Время бусово

Князь мог ходить и в обыкновенной княжеской одежде, легкой и красивой, а не таскать днями тяжесть доспехов на себе, но он этого не позволял, считая, что воинский начальник в любых делах должен быть примером для воинов. В том числе и в том, как переносить тяготы и лишения будничной жизни воев.

Видя старания Яруна, старавшегося соблюдать все мыслимые и немыслимые мелочи походной и бивуачной жизни, чтобы поддержи-вать постоянный боевой порядок в своей сотне и полусотне ратских воев, по-прежнему находившихся в его подчинении — так он, князь Бус, распорядился — Бус полностью его поддерживает в том, рассказывая в его усиленной ратскими воями сотне, как тренируются римские воины и центурии. Старания курского сотника явно симпатизируют князю Рус-колани. Всем интересно. Слушают князя внимательно.

— Римское воинство строится не как у нас, — рассказывает Бус. — В прошлое лето мне довелось побывать в Империи и многое там повидать. В том числе видел, как римляне проводят воинскую подготовку.

— И как же? — искренне интересуются русичи, без обычной для них язвительности. В основном — это командиры десятков, наипервейшие воинские начальники в курском воинстве.

— Римское войско состоит из легионов, — рассказывает Бус. — Каж-дый легион включает в себя от пяти до шести тысяч воинов. Легион делится на десять когорт, в которых от трех сотен шестидесяти до шес-ти сотен воинов. Когорта в свою очередь делится на три, четыре или пять манипул численностью по 120 человек, которые выстраиваются в десять шеренг по двенадцать человек в каждой.

— Как у нас, когда в пешем строю, — бросил кто-то реплику, не очень-то заботясь, что перебивает речь князя Буса. — Только мы предпо-читаем больше сражаться комонными. Так сподручнее…

— Кроме этого, каждая манипула делится на две центурии, — про-должал, не обратив внимания на реплику, Бус, — самые меньшие боевые воинские единицы в их воинстве, состоящие, как понимаете, из шести-десяти человек каждая.

— Получается, что их манипула — это что-то подобное нашей сотне, — не то спросил, не то резюмировал Ярун, сотник курских ратников. — Только наша сотня делится на десятки, а у них на две центурии.

— Вроде того, — прервав повествование, согласился с ним Бус. — Впрочем, и десятки у них имеются. В центуриях. Командуют десятками декурионы; центуриями и манипулами — оптионы и центурионы. Ле-гионами — легаты или трибуны. Армиями — цезари.

— Ну, — протянул разочарованно кто-то из воев, — этим нас не уди-вишь. Подумаешь, центурион, оптион. У нас своих начальников — паль-цев на обеих руках не хватит.

— Почему же? — Усмехнулся Бус и устремил свои проницательные глаза в лицо болтливого воя.

— А это по народной поговорке, — не сдавался острослов, — один — с сошкой, а семеро — с ложкой. Что у них, что у нас — на каждого рядово-го ратника целая куча начальников.

— И без начальников никак нельзя, — попытался урезонить разго-ворчивого воя кто-то из ратников, — тогда, кто в лес, кто по дрова, а то и, вообще, по воду, попремся. Даже в овечьем гурте и то баран старший имеется. А мы — вои! Нам богами завещано вождей иметь! Сказано же богами: на вече вождей себе избирать! То-то же…

— Легиону у них придается конный отряд, — продолжил Бус о строительстве воинства римлян, — которым командует префект. Отряды эти называются алами. В алах от трех до пяти сотен всадников, закован-ных в броню и вооруженных копьями и мечами. Луков там почти нет, ибо лучники — это легковооруженные воины из пеших когорт. Алы де-лятся на турмы, в которых по тридцать всадников. Конные отряды, на-сколько я понял, могут выступать и отдельным воинским соединением, но чаще всего они применяются как вспомогательные воинские подраз-деления. В том числе и на стыках пеших когорт и на их окончаниях, или, по-галльски, — флангах. Вот такое построение у римлян, завоевав-ших полмира.

— Да! — уважительно протянул один из десятских. — Что и говорить, силища!

— Силища, она, может, и силища, — пренебрежительно отозвался опять же кто-то из воинов, — но старики рассказывали, приходилось, и эту силищу русичи бивали. Верно ли, светлый князь?

— Что, верно, то верно, — улыбнулся Бус. — Было и такое. Лет так двести тому назад. Да и позднее тоже… Но сегодня мы — союзники, а кроме того, никогда не следует недооценивать противника. Не кажи «гоп!» пока не перепрыгнул. Да и речь-то не о том…

— Как я понимаю, княже, речь о том, как нам лучше свои дружины обустроить, чтобы даже самых сильных и опытных воинов побеждать? — поинтересовался Ярун.

— Примерно так. Однако я вам доскажу о построении римского во-инства до конца. Немного уже осталось. Но в этом «немного», на мой взгляд, сама суть заключается.

Курские вои, только что активно обсуждавшие между собой уз-нанное от русколанского князя и даже дискуссировавшие с ним, вновь притихли, приготовившись слушать продолжение. Ведь всякое позна-ние — это новое познание, а новое всегда интересно.

— Вои, — продолжил Бус, — а еще их зовут солдатами, строятся, как правило, в три линии: в первую — тяжеловооруженные вои — гастаты; во вторую — опытные и закаленные в боях воины — принципы: в третью — триарии — пожилые воины резерва и легковооруженные, а потому очень подвижные молодые воины. Оттого хорошо натренированные и спаян-ные воинской дружбой когорты, что гранитный утес на пути своих вра-гов. И такой утес может быть разбит только таким же вторым гранит-ным утесом… Слабость же римлян заключается в том, что все больше и больше их несокрушимые когорты составляют не сами римляне, а их союзники, которые не всегда верны…

Не успел Бус окончить повествование о том, как строятся воинские линии римлян, как Ярун задал очередной вопрос:

— Интересно знать, как римляне обустраивают свои бивуаки, по-ходные лагеря?

— Римский воин, — стал пояснять Бус, — как я уже говорил, это пе-ший воин. Если мы, русичи, часть своего вооружения везем не только при себе, но и на запасном коне, то римлянину приходится все свое во-инское снаряжение, а это оружие, топор, лопата, щит, доспехи, шлем, коса, котелок, запас пищи на две седмицы и два толстых, остро заточен-ных кола приходится тащить на себе.

— Доспехи и оружие — это понятно, — зашумели воины, — топор также всегда пригодится, но, вот, коса зачем, чай, они не на сенокос собрались же?.. Опять же лопата и два кола — с какой стати?

— Вот мы, — связал себя Бус с курскими воями, — в поле лагерем обосновались, выбрав место посуше и поукромней, дозорами опоясав-шись. Так?

— Так.

— А римляне так не поступают. Если им приходится разбивать по-ходный лагерь, то они это делают обстоятельно. Мы — на своей земле. Римляне — всегда на чужой, на завоеванной. Им опасаться всегда прихо-дится. Потому они свой лагерь и обустраивают не как временную сто-янку, а как малую крепость. Топорами деревья рубят, лопатами рвы и брустверы вокруг лагеря выкапывают. Колья или под основание шатров идут, или же для деревянного ограждения, если в местности деревьев поблизости нет.

— Мудро! — удивляются курские ратники. — Только тяжесть эту за-чем на себе носить. Ведь обоз на то имеется.

Им трудно уяснить, что обозов как таковых в походных когортах римлян нет. Они для иного предназначаются.

— И я про то, — улыбнулся курским воям как своим, близким, Бус. — Учиться надо всегда, особенно у мудрых!.. Однако, мне пора. В других дружинах побывать требуется. — И удалялся, держа путь к ближайшему отряду, подобному усиленной сотне Яруна. — Надо же хлеба-соли и у соседей ваших отведать, чтобы не обижались отсутствием внимания. А то пенять начнут: пригласил, мол, а сам и глаз не кажет…

В другой раз Бус рассказывал о построении воинства у галлов, боспорцев, готов и гуннов или тех же сарматов. Простота князя Руско-лани подкупала многих, но еще больше удивляли их познания князя. «Откуда князь Русколани так много знает? — задавались курские вои вопросом. — Откуда ему все то ведомо? Вроде не о двух головах, а на тебе…»Не знали простые воины, что Бус не только воин и князь, но еще и Будай, и Побуд Руси Святой, то есть человек ведающий, знающий и передающий сакральные знания окружающим, побуждающий к дейст-вию, к знаниям! Так уж распорядилась судьба и древние славянские Боги. И если Бус при каждом своем появлении рассказывал что-то о воинском строе того или иного народа, о тех или иных полководцах или же проводил учения, то его брат Злат больше речь вел о древних тради-циях русов, о заветах их вождей Богумира, Яруна, Ария, Руса и иных. Об этих заветах сообщают древние славянские Веды. «Голова! — уважи-тельно отзывались и о нем молодые курские или же ратские воины. — Не менее брата Буса знает». — «Это еще что, — остужали их пыл более опытные вои, — послушали бы вы их волхва Златогора! Вот тот, говорят, голова так голова»!