Страница 24 из 60
- Ты что, рехнулся, Арсен? Куда? Кто ведает, какие неожиданности приготовил там Чернобай для преследователей!.. - Он быстро нагнулся и выстрелил в подземелье из пистолета. Прогрохотало эхо, пороховой дым заволок узкий проем.
Позади хлопнули двери: перепуганный насмерть слуга вышмыгнул из комнаты.
- Стой, пся крев! - метнулся за ним Спыхальский.
Но парень далеко не ушел. В сенях его схватил Грива. Прижал к стене. Арсен отвел тяжелую руку товарища:
- Подожди, Грива, этот холуй нам нужен. - И к слуге: - Если хочешь жить, говори правду, как на исповеди! Где дивчина, которую Чернобай привез сегодня? Куда вы ее девали?
- Хозяин меня убьет. Отпусти, добрый пан!
- Дурень, позаботься о том, чтобы не лишиться жизни сейчас!
- У него есть... тайники.
- Показывай все! Один - на мельнице, я сам знаю...
- Два тут, в крепости. Один - в стене, вход из конюшни... Я покажу. Но там сейчас нет никого...
- А второй?
- Поклянись, что отпустишь живого!
- Отпущу. Вот тебе крест!
Парень сразу оживился. Облегченно вздохнул:
- Тогда скажу. Может, на душе легче станет, а то носишь это как камень на сердце! Но никому не говорите, что от меня узнали... Видели во дворе собачью будку? Между конюшней и амбаром... Это и есть вход в тайник! Под будкой глубокий подвал, а в будке - собака... Поняли?
- Поняли. А еще где?
- Есть еще в лесу. Версты за две отсюда, в урочище Журавли. Напротив родника в чаще тайный погреб... Но тот для зимы.
- Ясно. Как тебя звать?
- Минка...
- Ну, вот что, Минка: если не врешь, не утаиваешь, мы тебя отпустим. Хотя, по правде говоря, все Чернобаево отродье заслуживает висеть на одном суку. Веди нас к будке!
5
Минка унял рассвирепевшего пса и запер его в амбар. Оттащил будку в сторону. Под ней оказалась искусно сделанная ляда.
- Тут, - сказал Минка и, испуганно оглядываясь, не видно ли кого из людей Чернобая, отступил за угол амбара.
Звенигора с Романом подняли тяжелую ляду, стали на колени, заглянули в погреб. На них пахнуло сырой землей и плесенью.
- Стеша! - тихо позвал Арсен, все еще не веря, что здесь может быть сестра. - Стеша! Сестричка!
Вокруг него сгрудились товарищи и односельчане, которые прибыли с ним. Все затаили дыхание.
Из погреба донесся тихий шорох, послышалось шуршание соломы.
- Стеша! Ты здесь? Это я - Арсен! - крикнул казак изо всех сил.
- Арсе-ен! - не крик, а вопль вырвался из ямы.
Звенигора сразу узнал голос сестры. Раздались крики еще нескольких девчат. Послышался топот ног, и внизу, как раз под отверстием, появилось четыре девичьих лица. Запорожец увидел измученные глаза Стеши, ее растрепанные косы. Девушка протянула вверх тонкие руки.
- Лестницу! - крикнул Звенигора.
Принесли лестницу, опустили в яму. Пленницы одна за другой поднялись наверх. Арсен подхватил Стешу на руки, прижал к груди.
- Сестренка!
- Братик! Арсен! Откуда ты?..
В это время внизу, у речки, забили в набат. Низкие отрывистые звуки колокола тревогой отозвались в сердцах казаков. Все сразу притихли. Звенигора поискал взглядом Минку, но того как ветром сдуло - исчез куда-то.
- Чернобай скликает своих людей, - сказал Роман.
- Да, проворонили мы его, собаку! - глухо отозвался Арсен. - Теперь здесь оставаться опасно... По коням, друзья!
Они поспешно выехали из ворот крепости, повернули в поле и понеслись галопом. Впереди мчались девчата. Арсен ехал последним. Поворачивая на широкую степную дорогу, сквозь тучи пыли успел заметить, что сзади, из-за склона, вынырнул конный отряд. Хотя до него было не менее двухсот саженей, он узнал малиновый кунтуш Чернобая.
Началась погоня.
Гудела под копытами земля. Бряцало казацкое оружие. Справа промелькнули белые хатки села - и оба отряда вырвались в степь. Передний заметно сбавлял ход. Не привыкшие к быстрой верховой езде пленницы еле держались в седлах.
Когда стало ясно, что до темноты оторваться от погони не удастся, Звенигора крикнул:
- Приготовить мушкеты! Стрелять на ходу залпом! Целиться в лошадей!
Казаки сорвали из-за спин мушкеты, рассыпались лавой.
- Пали!
Прогремел залп. Три или четыре преследователя рухнули на землю. Кони поднялись на дыбы, испуганно заржали. Послышался крик раненых. Потом все исчезло - пороховой дым косматым облачком набежал на преследователей и скрыл их от казаков.
- Вперед! - крикнул Звенигора.
Прижав уши, кони рванулись во весь дух. Выстрелы, крики, запах дыма встревожили их, придали новые силы, и беглецы быстро помчались к лесу.
Через две-три сотни шагов Звенигора оглянулся. Радостно ёкнуло сердце: испытанный в боях запорожский способ останавливать наступление вражеской конницы оправдал себя и здесь. Отряд Чернобая, сбившись в кучу, топтался на месте. Очевидно, смерть или ранение нескольких товарищей отбили у челяди охоту продолжать преследование.
Вскоре вечерние сумерки сгустились и темно-сизой пеленой покрыли степь. Теперь Чернобай если бы и хотел и имел силы, все равно должен был прекратить погоню.
6
Действительно, неожиданный казацкий залп вызвал в отряде Чернобая большое замешательство. Двое слуг были ранены. Еще четверо, упав с подстреленных коней, так разбились, что не сразу пришли в себя, а остальные вгорячах сочли их убитыми.
Сам Чернобай остался невредимым. Он хотел продолжать погоню, но никто за ним не последовал. Только поэтому он, скрежеща зубами, приказал подобрать раненых и возвращаться домой.
В крепости, бросив повод слуге, приказал!
- Разыщи Минку и приведи ко мне! И пошли за Митрофаном и Хорем - пусть зайдут!
Сам же прошел к себе в спальню, сорвал со стены два пистолета, засунув за пояс и присев у стола на скамью, задумался. Положение его сразу осложнилось. Возвращение Звенигоры было как гром среди ясного неба. Сегодня он спасся только чудом. Арсен может в любой день вернуться с большими силами или подстеречь его где-нибудь одного и послать пулю в спину. Да, было о чем подумать сотнику.
Хлопнули двери, и слуги ввели Минку.
Чернобай поднял голову, сурово взглянул на парня.
- Подойди ближе! А вы - прочь отсюда!
Когда слуги вышли, Чернобай встал, подошел к Минке. У парня задрожали колени.
- Это ты впустил тех разбойников, негодяй? - прошипел хозяин. Сколько они тебе заплатили?
- Батечку, ей-богу, ничего! - забормотал Минка. - Пусть меня гром разразит, если брешу!.. Я думал, люди из Немирова... От Юрия Хмельницкого или от Многогрешного... А оказалось...
- Ты слышал, что они здесь говорили?
- Слышал...
По тому, как у Чернобая сверкнули глаза, парень понял, что напрасно проговорился. Руки его задрожали.
- Кому об этом рассказывал? Только правду!
- Никому. Пусть у меня язык отсохнет, если брешу!
- Побожись!
- Разрази меня господь, никому!.. Что я - маленький?
- Хорошо. Иди!
Парень повернулся и шагнул к двери. В тот же миг в руке Чернобая блеснул ятаган - и слуга, не успев вскрикнуть, свалился на пол. Чернобай наклонился над ним и ударил еще раз, в сердце. Потом вытер ятаган об одежду убитого и снова сел на скамью.
Через некоторое время в сенях послышались шаги. Чернобай встал, высек огонь, зажег свечу. Потом приоткрыл дверь.
- Это ты, Митрофан?
- Я, - послышалось в ответ.
- А Хорь с тобою?
- А как же.
- Входите!
Слуги робко вошли в светлицу. После поездки за Днепр они крепко спали и теперь, узнав о нападении на крепость и погоне, в которой они не участвовали, не знали, что ждать от хозяина. Увидав на полу труп, остановились. Митрофан перекрестился:
- Неужели Минка?
Чернобай не ответил. Закрыв за ними дверь, подтолкнул их на середину комнаты и стал напротив.
Слуги почувствовали опасность. Митрофан, как стреноженный конь, неловко переступал с ноги на ногу. Хорь, маленький, юркий, норовил спрятаться за долговязого товарища. Но Чернобай прикрикнул на него: