Любовник королевы фей

- Заплатить, - подтвердил он, продолжая ласкать свою флейту медленными, чувственными движениями.

Против воли я проследила за движениями его руки, как зачарованная. Он заметил это и резко остановился. Я вздрогнула и посмотрела ему в глаза почти испуганно. Глаза у него были цвета темного янтаря, с золотистыми пятнышками вокруг зрачков. Длинные черные ресницы делали эти глаза еще темнее, придавая им бездонную глубину. Сейчас глаза смотрели на меня насмешливо.

- Если заплатишь, я позволю тебе забрать розы, - сказал он, делая шаг по направлению ко мне, в то время, как я сделала шаг назад.

- Сожалею, но не взяла с собой ни одной монетки, - заговорила я торопливо. – Если позволишь сходить домой за деньгами, я выкуплю у тебя цветы за любую цену, которую назовешь.

- За любую цену? – уточнил он коварно.

- За любую, - подтвердила я.

- Ты так одета, что вряд ли найдешь две серебряные монеты, - заметил он, оглядывая мое простое платье. – А розы стоят дорого, очень дорого.

- Любую цену, не сомневайся, - сказала я, бочком двигаясь в сторону ручья. Мне бы только перебраться на тот берег. – Я принесу тебе десять серебряных монет.

- Пожалуй, обойдемся без серебра… - сказал он.

- Ты очень добр, - вежливо ответила я. – Тогда позволь пройти? Я слишком долго задержалась в лесу, отец станет меня искать.

Я бросилась к ручью, но незнакомец оказался на моем пути, и я ткнулась лицом ему прямо в голую грудь. Я попыталась его обойти, но всякий раз натыкалась на него, он преграждал мне дорогу с завидной настойчивостью.

- Обойдемся без серебра, но заплатить тебе все равно придется, - сказал он, когда я в очередной раз налетела на него.

- Чего же ты хочешь? – спросила я в отчаянии, понимая, что нахожусь полностью в его власти. У меня был нож, но вряд ли я смогу воспользоваться им – дочь графа Марча никто не учил обращаться с оружием.

- Хочу тебя, - сказал он низким, волнующим голосом. – Ты мне нравишься.

- Но ты мне не очень, - сказала я, сжимая рукоять ножа до боли в пальцах.

- Почему боишься? – спросил он, пряча руки за спину, но делая шаг вперед. – Смотри, я не нападаю на тебя и не собираюсь этого делать. Никогда еще не брал силой ни одну женщину.

- Весьма похвально, - тут же сказала я, отступая. - Тогда позволь пройти, потому что мне и вправду пора домой.

- Разве ты пришла сюда не для того, чтобы эльфы доставили тебе немного наслаждения? – спросил незнакомец, медленно наступая.

Я пятилась, пока не натолкнулась спиной на ствол дерева.

- Эльфы искусны в этом, можешь мне поверить, - продолжал мужчина.

Он уронил флейту в траву, и его пальцы пробежались по чехлу гульфика, лаская скрытую тканью плоть, совсем как раньше, когда он ласкал музыкальный инструмент.

- Тебе нравится, я вижу…

Я посмотрела на него испуганно и беспомощно, и утонула в янтарных глазах.

Взгляд мужчины очаровывал, сковывал волю. Никогда раньше я не чувствовала себя такой беззащитной, такой… бесстыдной. Потому что в этот момент вдруг подумала, что совсем не против получить немного наслаждения и так же приласкать ту часть его тела, которой уже было тесно в тканевом чехле.

Боги! Что за мысли! Ахнув, я прижала ладонь ко лбу. Про эльфийскую магию говорили много, но только сейчас я поняла ее силу.

- Ты сама этого хочешь, - говорил между тем незнакомец, наслаждаясь моим смятением. – Признайся, ведь ты хочешь сыграть на моей флейте. Для этого и пришла.

- Я пришла, чтобы нарвать роз к завтрашнему празднику, - сказала я, противясь колдовским чарам изо всех сил, и выставила нож: - Не подходи! Ты не околдуешь меня и не получишь! Слишком высокая цена за лесные розы!

- Смотря какой монетой расплачиваться, - произнес он и одним незаметным движением выхватил у меня нож.

Мое единственное оружие упало в траву рядом с флейтой, а я сама оказалась зажата между деревом и эльфом, который приник ко мне всем телом. Рябиновая ветка нисколько не помогла. Он и не заметил ее сразу. А когда заметил, то выбросил, чтобы между нами не было никаких преград. Проследив с отчаяньем за упавшей рябиновой веткой, я могла только уклоняться от мужских губ, которые искали поцелуя, и лихорадочно соображала – надо ли пугать эльфа именем отца. А вдруг лесной народ разозлит, что дочь графа, подписавшего с ними мирный договор, сама же и нарушила границы? Нет, лучше сохранить свое имя втайне. И не показывать, что я отчаянно боюсь.

– Если причинишь мне вред, - сказала я, упираясь ладонями в обнаженную грудь эльфа, - то договор между вами и людьми будет расторгнут, за меня жестоко отомстят, мой отец – вассал графа Марча.

- Но я не собираюсь причинять тебе вред, - сказал он, скользя руками по моим плечам до локтей. – Наоборот, подарю наслаждение. Ты такая миленькая, что трудно сдержаться, - он потерся о меня бедрами. – Чувствуешь? Я уже твердый как камень… Я загорелся, только встретив тебя…