Рождественская сказка

— Что угодно, лишь бы побыстрее добраться.

***

Решив все же идти пешком, несмотря на мороз, неприятно пощипывающий кожу, Бетти успела тысячу раз пожалеть об этой идее. Практически всю дорогу они молчали. Джагхед, после неудачных попыток завязать разговор, смирился и просто разглядывал ее (Купер все никак не могла понять, зачем он долго смотрит на нее, будто не насмотрелся). Его пристальное внимание напрягало блондинку.

Наконец, они подошли к небольшому домику, и Бетти облегчённо выдохнула, надеясь избавиться от общества парня.

— И не скажешь спасибо?

— А должна? Ты сам захотел меня проводить, я тебя не просила, — хмыкнула девушка, теребя пуговицу на пальто, которое Топаз заставила надеть, чтобы не простудиться, несмотря на все протесты.

Джонс вскинул брови, не ожидая подобного ответа. Удивительно наглая, грубая и… Излучающая что-то незримое, неосязаемое, что-то, тянувшее Джагхеда к ней как магнитом. Возможно он верил, что ее грубость — лишь напускная, а внутри находится открытая и добрая душа. И ему хочется открыть настоящую Элизабет, узнать причину ее отстраненности и разгадать тайну, которую она в себе хранит.

— Да ты сама вежливость.

— Знаю. В следующий раз можешь не утруждаться, я запомнила дорогу, — девушка хотела зайти в дом, но парень остановил ее.

— Не хочешь прогуляться завтра куда-нибудь? Я могу заехать или…

— До тебя действительно не дошло или ты прикалываешься? Я же объяснила, что не собираюсь проводить с тобой время, я не нуждаюсь в этом, — выделив «не» ответила Бетти. Ей порядком надоел странный и нелепый разговор, поэтому она постаралась завершить его.

— Замечательно, я рад, что ты согласна, — тихонько рассмеялся, выводя блондинку из себя. Нет, ну он серьезно издевается!

— Да что ж такое! Скажи, почему я? Почему ты прицепился именно ко мне? В мире полно девушек, знакомься не хочу! — размахивала руками и негодовала, хмурясь. — Вот какого черта, неужели…

— Спокойно, спокойно, — выставил вперёд руки Джонс. — Просто… Ну считай, что ты хорошо подходишь на роль моего… временного друга. Тебе так не хочется погулять завтра? Раз уж ты не местная, то я могу показать тебе интересные парки в Ривердейле или что-то другое. Без намеков и скрытого смысла.

— О боже, ты отвяжешься от меня, если я соглашусь?

— Возможно.

— Хорошо, давай завтра встретимся и сходим куда-нибудь, если тебе так хочется. При условии, что ты не будешь приставать ко мне и это будет единственная наша прогулка, — Бетти выставила вперёд указательный палец и покачала им, на что парень торжественно положил руку на сердце.

— Обещаю.

— Окей. Пока, Джагхед Джонс, — и девушка скрылась за массивной дверью.

Джагхед выдохнул и довольная улыбка расцвела на его лице.

— До встречи, Элизабет.

Комментарий к Глава вторая // Назойливый незнакомец

Уууф, чем больше пишу, тем больше парюсь, особенно над размером глав (накручиваю себя, как могу✌️✌️). К тому же вторая глава - всегда переломная для меня, поэтому волнительнее раза в два. Надеюсь, что вам понравится, писала долго, концовка вообще постоянно переписывалась (не хотела разочаровывать вас в таком важном моменте как появление Джагхеда))

Добавила немного пары Свит Пи и Тони (эта парочка навсегда у меня в сердце, хотя я не против канонных Шони)

Ну и примерно со следующей главы пойдет все самое вкусное????

========== Глава третья // Свитуотер ==========

Комментарий к Глава третья // Свитуотер

Максимально волнуюсь, перечитала эту главу раз двадцать, постоянно переписывая, так что с дрожащими руками жду вашего мнения))

Бетти всерьез жалела о том, что согласилась работать в баре. Большое количество людей пугало ее, как потенциального социофоба. Казалось, что все они смотрят на нее, обсуждают ее внешний вид или насмехаются над ней, что заставляло Купер каждый раз вздрагивать и сильнее психовать, когда она ловила чем-нибудь взгляд на себе. Она не ожидала, что бар будет полон в будние дни, думая, что люди обычно приходят сюда в выходные, но люди Ривердейла слишком отличались от стереотипов, заложенных в голове девушки. Они много улыбались, были вежливыми и здоровались со своими знакомыми, если случайно встречали их. Заказывали горячее молоко и болтали о мелочах, радуясь надвигающемуся Рождеству. Надевали красные шапки и носили яркие значки на рюкзаках. Радостные и беззаботные, не внушали особого доверия, особенно после угрюмых лиц, которые Элизабет привыкла видеть в Нью-Йорке. Слишком… Живые? Наслаждающиеся моментом? Как будто под кайфом, честное слово.

Бетти не могла сказать этого вслух, но она тоже хотела бы быть похожей на них. Надевать носки с ёлочками и готовить какао, не думая о завтрашнем дне. Забыть кошмар, разделивший ее жизнь на «до» и «после», перестав терзаться угрызениями совести.

Из колонок, расположенных в углах стен, лилась ненавязчивая, но знакомая всем новогодняя мелодия, поднимающая настроение.

— Last Christmas I gave you my heart, but the very next day you gave it away, — тихо подпевала Бетти, нарезая яблоко и кладя поверх теста, не забывая качать бедрами в такт музыке. — This year, to save me from tears, I’ll give it…

— Не думала стать певицей? — Тед стоял в проходе, опираясь на дверной косяк и смотря на танцующую сестру. — Яблочный пирог? Решила не изменять традициям? — ловко выхватил кусочек фрукта, пробуя на вкус. — Ммм, волшебно! Не знаю, что ты добавила, но даже простое яблоко у тебя изумительное.

— Так, не съешь мне весь инвентарь, а то останемся без десерта, — улыбнулась, легонько хлопнув парня по руке. — Это не пирог, а штрудель. Ничего кроме корицы я не добавила, не подлизывайся. И кстати я хотела попросить тебя купить мороженое в дополнение.

— Мороженое? Не слишком сладко ли получится? — прищурился парень, выхватывая ещё одну дольку. — Ладно, ради подобной вкуснятины я готов сходить за мороженым хоть на край света.

Элизабет засмеялась.

— А ещё мне говоришь, что я страшная сладкоежка!

— Ну ты может и страшная, а я просто сладкоежка, — подколол Тед, тут же получив по шее полотенцем. — Да я пошутил, чего ты злишься. Ты очень красивая, Беттс, — подошёл со спины и окольцевал талию девушки, прижимая к себе. Она едва доставала макушкой ему до плеча, из-за чего Тед часто называл ее маленькой. И в подростковый период это очень злило девушку, хотевшую быть выше ростом.

Бетти не смогла сдержать очередную улыбку, разворачиваясь и тыкая пальчиком в нос парня.

А на телефоне все также играла Ариана Гранде, исполняя кавер на самую рождественскую песню.

Thought we belong together

Я думала, что мы созданы друг для друга,

At least that’s what you said

Ну, по крайней мере, ты так говорил,

I should’ve known better

Но я должна была догадаться,

You broke my heart again

Что ты снова разобьёшь мне сердце.

Boy, you blew it

Малыш, ты всё испортил,

How could you do it, do it, oh, yeah?

Как ты мог так поступить?

Тед никогда не любил современную музыку, отдавая предпочтение хитам прошлого века. В его плейлисте можно было найти песни Modern Talking, Boney M и ABBA, но не рэперов или кумиров молодежи двадцать первого века, треки которых он не понимал. Однажды он сдался и послушал альбом Мелани Мартинез (Бетти уговаривала его с час, после этого слушая жалобы брата на кровь из ушей, обидевшись на его некорректность, после чего он ходил и извинялся за ней по всей квартире). Хотелось ему или нет, но Тед принял вкусы Элизабет, при этом успев привить ей любовь к Modern Talking (он успел даже пожалеть об этом, потому что она напевала их песни буквально везде и всегда). Пройдя через глупые споры и недопонимания, парень перестал протестовать против Гранде, чьи каверы он в первое время не мог слушать вообще. Со временем эта песня стала их любимой, и они включали ее в каждый сочельник.

И теперь, слыша еле разборчивые, но знакомые до боли слова, Купер грустно усмехнулась. До жути бредово и дико: песня, овсяное печенье, синий свитер или любая другая мелочь — все ассоциировалось с Тедом. Было больно вспоминать, как они воевали за право быть диджеем и выбирать песни, ведь тогда девушка злилась на упрямого (ничуть не уступающего ей) парня, не понимая как можно вытерпеть его характер, а сейчас она отдала бы все, лишь бы снова оказаться в прошлом, где их семья была целой, и трагедии страшнее мелкой ссоры, заканчивающейся гневом Элис и обоюдным наказанием в виде запрета компьютера, не было. Не ценила то счастье, которое у нее было, принимая как должное.