Король решает всё

— Я понял. — Он обулся, встал со стола и в два движения натянул комбинезон на руки, застегнул несколько тонких ремней на поясе и груди, подошёл к полке на стене и выдвинул один из ящиков. Его голос был сухим и тихим, он не смотрел в её сторону: — Всё случившееся — катастрофический прокол моего отдела. Вы вправе требовать моей крови, госпожа Вероника, но сейчас я должен спешить. Я закрою вас снаружи, будьте тут и ни с кем не разговаривайте, я вернусь и мы всё обсудим.

Она молчала, глядя как он достаёт из ящика маленькие ножи, длинные толстые иглы, какие-то трубочки и мешочки, рассовывает это всё по специальным петлям и скрытым складкам костюма, быстро и сосредоточенно, без единого лишнего движения.

В дверь постучали и министр крикнул:

— Иду! — снял с полки длинный, чуть изогнутый меч в ножнах, обернулся к Вере и поклонился, не поднимая глаз: — Ждите.

— Удачи, — прошептала Вера и вяло помахала рукой, он быстро бросил в карман ещё несколько трубочек, затянул последний шнурок, кивнул и вышел, в двери заскрежетал замок и стало тихо.

Она сидела в мрачном оцепенении, всё тело гудело от усталости и нервов, мышцы периодически начинали подёргиваться и пульсировать в нервном тике, утихающем и тут же начинающемся в другом месте. В голове гудело, в рваном ритме сменялись картины, полные страха и крови, случившиеся и неслучившиеся, кровавые исходы, которых она до дрожи боялась. Как Тонг ей не поверил и заковал в цепи. Как он заметил, что она тянется к ножу, и перехватил её руку. Как её поймали дозорные и приволокли обратно в лагерь, как все узнали, что она убила правителя. Как лошади подняли шум и привлекли внимание солдат, как огромное копыто вставшего на дыбы зверя опускается ей на голову. Как гонец успевает заметить нож у неё за спиной и отбирает его, бьёт её по лицу и тащит в лагерь, а там труп в палатке, её вяжут…

Кружилась голова, ей казалось, что всё вокруг ей кажется и на самом деле она придумала встречу у ворот. Министр Шен не знает о её похищении, она перепутала стороны и ускакала по дороге прочь от города, лес смыкается над головой, конь хрипит и уносит её всё дальше, она из последних сил держится в седле и оглядывается, оглядывается…

В дверь постучали и Вера дёрнулась от страха, сжалась на стуле, прижимая ноги к груди и крупно дрожа. Горло перехватило, она не могла вдохнуть и перепугалась ещё сильнее.

— Шен! — раздался приглушённый дверью, незнакомый голос. — Эй, Шен, ты там? Ты нужен срочно, вопрос жизни и смерти.

Вера не могла попасть дрожащей рукой в карман, онемевшие пальцы не находили его, слепо шарили по влажному липкому боку, доводя до истерического исступления. Опустив глаза, она наконец сунула руку в карман и крепко схватилась за нож, сжала его, пытаясь успокоить себя.

Стук прекратился. Ей вдруг показалось, что о ней забыли и больше сюда никто не придёт, она умрёт тут одна. Потом показалось, что её закрыли специально, это эксперимент, такая проверка для Призванных.

В глазах темнело, гул и грохот в голове сливался в непрерывную тошнотворную какофонию, она крепко зажмурилась и сжала голову руками, утыкаясь лицом в колени и пытаясь не думать ни о чём.

Когда раздался скрежет отпираемого замка, Вера с удивлением вынырнула из полусна-полубреда, который качал её уже бесконечность времени. Пальцы, сжимающие рукоять ножа, онемели, она попыталась их размять и поморщилась от покалывающих кожу льдинок.

Дверь скрипнула и открылась, впуская фигуру в чёрном, министр вошёл и задвинул засов, глаза в прорези маски быстро изучили сжавшуюся на стуле Веронику, он подцепил ткань под подбородком и стянул за голову, как капюшон, голос был встревоженным.

— Как вы?

Она прерывисто вздохнула и опустила глаза, в голове были только нецензурные ответы. Министр Шен подошел к столу и положил на него меч, глухой стук заставил Веронику вздрогнуть, он заметил и хмуро прищурился, но ничего не сказал. Стал выкладывать на стол свой спрятанный в костюме арсенал, иглы в крови, маленькие ножи со следами грязи и кровавых ошмётков чего-то неопознаваемого, мешочки и трубки… Вера автоматически отметила, что трубок стало меньше. Попыталась разогнуться и выпрямиться, спустила ноги на пол, потёрла шею, спросила дрожащим голосом:

— А у вас как всё прошло?

— Хорошо, — бесстрастно кивнул министр, расстёгивая ремни, стягивающие комбинезон, снял рукава и Вера вздрогнула, увидев на его плече красные пятна:

— У вас кровь.

— Где? — он осмотрел руки и отвернулся, — это не моя. Но вымыться надо, вы правы.

Вера нервно хихикнула и тут же закрыла себе рот ладонью, чувствуя, что вот-вот разрыдается опять. Министр бросил на неё напряжённый взгляд, но промолчал. Сел на стул, снял сапоги и комбинезон, надел ботинки, взял со спинки стула рубашку, потом посмотрел на свои окровавленные руки и повесил обратно. Подошел к полкам, взял несколько платков и вернулся за стол, принимаясь методично протирать нинзевские примочки. Вера наблюдала за его работой, пытаясь представить, как он пару часов назад вытаскивал вот этот маленький ножичек из чьего-то глаза… Представлялось очень отчётливо, подпитанное недавними событиями воображение было щедрым на подробности.

Министр закончил с ножами и иглами, положил их на место, вернулся за стол и медленно вытащил из ножен меч. Голубоватая полоска стали вышла с тихим шелестом, как выползающая из норы змея, министр внимательно осмотрел чистое лезвие, но всё равно начал протирать, осторожно и почти ласково. Веронике показалось, что глянцевый клинок излучает свет, и она тихо спросила:

— Что это за металл?

— Я не знаю, — министр на секунду поднял взгляд на девушку и опять вернулся к мечу. — Никто не знает. Алхимики даже не уверены, что это металл. — Он ещё раз внимательно осмотрел каждый сантиметр лезвия и удовлетворившись, вернул меч в ножны, задержав на нём взгляд. — Ему больше двухсот лет, таких всего пять в мире. — Дотянувшись до полки, он спрятал меч и немного виновато посмотрел на Веру: — Это долгая история, а у нас нет времени. Сейчас пойдём к вам на квартиру и вы сможете привести себя в порядок, потом побеседуем, пока я буду ждать результатов… сегодняшней операции. — Он сложил боевой костюм и мягкие сапоги в тугой свёрток, взял со стола накидку и опять набросил на Веру, опустив на лицо капюшон. — Пойдёмте.

Скрежет замка, скрип двери, он опять взял её за локоть и повёл по коридорам. Отдал кому-то костюм, раздал распоряжения и позвал Барта. Телепортист прибежал и остановился напротив них, тихо спросил:

— Госпожа?

— Молчать, — шёпотом рыкнул министр, — на третью квартиру.

«О, чёрт…»

— Да, господин. — Барт подошёл вплотную и придвинул их друг к другу, взял министра за рукав, а вторую руку неуверенным жестом протянул Вере: — Госпожа?

Она с благодарным всхлипом схватилась за его ладонь и запястье обеими грязными окровавленными ладонями, выдавила шепотом:

— Спасибо.

— Что это значит? — тихо спросил министр, Барт неохотно буркнул:

— Индивидуальная реакция на перемещение.

А в следующую секунду её снесло ударом по всем органам чувств сразу, дезориентирующая волна закружила и смяла, образы шокированного водителя и кричащих людей на остановке смешались с кровавыми подробностями этой ночи, мир разламывался и из его щелей били алые фонтаны…

— Госпожа?

Она глубоко вдохнула и открыла глаза, в библиотеке было светло и так привычно, как будто она никуда и не уходила, как будто сейчас войдёт Эйнис с корзиной и предложит ей выбрать тапочки.

— Спасибо, дружище, — выдохнула Вера, разжимая пальцы и с извиняющейся улыбкой поглаживая красные следы на его руке от её впившихся ногтей. — Прости.

— Ничего, мне не сложно, — улыбнулся он.

Министр переводил озадаченный взгляд с него на неё, складывая накидку, Вера подумала, что не заметила, когда он её снял. Сунув тряпку Барту, он скомандовал:

— Возвращайся на базу и жди протокола… — он запнулся, но сразу нашёлся, — от Двейна. Как только получишь, принесёшь сюда. Ни с кем не разговаривать, ты онемел на сегодня, понял?