Сердце Арктики

Глава седьмая

Внутри и снаружи

Информация об Алерте, доступная в интернете, была на удивление скудной. Ну, самое северное в мире поселение. Ну, расположенное примерно в восьмистах километрах от полюса. Четыре месяца там не прекращается ночь, а еще четыре – царит день. Снег лежит чуть ли не круглый год, зимой температура падает до минус тридцати градусов, а летом держится где-то на нулевой отметке. Жителей в поселке около сотни, не больше. В основном это канадские военные, ученые и метеорологи. Работает телевидение, есть спортзал, боулинг и даже любительский театр. То и дело садятся и взлетают самолеты, доставляющие в Алерт горючее, продукты и всевозможное оборудование. Один из таких самолетов доставил киногруппу Александра Брина на остров Элсмир. Дальше им предстояло перелететь через океан на вертолете и двигаться дальше своим ходом.

Юлия Латунская мысленно торопила события. Она не просто отправлялась в путешествие. Она меняла прежнюю жизнь на новую, неведомую. Конечно, ей были известны все эти расхожие мудрости про то, что от себя никуда не убежишь, что бессмысленно искать внешние перемены и что менять следует собственное сознание, вместо того чтобы пытаться воздействовать на неподатливый окружающий мир. Но как психолог она знала также, насколько важна новая обстановка для людей, переживших потрясение или катастрофу. Если бы она не бросила все к чертям собачьим и не бросилась очертя голову навстречу приключениям, она могла бы не выдержать внутреннего напряжения и сломаться.

Она устала. Выбилась из сил. Чем она могла помочь попавшим в беду людям, когда сама нуждалась в помощи? Ее нервы были на пределе. Она была на грани срыва, а может, и безумия.

Ее последняя профессиональная миссия заключалась в помощи тем несчастным, которые пережили нападение маньяка на очередную школу. Два десятка убитых и около тысячи детей и взрослых, покалеченных морально. Ученики, учителя, родители погибших. Юлия провела с ними десять дней, а когда вернулась домой, поняла, что силы ее на исходе. Невозможно постоянно находиться среди человеческих страданий и оставаться равнодушной.

Один день Юлия прорыдала. Второй день провела в ступоре у телевизора. На третий напилась дорогого, но отвратительного хереса, а наутро, переживая жесточайшее похмелье, всерьез задумалась о том, чтобы бросить все к чертовой матери и… Что – и? Вот именно, что Юлия понятия не имела, чем заниматься и как жить дальше. Личной жизни у нее давно не было. Отношения с родителями оставались прохладными с тех пор, как они решили, что она разрушила все их надежды и ожидания, не посвятив себя настоящей, как они считали, психологии. То, что Юлия моталась по свету, оказывая моральную поддержку жертвам насилия и катастроф, они считали пустой тратой времени и прожиганием жизни.

Судя по тому, что Юлии даже напиваться пришлось в одиночку, они были правы.

И она спросила себя: а не дура ли она? В конце концов, жизнь у нее только одна, и примерно треть уже растрачена на других. Если так пойдет и дальше, то что ждет Юлию? Ни подруг, ни друзей, ни любимых. Неужто так и помирать старой девой?

Когда люди задаются серьезными вопросами, ответы обязательно приходят.

В черный час отчаяния обязательно вспыхивает лучик надежды, нужно только суметь его разглядеть.

Близкая к депрессии, Юлия бесцельно бродила по городу, когда столкнулась с Александром Брином. Они познакомились много лет назад, когда он потерял свою любимую. Юлия тогда находилась в горном лагере, работая с теми, кто пережил сход лавины, и с близкими тех, кто остался под снежными завалами. Что касается Алекса, то он категорически заявил, что ни в каком психологе не нуждается. Сам справлюсь, сказал он, и, как выяснилось, справился.

После того трагического случая они не раз пересекались, потому что Алекс стал специалистом по выживанию в экстремальных и просто диких условиях. Он спасал людей в буквальном смысле, а Юлия поддерживала их морально. Споров о том, чья работа важнее, не возникало. Они вообще мало разговаривали, Алекс и Юлия. И, встретившись случайно, по идее должны были поприветствовать друг друга, вежливо спросить, как жизнь, и пойти дальше по своим делам.

Но он задержался, приглядываясь. Видимо, заметил что-то в глазах Юлии. То, что он там обнаружил, ему не понравилось, потому что, взглянув на таймер, Алекс отключил мобильник и предложил ей посидеть в кафе.

Они взяли бутылку итальянского вина и по солидному ломтю наполеона.

– Как жизнь? – спросил он, смакуя кусочек торта на чайной ложке.

– Нормально, – ответила Юля, старательно улыбаясь.

– Вижу, – кивнул Алекс серьезно. – Рассказывай.

– Да нечего, в общем, рассказывать.

– Тем более, – сказал он.

Сама не зная зачем, Юлия поделилась с ним своими сомнениями, разочарованиями и тревогами. Он ни разу не перебил ее, деликатно откусывая кусочки торта и так же деликатно запивая их экономными глотками вина. А выслушав Юлину исповедь, сказал:

– Мы все переживаем кризисы, Юля. Каждому знакома ситуация, когда все прежние представления и планы рушатся в одночасье. Крах, полный крах. И ты стоишь на распутье. И проклинаешь судьбу. Но на самом деле жизненный тупик – это лучший момент для того, чтобы хорошенько подумать и выбрать дальнейший путь.

– У меня не получается, – покачала головой Юлия. – Чего я только не делала. Даже молилась.

– Всевышний крайне редко отвечает на молитвы, – сказал Алекс, облизывая ложечку.

– Почему?

– Ты когда-нибудь задумывалась о том, что представляет собой молитва? Это нежелание или неумение справиться с проблемой своими силами. И попытка переложить ответственность на кого-то другого. Вот, я залез в болото и увяз в нем, а теперь пусть меня вытащат, обмоют, утешат и направят на путь истинный. Я пройдусь немного в указанном направлении, а потом сверну, куда вздумается, и опять стану просить Господа о спасении. И не буду услышан.

– Что же делать? – спросила Юлия тихо.

– Ты доверяешь Богу?

– Что? – От неожиданности она захлопала глазами.

– Ты доверяешь Богу? – повторил Алекс вопрос и сам же ответил за нее: – Нет, Юля. Если бы ты верила по- настоящему, то с благодарностью принимала бы Его волю. А мы всегда недовольны. И постоянно ноем, умоляя Господа отменить Его законы и решения. Много ли таких, кто молится о том, чтобы божественный замысел осуществился? Таких, кто хочет быть полезным?

Алекс положил руку на ладонь Юлии, собиравшейся возразить.

– Подожди. Не спеши со словами, Юля. Подумай. Так ли ты несчастна, как тебе кажется? Вспомни всех тех, кого ты видела в беде. Вот где настоящее горе. А ты просто немного устала. Это неизбежно. Ты работала на износ и при этом забывала прибегать к помощи Всевышнего. Решила, что справишься сама. Но силенок не хватило. Это не страшно. Попроси сил заниматься тем, что подсказывает тебе сердце. На такую просьбу ответ будет, можешь не сомневаться.

– Не знаю, Саша. Иногда мне кажется… – Юлия покусала губу, прежде чем продолжить. – Мне кажется, что нет никого. Ну, того, к кому обращаются с молитвами. Иначе почему в мире столько боли, столько страданий, жестокости и несправедливости? Зачем вообще смерть? Люди гибнут, гибнут, умирают… Какой в этом смысл?

Алекс тоже заговорил не сразу.

– Каждое мгновение жизни человек движется навстречу своей смерти, Юлечка. Это неоспоримый факт. Все увядает, все умирает. Посмотри в окно: видишь эти маленькие зеленые листочки на деревьях? Сейчас они распускаются, вбирают влагу и солнечный свет, но все вместе и каждый по отдельности обречен встретить свою последнюю осень. Сколько ни цепляйся за привычную ветку, но дунет ветер – и ты полетел на землю, чтобы гнить там, уступив место новым всходам. Мироздание, Юля, подобно огромному дереву. И каждый человек, растение или животное подобны листьям: они появляются, растут, а потом падают. Все это предопределено.

– Но зачем тогда все? – воскликнула Юлия.