Страница 2 из 20
Аяман посмотрела этой мудрой женщине в глубокие глаза всё понимая. Затем посмотрела на малыша. Да, теперь он стал ей почти сыном. За столь короткое время она успела полюбить его. И ей бы хотелось почаще видеться с ним, наблюдать, как он растет и меняется. Аяман вышла из дома и отправилась назад в лес.
Женщина ещё долго стояла на пороге и смотрела, как волчица удаляется в лес. Она знала, что та вернётся. Знала, что не оставит спасённого малыша без присмотра где бы он не находился. Странным стечением обстоятельств они оказались связанными судьбой и их пути шли теперь рядом.
Прошло несколько лет. Мальчик подрастал. И чем старше он становился, тем сильнее манил его лес и далёкие края, и тем пытливее и настойчивее был его ум и характер. Он много задавал вопросов своей матери, часто вопросы были совсем не под стать его возрасту.
– Мама, а что находится за лесом? Ведь ему же есть конец? Где он заканчивается? – спросил он однажды летним вечером, сидя на крыльце перед домом и мастеря амулет из коры дуба.
– Всему есть предел, – загадочно ответила мать, развешивая свежевыстиранное белье. – И у леса есть конец, и у жизни, и даже у самого бесконечного. Еще немножко подрастешь и сможешь всё это увидеть.
– Я уже большой, – возразил четырехлетний малыш, потирая нос.
– Ах, ты мое солнышко, – рассмеялась мать, взъерошив влажной рукой его тёмные волосы. – Большой, но нужно стать ещё больше и ничего не бояться, – и мама прошла в дом.
– А я ничего не боюсь, – пробурчал мальчик, трогая почти готовый амулет. – Я же мужчина. Вот ещё только подросту и всё узнаю. Я хочу всё знать. Мама, посмотри, какой я сделал амулет!
Мальчику нравилось, когда мама рассказывала ему о волшебстве, о всевозможных оберегах и всякой могущественной твари.
– Мама, а я могу превращаться в кого-нибудь? – спросил он однажды после очередной сказки о волшебном волке, который спас ребёнка.
– Всему своё время, – загадочно улыбнулась мама.
– А ты умеешь? – вновь спросил он, сладко зевая.
– Я не умею, – ответила она. – Я могу другое. Пойми, что в этом мире каждому дана своя частичка знаний и способностей. Я не могу превращаться, но я могу делать обереги, лечить людей и животных. Пройдет еще немножко времени и у тебя откроются твои способности. Ты сам поймешь, что ты готов и знаешь, как это сделать. А пока – тебе надо знать всего понемногу, чтобы в любой момент совершить даже то, чем природой своей ты одарен меньше. Человек способен на всё. Просто что-то он делает лучше, а что-то хуже, что-то ему нравится больше, а что-то меньше. Но он способен. И способен открыть в себе всё самое невозможное, то о чем он даже и не подозревал.
– И я смогу всё это открыть в себе? – шепотом спросил мальчик, округлив от удивления глаза.
– Ну конечно сможешь, – рассмеялась мать. – Ты у меня сможешь всё. Ты даже не представляешь, на что ты способен.
– Я буду тебя защищать, – пообещал малыш.
– Будешь, – нежно улыбнулась мама, укрывая мальчика тёплым одеялом. – Вот поспишь, наберёшься сил, подрастёшь еще немножко и всё сможешь.
– А когда я пойду в лес, Аяман будет со мной? – засыпая, спросил он.
– Она всегда будет рядом с тобой, как и я, – и она поцеловала сонное личико сынишки.
Глубокая ночь накрыла маленькую деревню своим звёздным одеялом снов, даря безмятежный покой всем спящим.
Женщина вышла и присела на крылечке. Млечный путь сегодня был особенно ярким. В траве возле забора, где росли цветы, трещали цикады, наполняя мир умиротворением.
– Вот и хорошо, – прошептала женщина, вглядываясь в ночное небо. – Вот и хорошо, – и улыбнулась чему-то своему.
В этот момент на небе зажглась новая звезда, яркая, искрящаяся, словно только что умытая дождевой росой. Звезда, которая предвещала новые перемены.
Аяман, бежавшая по лесу, вдруг остановилась. Какая-то неведомая сила пронеслась по лесу, огибая каждую былиночку, и ухнула куда-то с утёса на реке. Волчица поводила ушами, втягивая в себя прохладный воздух. Опасностью не пахло, и она помчалась дальше.
А ночь продолжила сыпать на мир свои сны, оберегая всех и каждого от тягостных дневных забот. И столько чудесного было в этом ночном таинстве, что только глупец не заметил бы этого.
С той ночи прошло несколько лет. Мир, казалось, ничуть не изменился. Деревня, в которой жил мальчик, спасённый волчицей, и наречённый А́йлехом, всё так же простиралась среди цветущих лугов на окраине леса. Вот только всё больше незнакомых людей забредало сюда. По ночам часто слышался лай собак, а утром жители перешёптывались с превеликой опаской, пересказывая друг другу новости о том или ином чужеземце или о целых семьях, искавших крова в их краях.
Подрастающего Айлеха эти небылицы совсем не беспокоили. Он целые дни напролет носился по окрестностям родной деревушки с другими ребятишками. У него было немало друзей, с которыми он сражался на деревянных мечах, запускал воздушного змея, ловил рыбу в реке, покорял песчаные обрывы в поисках пещер.
Но милее всего ему были одинокие прогулки, когда он полностью соединялся с природой. Часто его спутником под пологом леса была верная Аяман. Она научила мальчика выслеживать добычу, благодаря ей, Айлех мог слышать всё, что творится в сотне шагов от него. Шаги его были тихи, подобно шагам крадущегося волка. Сила духа и свободы была такой же непоколебимой, как у волка.
Вот и тот день Айлех проводил в компании Аяман. Он бежал по лесу, лихо перемахивая через валежник и колючие кусты. Сбоку серой тенью скользила волчица. Их целью была молодая косуля, которую они заприметили ещё на опушке леса и теперь гнали к утесу. Айлех забыл обо всём на свете, кроме пятнистой цели впереди. Едва он выскочил на проходившую через лес дорогу, как с силой на полном ходу налетел на повозку с поклажей.
Айлех несколько раз перекувыркнулся в воздухе, прежде чем распластался в зарослях малины и ежевики. Над головой мутным пятном плавало голубое летнее небо.
– Эй, парень! Ты в порядке?
Кто-то окликнул его. В нос Айлеху ударил дурной запах конины и пота. Он хотел было ответить, но из горла вдруг вырвался рык. Айлех вскочил на ноги, но, к великому удивлению для самого себя, увидел под собой мохнатые волчьи лапы.
Мужичок, в чью повозку он так неудачно врезался, испуганно хлестнул лошадь кнутом и та изо всей мочи, насколько позволяла тяжелая поклажа, рванула вперед.
Айлех выпрыгнул на дорогу и завертелся на месте, пытаясь себя рассмотреть. С удивлением отметив, что у него вырос хвост, мальчик замотал головой, словно пытаясь отогнать наваждение, но хвост никуда не исчез. К ужасу и удивлению, он понял, что каким-то невероятным образом превратился в волка. И, словно радостный волчонок, Айлех подпрыгнул на месте и бросился в гущу леса, надеясь нагнать Аяман и их добычу.
В воздухе вился заманчивый запах косули, а вслед за ним – такой родной и знакомый – волчий. Аяман.
Айлех выбежал на утёс. Волчица стояла на краю выступа. Поодаль, в густой траве, лежала добыча. Едва Айлех выскочил из лесной чащобы, как Аяман ощетинилась, оскалив белые клыки.
– Стой! Это ведь я! – хотел было сказать мальчик, но вновь лишь щенячье поскуливание вырвалось вместо слов.
Аяман в одно мгновенье оказалась рядом с ним, повалив на землю мощными лапами. Обнюхав волчонка, она отступила, в недоумении водя ушами и глядя на Айлеха.
Так бы они и смотрели друг на друга, если бы из травы не выскочил крупный заяц. Айлех кинулся на него, но с непривычки запутался в собственных лапах и, кувыркаясь, покатился к краю утёса.
И тут на глазах у изумлённой Аяман вновь возник Айлех в своём привычном обличии – с двумя руками и ногами, без волчьего хвоста. Мальчик радостно запрыгал на месте, махая руками, заливаясь смехом. А волчица, поняв, что, в сущности, произошло, довольно сощурила глаза.
– Аяман! Ты видела, что со мной случилось? – вопил мальчонка, прыгая перед мордой волчицы. – Нужно скорее поведать об этом матушке!