Страница 28 из 95
Инструкцию сестры в спальне девочка прочитала раз десять. В пункте первом значилось: «Достать яйца и подсолнечное масло». Ничего сложного, на первый взгляд. Увы, и то, и другое хранилось в бешеном леднике, пугающем громким ворчанием. Дружить с самозванкой кухонный стражник не собирался.
Девочка подошла к нему бочком.
- Мне надо пожарить папе яичницу, - прошептала она, поглаживая холодную белую поверхность. - Пожалуйста, ты же хороший.
Ледник не отреагировал, и Мика осторожно потянула ручку. Дверца послушно распахнулась. Продукты обнаружились быстро. Зажав бутыль с красноречивой надписью «Масло подсолнечное» подмышкой, девочка набрала в руки яйца. Ровно пять штук, чтобы хватило и папе, и ей самой. Но вредный ледник подвёл: зарычал в самый неподходящий момент. Вскрикнув, Мика уронила бутылку и одно яйцо, оставившее на полу мерзкую лужицу.
- Ничего! - прошипела девочка, захлопнув дверь ледника. - Узнаю, как тут пользоваться колдовством, всё припомню! А воду морскую переводить на тебя не стану. Не велика птица!
Во втором пункте шла речь о включении плиты - деле хлопотном и нервном, но решаемом. В справочнике Виктория объяснила: главное, чтобы в квартиру не пошёл газ - страшный невидимый дым.
- Зажечь спичку, - проговорила Мика, беря коробочку, поразившую в первый день в Обыкновении.
Достала тоненькую палочку и, сжав от напряжения зубы, чиркнула по коробочке. Получилось шестой попытки. Но получилось же! Теперь важно не медлить. Что там у нас? Ага! Повернуть крайний левый рычажок на четверть оборота и поднести огненную палочку к кружочку на плите.
- Крабы вас облепи! - возмутилась Мика.
Правильный круг огня загорелся, но опять обожгло пальцы. Без этой неприятности включение плиты не обходилось. Но, как любил повторять магистр Том: главное практика!
С остальными пунктами девочка справилась быстро. Взгромоздила сковороду на огонь, налила на дно масло, разбила четыре яйца, сохранившихся после «битвы» с ледником. Что ещё? Точно! Соль! Она, к счастью, не требовала хранения в холоде и лежала в шкафу.
- Уф! - выдохнула гордая собой Мика.
Из коридора послышалось жизнеутверждающее мычание. Николас напевал гимн Лесовии без слов. Это стало утренней традицией.
Мика вышла к отцу. Он стоял перед зеркалом и расчесывал спутанные волосы - слишком короткие по меркам родного мира. Бабушка Анфиса, правда, считала иначе и не уставала повторять, что шевелюру не помешает ещё остричь.
- Ты знаешь слова песни? - спросила Мика, прислоняясь к стене.
Николас грустно покачал головой.
- Я тоже, - призналась дочь.
Она читала текст гимна соседней страны в книге, которую давал магистр Том, но наизусть не заучивала. Чему удивляться? Она и гимн Моревии не считала нужным запоминать. И вообще особым прилежанием не отличалась.
- Ты помнишь Тома? Томаса Франка?
Рассказ Виктории об учителе не давал покоя.
Отец растерянно посмотрел на отражение и задумался.
- Ник не говорил о Томе, - произнёс он после паузы. - Не говорил.
- Конечно, говорил, - заверила Мика. - Как бы ещё я о нём узнала? Я же не умею читать чужие мысли.
- Не умеешь, - закивал Николас и засмеялся по-мальчишески.
Девочка с трудом сдержала раздражение. Нельзя злиться. Нельзя! Папа заколдован и беспомощен. Надо просто найти к нему подход.
- Тому можно доверять? - задала Мика новый вопрос.
Николас отложил расчёску, так и не приведя шевелюру в порядок.
- Доверять нельзя никому, - проговорил он тоном здорового колдуна.
- Почему?
Но отец занервничал. Закрутился на месте, испуганно повторяя:
- Ник не знает! Ник не знает! Ник не знает, почему оно шипит!
- Кто шипит?
Мика прислушалась и вытаращила глаза.
Звук шёл из кухни! Ох ты, бездна!
В коридор вбежала бабушка Анфиса.
- Почему пахнет горелым? - вскричала она и заохала, сообразив, что к чему.
Внучке-самозванке ничего не оставалось, как стоять в дверях кухни и смотреть сквозь густой дым на сковородку с подгоревшим завтраком в раковине. Бабушка включила рычажок, и остатки яичницы залила вода.
- Сил с тобой нет! - в сердцах объявила старушка.
Мика задохнулась от обиды. Она так старалась!
- Я всё сделала правильно.
- Неужели? - не поверила бабушка Анфиса. - Ты оставила сковороду на сильном огне и ушла в коридор.
Мика охнула. Точно! В инструкции был ещё один пункт: «снова повернуть рычажок на четверть оборота».
- Вот, кентавр лохматый, - прошептала кухарка-неудачница.