Мёртвая Петля

— У вас свободных палат целый этаж, — пожал плечами Хоук. — Не надо вот этого вот вашего гостеприимства, Герман Борисович.

— Когда-нибудь я тебе подзатыльник дам.

— Жду с нетерпением.

Помолчав, Князев хрипло спросил:

— Как он там?

— Я же говорил ещё вчера, скоро уедем, можете не беспокоиться, — Хоук с увлечением рассматривал подарки от коллег, как будто это был интереснейший в жизни фильм.

Князев покачал головой и молча вышел, засунув руки в карманы. Хоук слышал, как он какое-то время топчется рядом с соседней палатой, а потом быстро уходит. Сложив выпечку и дружественные открытки обратно в пакет, Лаватейн поднялся, одновременно снимая чистую рубашку со спинки стула. Бинты снимать ещё не разрешали, но теперь хотя бы официально можно ходить.

Постучавшись, Хоук вошёл и увидел бодрствующего Кайла и гиперактивного Мидорикаву на сиденье рядом с ним. Удивительно, как он не услышал это из соседнего помещения.

— И покинул твоё тело проклятый герцог Данталион, — вещал Мидорикава, как по книге. — Собственно, этого мы не видели, но когда Хоук тебя нашёл, ты уже никем не управлялся.

— Ну хоть какая-то радость в этой жизни, — проворчал Кайл, косясь на него подозрительно. — Вы бы ещё через полгода притащили свою божественную задницу, а?! Как раз бы Дьявол присоединился, вот бы все вместе и встретились…

— Мы спешили, — проронил Хоук, садясь с другой стороны. Кажется, его заметили только сейчас. — Если бы ты раньше сказал, что за вами охотятся, может, этого бы не случилось.

Кайл надулся и уставился перед собой, скрестив руки на груди.

— Классно, я виноват.

— Ты виноват, — моментально включился Мидорикава. — Точно! А я-то думаю, с кого всё началось? Боже, боже… — он полез за тетрадью. — Так и напишу…

— Может быть, — неохотно протянул Фабиан. — Наверное. Ладно, согласен, мои проблемы.

— Вот и разбирайтесь, — с облегчением сказал Мидорикава, собираясь и уходя. На пороге он обернулся и напомнил: — Как только сможешь встать, полетим обратно. Нельзя так задерживаться вдали от дома…

Тишина длилась минуты три, не разрываемая ни единым вздохом. Кайл не выдержал первым:

— Ты чё?

— Что-то не так? — Хоук оторвался от созерцания белой комнаты, повернув к нему голову. Всё как обычно. Ничего не изменилось.

— Типа того. Ты какой-то неправильный, — объяснил Фабиан.

— Это ты неправильный… — Он поднялся. — Отдыхай. Могу принести журнал, там валяются.

— Подожди… Ничего не расскажешь?

— О чём?

— Ну, я, наверное, вырубился на середине, — пробормотал Кайл. — Помню только, что Полина… в общем… ты знаешь, короче.

«Это больше на тебя похоже, не так ли?» — Хоук сел обратно.

— Рассказывать особенно нечего. Мы выбрались оттуда, Мидорикава-сан прочёл запретное заклинание. Он объяснил, что это был крайний случай, поэтому он воспользовался какой-то своей книгой. Судя по всему, сам Дьявол был неподалёку, но этого никто точно сказать не может.

— И дальше? Я давно так валяюсь? — он посмотрел на настенный календарь, вскинув брови. — Сколько?..

— Ну, всё ещё март, это утешает. — Хоук проследил за его взглядом. — Да ты проспал свой день рождения.

— Не отмечать же его теперь, — буркнул Кайл. — В половину меньше поздравлений… Они никогда не забывали. А теперь я их не забуду…

Громко тикали часы. Раньше их тут не было.

— Если хочешь поговорить о них — говори, — предложил Хоук. — Может, станет легче.

— Вряд ли. Да и… зачем тебе это надо… — Кайл сердито уставился на свои бинты. — Блин, ну как всегда. Я же не хотел тебя в это втягивать. А в итоге всё-таки втянул.

— Это не страшно. Всё равно тебе больше досталось, — он всё же улыбнулся и вполне искренне, но на Фабиана это не подействовало.

— Наверняка все уже всё знают. Обычно я тот парень, который ведёт себя по-скотски и ничего не объясняет.

— Именно! — воскликнул Хоук и рассмеялся. — Нет, такого точно описания тебя я никогда не слышал. Приму за извинение. Не забудь остальным рассказать…

— Ага… — он неуверенно усмехнулся. — Ладно, пожалуй, надо отметить. Чтобы вы могли с чистой совестью швырнуть в меня торт. Сколько там… двадцать четыре свечки, получается?

— Да. Двадцать четыре горящие свечки я вставлю тебе в…

— Не хочу взрослеть! — шарахнулся Кайл. — Ты же меня под конец жизни всего искалечишь!

— Что поделать, — хмыкнул Хоук. — А сколько их, по-твоему, должно быть?

— Восемнадцать.

Лаватейн моргнул.

— Почему?

— Ну… — потянувшись, Фабиан снова посмотрел на календарь. — Типа восемнадцать лет — клёвый возраст. Никаких проблем не было. В смысле, были, конечно, но какие-то дебильные. Я тогда в универ поступил. Тебя нашёл. Мультики по ночам смотрел. Классно же всё было.

— На что ты потратил свою молодость? — не дав ему ответить, Хоук поднял руки: — Сдаюсь, восемнадцать — так восемнадцать. Если хочешь, сделаем меньше свечек.

— И что тогда? Время назад вернётся?

— Нет, но если делать так каждый год, то тебе будет вечно восемнадцать. Как ты и хотел.

Кайл изучающе посмотрел на него, затем дотянулся до тумбочки и что-то оттуда вытащил. Повертел в руках, подбросил пару раз. Хоук присмотрелся и увидел старую подвеску — серебристый истёршийся со временем треугольник.

— Символ какой-нибудь?

— Нифига. Все так думали, конечно, но это просто подарок, — помолчав, он сказал: — Давай руку. — И хлопнул ему на протянутую ладонь холодную подвеску. — Эта штука ничего не значит. Вообще ничего. Ты можешь выбросить её, пожалуйста? — Хоук кивнул, не подавая виду, что знает всё об этой вещи. — Угу… И ещё… Что-то я столько всего прошу, ладно. Я решил, что раз ребята умерли, то надо прекращать постоянно думать об этом. Отряда больше нет — вообще никакого. Остался я и остался, нет никакой возможности его возродить. Можешь пинать меня каждый раз, если я кого-нибудь упомяну?

— Каждый? — переспросил Хоук. — Даже если…

— Никаких исключений, — отрезал Кайл. — Никаких имён. Надо типа жить в настоящем и всё такое. Ну, правда, я же всем надоем.

— Как скажешь. — Хоук убрал подвеску в карман. — Это будет мой подарок. И не вздумай выпрашивать какую-нибудь дорогую бесполезную дрянь.

Он даже дёрнулся от удивления, когда Фабиан протянул раскрытую ладонь.

— Чего ещё?

— Придурок, что ли? — вспыхнув, огрызнулся Кайл. — Лапу давай.

Хоук думал, что не способен удивляться ещё больше, когда друг буквально повис у него на плече. Это было похоже на попытку объятий, но разве что на очень слабую попытку. И ещё, снисходительно хлопая его по спине, Хоук услышал что-то, отдалённо похожее на «прости».

========== Часть IV. Глава X. Искры обращаются в огонь ==========

Dimidum animae meae.

Половина души моей (кто-то очень близкий).

Десятый мир,

США, Нью-Йорк, Манхэттен

2025 год

Свернув с людной улицы в относительно тихий переулок, в котором ютились пока ещё не работавшие ночные клубы и маленькие частные магазины, Шон прибавил громкость в наушниках и зашагал быстрее. Он недавно нашёл этот путь на работу: так не короче, но удобнее, решил Ламберт, когда в первый раз соскочил на одну остановку раньше и обнаружил эту никем не используемую дорогу. Хотел сегодня показать новый путь сестре, но Энджел куда-то уехала со вчерашнего вечера, занятая попытками добыть визу для Хинами. Почему это оказалось проблемой, Шон прослушал.

Прошло больше полугода, но офис, отданный им после неудачной попытки обустроить фитнес-клуб, по-прежнему напоминал гроб. Чёрный, приземистый и на редкость мрачный. Правда, на день рождения Эйдена они решили провести эксперимент и украсить входные двери гирляндами: выглядело так ужасно, что именинник вежливо попросил их либо удавиться этими самыми гирляндами, либо сжечь их на заднем дворе.

Шон поднёс карточку к индикатору, чтобы можно было получить ключ — эту систему ввели недавно по наущению министра Азалии. Вместо ключей ему услужливо предложили выдвинутую пустую коробочку. Нахмурившись, Шон вошёл внутрь без обычных перипетий. Последнее время он приходил первым.