Страница 13 из 23
Иногда у нас с Наташей происходили бурные споры. Например, один из них касался принципиального расхождения во взглядах на раздельный и цельный купальники. Я считала, что дамам с особо безобразной фигурой не следует появляться на людях в бикини, а Наташа отстаивала права человека на принятие воздушных ванн независимо от конфигурации и мнения некоторых злобных окружающих.
В чем мы сходились всегда и полностью – это в категорическом неприятии лженауки и мракобесия. После очередного телевизионного диспута между учеными и какими-нибудь астрологами, экстрасенсами, священниками мы делились впечатлениями, насколько бледно выглядят «наши», которым не хватает задора, прямолинейности и отсутствия логики их конкурентов. В смысле темперамента и четкости формулировок нам обеим очень импонировал академик Виталий Лазаревич Гинзбург – бескомпромиссный борец с воинствующим невежеством. Сейчас, похоже, перевес оказывается скорее на стороне мракобесия.
Вспоминается один забавный эпизод: Алексей Венедиктов на «Эхе Москвы» со свойственной ему самоуверенностью взялся доказать, что даже в математике все относительно и два не всегда равно двум. В качестве примера привел предполагаемую драку двух взрослых мужчин и двух маленьких детей. Гневно зашипев, что это обозначает всего-навсего, что 2а не равно 2b, я выключила радио и позвонила Наташе. Оказалось, что мы с ней выключили радио абсолютно синхронно.
Казалось бы, «персидская красавица», физик-теоретик, знаток поэзии должна была быть далека от всего земного. Ничуть не бывало! Наташа замечательно готовила. Ее тейглах до сих пор всем, однажды его вкусившим, является только в самых сладких снах. А как у Наташи все было сервировано! Она знала толк в хорошей посуде и первая оценила красоту фарфора ЛФЗ, когда там только начали выпускать их знаменитые чашки с подглазурным кобальтовым рисунком. Одной такой чашкой, подаренной Наташей, я до сих пор пользуюсь в особо парадных случаях. А рядом на полке стоит блюдо, подаренное ее дочкой Женей, и удивительная гармония в стиле этих вещей наглядно демонстрирует общность вкусов дарительниц.
Наташа обладала удивительной способностью обрастать друзьями: из любого возраста у нее оставалась на всю жизнь парочка-другая друзей. Причем все они оказывались людьми не случайными, а исключительно интересными, одаренными в самых разнообразных областях. В этом смысле меня поразила история девочки, с которой они дружили в первом классе и которую Наташа отыскала с помощью Интернета лет через 65 после того, как потеряла ее из виду. Кем стала эта девочка, я не помню, но ее дочь оказалась известной белорусской журналисткой и правозащитницей Ириной Халип, женой одного из претендентов на пост президента Белоруссии. Как только Наташа отыскала свою бывшую подружку, с ней и ее дочерью начали происходить какие-то совершенно невероятные события, за которыми мы следили, как за американским боевиком.
Ближайшей Наташиной подругой еще со школьных лет была ее соседка по подъезду Ира Трушкина (теперь Ирина Федоровна Ковалевич). Сейчас Ире уже за 80. Тем не менее она продолжает удивлять всех своей неиссякаемой энергией: долгие годы ухода за мамой, дожившей до 104 лет, заботы о больном муже и солидном количестве внуков нисколько не ослабили в ней желания «быстренько сбегать» с любимой невесткой на выставку или концерт. При этом каким-то непостижимым образом еще находится время для вышивания, в котором она достигла немалых высот. А у нас над дверью висит вышитый ею «дессю де порт» – венок из веток дуба, практически ничем не выделяющийся на фоне оставшихся от коллекции изделий 19 века.
Благодаря Наташе мы познакомились с Аллочкой (Аллой Воробьевой) и Саником (Исааком) Соколами. Насколько я знаю, издавна дружили еще семьи Рытовых и родителей Саника. Его отец, Яков Исаакович Сокол, был выдающимся специалистом в области черной металлургии. Начав работу токарем на заводе в Киеве, он впоследствии стал первым директором Челябинского металлургического завода. Под его руководством этот завод после начала войны был создан буквально на ровном месте вблизи Челябинска на базе эвакуированных металлургических заводов. В музее завода самоотверженной деятельности его первого директора посвящен большой стенд. Мы несколько раз читали биографию Якова Исааковича, которую теперь можно найти в Интернете, и каждый раз бывали потрясены талантом и мужеством этого необыкновенного человека. Качества эти он передал и нашему другу Санику, который долгое время работал на заводе «Серп и молот». Много лет назад они с Аллочкой уехали вслед за своим сыном с семьей в Израиль, и теперь мы видимся в основном по скайпу. Правда, один раз удалось побывать в их новом доме в Ариэле и провести вместе незабываемый вечер в первый день праздника Песах в 2015 году.
Последние годы жизни Наташа много времени посвящала изданию книги о своем отце и исследованию семейной родословной. Сейчас многие увлекаются генеалогией, но, в отличие от большинства, ей удалось найти на этом пути много интересного. В частности, одним из ее предков был знаменитый иерусалимский раввин Хаим Берлин, о котором сохранились многочисленные народные предания. Под редакцией Наташи в книге «Бабушка, Grand-mère, Grand-mother…» (М.: Этерна, 2008) были опубликованы отрывки из дневников бабушки Володи Шаврова.
Но самой захватывающей оказалась история ее деда со стороны отца. Воспоминания Наташиного отца С. М. Рытова о детстве опубликованы в книге «Сергей Михайлович Рытов» (М., 2012). Из них выясняется, что его отец, Михаил Михайлович Рытов, довольно рано оставил семью. Некоторое время Сережа жил с отцом в Одессе, но в возрасте 12 лет был отправлен к матери и больше отца не видел. Было это в 1920 году, и о дальнейшей судьбе Наташиного деда ничего известно не было. И вот, в 2011 году Наташа, роясь в Интернете, случайно обнаружила на парижском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа могилу его брата Владимира Михайловича Рытова, жившего одновременно с ним в Одессе. К ее большому сожалению, эту фотографию скоро убрали, и она не успела ее сохранить.
Наташа умерла в 2013 году в возрасте 75 лет. Вскоре после ее смерти ее муж Владимир Григорьевич Шавров – доктор физико-математических наук, крупный специалист в области магнетизма, поехал на конференцию в Париж и решил отыскать эту могилу. Вместе со знакомой, давно живущей в Париже, он отправился на кладбище и, действительно, нашел могилу Наташиного двоюродного деда. На могиле обнаружились свежие цветы; было видно, что за ней кто-то ухаживает. Служащая сказала, что могилу навещает некая Алла Рытофф из 1-го округа. Путем долгих изысканий в Интернете удалось выяснить телефон этой дамы. А когда Владимир Григорьевич и сопровождавшая его девушка ей дозвонились, оказалось, что это дочь родного брата Наташиного деда, то есть Наташина двоюродная тетя – Алла Владимировна Рытова. На следующий день она сама приехала к Владимиру Григорьевичу в отель. Несмотря на возраст (за 90 лет), она оказалась дамой очень активной, в здравом уме и твердой памяти. Оставшись одна после смерти отца, она долго и безуспешно пыталась отыскать каких-нибудь родственников во Франции, не подозревая, что большинство ее родни находится в России. Освоившись с этим открытием, она поведала историю своей семьи, эмигрировавшей во Францию вскоре после 1920 года, и заодно сообщила, что туда же уехал и отец Сергея Михайловича, то есть Наташин родной дед. Во Франции он еще пару раз женился, умер и похоронен в Ницце.
Наташе, конечно, было бы очень интересно все это узнать, а вот Сергею Михайловичу, который даже не подозревал о местонахождении своего отца, наверное, в определенном смысле сильно повезло. Во время борьбы с космополитизмом он подвергался серьезным нападкам и даже был вынужден уйти из ФИАНа, где в то время работал. Если бы в это время (да и позже) ему пришлось писать во всех анкетах, что у него есть (или были) близкие родственники за границей, он пострадал бы наверняка гораздо больше.
Дочки Наташи и Володи превратились в прелестных молодых дам и уже обзавелись потомством, причем отважная Женя стала мамой пяти отличных детишек. Таня и Женя несколько раз навещали свою двоюродную бабушку в Париже. Не забывают они и российских друзей своей замечательной мамы. В последний раз, когда Наташа со всем семейством побывала у нас, они подарили нам роскошный антуриум, усыпанный ярко-красными цветами. С тех пор он не переставал цвести ни на один день. У него вырастали отростки и тоже зацветали. Мои приятельницы, прельщенные такой плодовитостью, несколько раз пытались пересадить их к себе, но продолжать цвести в новых условиях они категорически отказывались. Надеюсь, что и в дальнейшем антуриум будет радовать нас своими цветами, а Таня и Женя своими посещениями.