Аукцион ее страстей

– Я не люблю грубости. Почему ты меня заставляешь говорить гадости? – голос сел окончательно и я могла только хрипеть.

Даже слез уже не осталось. Только тугой и сухой ком в горле.

– Замолчи! Это мерзко! – я стащила с ноги меховой тапок и бросила в него.

Он ловко увернулся и закричал:

– Знаешь, в чем ваша бабская беда? Что вы реально думаете, что нас можно обмануть! А мы всё членом чувствуем и молчим. В надежде, что когда-нибудь у вас случится тот самый настоящий оргазм, из-за которого мужик и чувствует себя мужиком. Некоторые так и помирают, не дождавшись.

– Но почему ты раньше молчал? Почему ничего не сказал? Ты даже не пытался говорить со мной об этом! А мы почти год встречались. Я ждала, что ты мне предложение сделаешь. И, как дура, искала в сети порно-видео, чтобы научиться тебе угождать.

– Да потому что я реально хотел быть с тобой, понимаешь? – он схватил меня за плечи и встряхнул. – Я пытался тебя разбудить. Что я только ни делал! Я даже зарегился под бабским ником на форуме, где сидело несколько сотен клуш, и спрашивал у них, как им больше нравится. А ты… ты..

– Что я?

– Ты мной брезгуешь, – тихо сказал он, выпустил меня, снова отошел к окну и закурил. – Ты бы видела свое лицо вчера, когда я кончил тебе на грудь. Ты пыталась сдерживаться, я знаю, но всего на одну секунду на твоем лице мелькнуло такое омерзение, как будто я на тебя помочился, а не кончил,

– Уйди, Влад, прошу. Видеть тебя не могу! – прошептала я.

Он резко обернулся, посмотрел на меня и направился к двери. Взялся за ручку и добавил:

– После этого я понял, что тебя не исправить. Просто найди себе того, кому борщи важнее. Того, что будет дарить цветочки на восьмое марта, открытки с котиками на день Святого Валентина, искать, кому всунуть, а после этого возить тебя в Египет. Или даже на Мальдивы. Потому что чем больше вина, тем дороже у нас, мужиков, подарки, – он вышел, оглушительно хлопнув дверью.

Ладно, что прошлое вспоминать? У меня и в настоящем полно проблем. И главная из них – это даже не проклятая книга, которая отравляет и без того не сладкую жизнь, а моя бесследно исчезнувшая подруга Жанна. Начинающая певица, актриса, фотомодель. Красавица, умница и никогда не унывающая хохотушка. Я сходила на кухню, налила себе большую чашку крепкого сладкого чая и села к компьютеру. Группа поклонников Жанны в популярной соцсети пестрела многочленными грустными смайликами и тревожными сообщениями. Как много все же на свете добрых людей! Никто из участников группы не был знаком с моей подругой лично. Они видели Жанну только на фото и видео, которые она по несколько раз в день добавляла в сеть. Но эти люди обеспокоенно спрашивали: нет ли новостей? У меня сжалось сердце. Нет новостей. Полковнику никто не пишет. Жанна, творческая и эмоциональная натура, и раньше могла отчебучить что-нибудь, например, внезапно укатить с очередным другом на Мальдивы, собравшись за полчаса и забыв предупредить меня. И только через сутки вдруг вспомнить, позвонить по скайпу и весело прощебетать, что на Мальдивах чудное теплое солнце.

Она могла утром выложить в сеть грустную утреннюю фотографию в милой пижамке, с чашкой кофе в руках и печальной надписью, что жизнь – боль, если нужно встать в шесть утра. А вечером она уже селфилась в роскошном платье возле Эйфелевой башни и мурлыкала на видео французскую песенку. И хотя мы снимали с ней одну квартиру, я не видела ее сутками. Но на холодильнике неизбежно появлялась записка, прикнопленная магнитиками: "буду когда-нибудь, целую в нос, не грусти, сестрёнка!"

Теперь записки не было. Две недели холодильник сверкал холодной белой пустотой, и даже забавные магнитики пахли одиночеством. Две бесконечные недели в группе не было новых видео и фотографий. Полиция бодро обещала помочь. Но кто на них полагается? Где ты, Жанна? Что с тобой, сестренка?

Внезапно за спиной, со стороны балкона послышался легкий шорох. Я обернулась. Никого! Наверное, соседский кот опять забрался к нам в поисках еды. Вот оптимист! Вылитая Жанна. Никогда не сдается. Никак не может привыкнуть к мысли, что в нашем с Жанной доме еду не найдет даже МЧС. А если и найдет полузасохший пучок зелени и диетический йогурт, то расплачется от жалости к двум вечно худеющим девушкам.

Шорох повторился. Придется идти забирать кота и отдавать соседке.

– Ты так и не понял, что здесь тебе искать нечего, наглая няшная морда? – с этими словами я направилась к балкону, и… замерла на месте.

Передо мной стоял незнакомый мужчина. Высокий, светловолосый, в черном костюме, он приложил палец к губам, глядя мне в глаза. Его взгляд меня полностью парализовал. Какие странные глаза! Светло-голубые, почти бесцветные, как у арктического волка, они источали такой холод, что у меня все тело вмиг покрылось мурашками. Вор! Насильник! Маньяк! Господи, чего я стою, идиотка? Он же меня сейчас убьет! План действий молнией блеснул в парализованном страхом мозгу.

Я сорвалась с места и бросилась на кухню. Дверь там крепкая. Нужно запереться, открыть настежь окно и кричать что есть сил:

– Помогите, убивают!

Нет, по телеку полицейский говорил, что в Москве лучше кричать:

– Помогите! Машину угоняют!

Иначе на крики помощи никто не выйдет. Максимум, будут на телефон снимать исподтишка, из-за занавески. А за свою тачку каждый переживает. Никто же не знает, чью именно сейчас воруют. До двери я не добежала всего пару шагов. Крепкие мужские руки схватили меня сзади и стиснули железными тисками.

– Тшшшш! – послышался над ухом его шепот. – Замри! Иначе покалечу!

Я застыла в его руках, боясь шелохнуться. Как муха в паутине!

– Умница, – его горячие губы коснулись моего уха и скользнули вниз, по шее.

Если он попытается меня изнасиловать, я не сдамся. Пусть лучше убьет! Тело превратилось в сжатую пружину, готовясь сопротивляться. Главное: сильно сжать мышцы, там, внутри. Я читала, что если всё зажать, то у насильника ничего не выйдет! Главное: не бояться. Страх парализует волю.

– Я не боюсь тебя, больной псих! – прошептала я.

Пусть не думает, что запугал меня! Пусть знает, что я не тупая овца.

– Вот и хорошо, – рассмеялся он. – Меня не нужно бояться. Меня нужно слушаться. И подчиняться. Полностью! Смотри, какая у меня игрушка, – перед моими глазами появилась его рука.

Длинные пальцы сжимали цепочку, на которой раскачивался массивный серебряный кулон: буква "т", на верхней перекладине которой бессильно свесила голову мертвая змея. И вдруг змея подняла голову. Из ее рубиновых глаз вырвалась молния. Комнату озарила красная вспышка. Я не выдержала и громко завизжала. В тот же миг на меня навалилась темнота.

Я пришла в себя и открыла глаза. Но ничего не увидела, кроме абсолютной темноты. Голова раскалывалась. Горячий бур сверлил виски и затылок, словно через мою бедную черепушку прокладывали очередную ветку московского метро. Почему так затекли руки и ноги? Нужно пошевелиться и облизнуть сухие губы. Отчего так темно? Куда он меня приволок? Вроде я сижу. Это единственное, что знаю точно. Попытка пошевелить руками и ногами не увенчалась успехом. Тщетно! Я была привязана. Облизнуть губы тоже не получилось. Рот плотно стягивал то ли пластырь, то ли липкая лента. Мне стало так страшно, как никогда в жизни! И я снова завизжала.

В этот же миг в глаза ударил ослепительно яркий белый свет. Передо мной стоял псих с ледяными глазами, что забрался ко мне в дом. В руках он держал черный кожаный мешок. Извращуга! Точно такими мешками накрывают голову рабов в эротических фильмах для тех, кто любит жестко и горячо. Мы такие с Владом смотрели. Рядом с психом стоял еще один высокий мужчина. Оба были одеты в белые плащи с капюшонами, откинутыми назад. На плащах был нарисован тот самый символ, что и на кулоне, который показал мне псих: буква "т" с мертвым змеем. Только у психа с ледяными глазами знак был серебряный, а у того, второго, золотой.