Страница 3 из 13
Затаив дыхание, Эрик приоткрыл балконную дверь. Алика вздохнула и перевернулась на другой бок. Рано! Пусть заснет покрепче. Он подался назад, прикрыв дверь. Девушка вдруг протяжно вскрикнула и вскочила на ноги, пошатнулась и упала на ковер. Уселась по-турецки, тяжело дыша. Щеки залил румянец. Она закусила губу, закрыла глаза и медленно вздохнула несколько раз, пытаясь успокоиться. Кошмары? Возможно! Все ведьмы-эмпатки от них страдают. Поэтому те, что послабее характером, быстро оказываются в психушке. Девушка забралась с ногами на диван, и, порывшись, под подушкой, вытащила оттуда книгу. Книга выпала из рук и открылась посередине. Две страницы на развороте вспыхнули и загорелись. В воздух поднялся легкий алый дымок. Алика схватила книгу и помчалась в ванную. Через распахнутую дверь Эрик видел, как она бросила книгу в ванну и залила водой. Он не выдержал и тихо рассмеялся. Эту книгу даже адское пламя не может уничтожить. И воды Всемирного Потопа тоже. Похоже, аукцион в этот раз обещает быть особенно интересным. Дисциплинаторы будут счастливы.
Алика. Я включила напор воды на полную мощь и как следует полила книгу. Она превратилась в бумажное месиво. В жизни бы не поверила, что могу так варварски обращаться с книгой. Я! Филолог по образованию, книжный червяк, испытываю облегчение, уничтожая книгу! Вот будет мне наука не хватать чужое. Зачем я ее вообще сунула в рюкзак? Мало того, что, фактически, украла, так еще и столкнулась с какой-то чертовщиной. Попробуй быть материалистом, когда в руки попадает книга, в которой, как живые, двигаются эротические картинки, а потом еще и воспламеняются сами собой. А мои странные сны, что в точности повторяют сюжеты минифильмов из книги! Они совсем меня замучили.
Я плеснула водой в лицо. Сон никак не хотел уходить. Я все еще была там, в супермаркете, в песцовой шубе на голое тело и неистово занималась сексом с каким-то блондинистым гастабайтером не то из Украины, не то из Белоруссии. Точно такая же картинка была нарисована в книге.
Но главное: я испытала невероятной силы оргазм. В моем случае такое возможно только во сне. Скомкав мокрую бумагу в шар, я вышла на кухню и бросила его в ведро. Потом подошла к чайнику и включила его. Чаек с печеньем после такого кошмара – это то, что мне сейчас нужно. Я открыла шкафчик, чтобы достать чашку, и по спине побежали мурашки.
Книга лежала в шкафу целая, невредимая и даже не сырая. Да быть этого не может! Я бросилась к мусорному ведру и принялась шарить в нем. Ничего! Мокрый ком исчез. Сзади послышалось шуршание страниц. Я медленно повернулась. Теперь книга лежала на кухонном столе, таинственным образом переместившись туда из шкафчика. На алом фоне обложки блестели золотые буквы: "Коль с Фаустом тебе не повезло…" И автор: Мать Оргазмов.
Что это за бред вообще? Какая еще мать оргазмов? Секта? Магический гримуар? Боже, какая ерунда лезет в мою голову! Двадцать первый век на дворе! Пытаясь из последних сил держать себя в руках, я бросилась в комнату, к компьютеру и набрала в поисковике фразу и ее значение. Так, что у нас здесь? Час от часу не легче. Значение фразы: если подменили кого-то важного, чья душа нужна самому Дьяволу, как доктор Фауст, например, то за него придется отдуваться тебе, простому человеку.
За кого мне придется отдуваться? Я-то здесь при чем? Название такое заумное, а внутри порнографические картинки. Словно кто-то специально нацепил другую обложку, чтобы спокойно читать в людных местах: метро, кафе и при этом не краснеть от стыда.
Весь мир помешался на сексе! Даже в новостях сообщают, кто с кем спит, с кем развелся, на ком женился. Только я мимо темы. Мне все равно. Но именно с этой мерзкой книги начались мои странные сны. Мне страшно, потому что моя мать именно так начала сходить с ума. Сначала она тоже видела эротические сны. Потом начались упаковки успокоительных, дозы все росли, и, наконец, она оказалась в психушке.
– Только не лишайся девственности, доченька, – лихорадочно блестя воспаленными глазами, шептала она мне, когда я навещала ее в больнице. – В нашем роду есть проклятье. Пока ты не спишь с мужчинами, тебе ничего не угрожает! Но как только ты потеряешь невинность, жди беды! Не повторяй моих ошибок, слышишь?
Слышу, мама, и помню. Но разве можно в наше время не спать с мужчиной, когда тебе двадцать три года и ты хочешь за него замуж? Кто сейчас бережет девственность? Последнюю девственницу старше двадцати лет задавил трамвай еще в 1925 году.
С Владом я начала спать на четвертом знакомства, после его многочисленных намеков на то, что пора бы принцессе-недотроге сдавать свои бастионы. Правда, мне это не помогло. Он меня все равно бросил, потому что я, как он выразился: деревяшка в постели. А я так старалась ему угодить! Я даже смотрела порнофильмы и делала также! А он кричал, что я – дрянная актриса, и ему не нужна баба, которая под ним не кончает. И замуж не сходила, и любимого потеряла, и семейное проклятие уже проснулось и его не остановить!
Влад… красивый, умный. Моя первая настоящая любовь. Тот мужчина, которому я отдала то, что у каждой девушки самое дорогое: девственность. А оказалось, что это только для нас, женщин, имеет значение. А у мужиков мозги вообще по-другому устроены. У Влада так точно.
2 глава
– Знаешь, что такое для мужика самая красивая баба на свете? – кричал мне Влад . – Не та, у которой ноги от ушей. А та, которая кончает под ним так, что у него член сводит судорогой, потому что она его зажимает там, внутри, намертво! Это инстинкт сучки, детка, чистая биология, тысячи лет гребаной эволюции, Дарвин ее раздери! Зажать самца внутри себя и хрен куда отпустить! Это такое бабское чувство: мой, не отдам! А ты, Алика, чудесная, добрая и прекрасная! Ты нежная филологическая дева. Но секс с тобой – это… знаешь… вот что потрахался, что радио послушал. Честное слово!
– Ты совсем не деликатен! – плакала я. – Живут же люди как-то друг с другом! Ведь, кроме секса, есть еще любовь, преданность, дети, наконец.
– Я совсем, на хрен, не деликатен! – Влад нервно мерял шагами комнату, нервно вцепившись в дорогой галстук, пытался расслабить слишком тугой узел. – Это для вас, баб, любовь – розовые сердечки и плюшевые мишки. А для нас, мужиков, секс на первом месте, понимаешь? У нас любовь начинается с качественного потрахона. Между ваших ног наша романтика, сечешь фишку? Нет, я, конечно, знаю сотни случаев, когда мужик женится на хорошей. Такой, как ты. А потом бегает и ищет, куда бы всунуть, чтобы почувствовать, что он живой, а не мертвый и похороненный под ипотеками, памперсами, семейными обедами с домашними пирожками и ссудами на машину. А я так не могу! Мне плевать на твои борщи и печеньки, которые ты так здорово готовишь. Я на тебя смотрю, и у меня встает. Потому что ты красивая. Как для меня скроена. А когда доходит до дела – всё! У тебя там температура, как в долбаной Арктике. Как в криогенную заморозку сунул, – он схватил себя за ширинку. – Только туда суют людей, чтобы они были вечно живые. А мой член с тобой вечно мертвый!
– Ты просто не пытался меня полюбить, – всхлипнула я. – Любые отношения можно спасти, если захотеть. Мы можем вместе пойти к психологу. Я читала в соцсетях, что это очень помогает выстроить отношения.
– Опять двадцать пять! Бла-бла-бла теперь еще и с фригидной теткой- психологиней, которая сама не трахается и другим не дает? Да ё-маё! – Влад подлетел к прикроватной тумбочке и схватил стопку любовных романов, которые я читала перед сном. – Вот корень зла! Вот! – он швырнул книги на пол, и они, вспорхнув страницами, пестрой стайкой разлетелись по ковру. – Начитаетесь своей выдуманной ерунды и пытаетесь в реале нацепить на нас свою романтику, как гондон на конский член. Ты пойми: всю эту хрень пишут бабы для баб, понимаешь? Если бы мужик писал книгу "Пятьдесят оттенков долбаного серого", то она бы начиналась так: "Она открыла ему дверь голая, наклонилась, и жадно вцепилась губами в его член". Ключевое слово: "жадно", сечешь фишку? А ты на мой член смотришь, как на розового пони! Ты даже членом его ни разу не назвала. Только дурацкими кличками: "он", "твой", "этот самый" и "младший Владик". Младший Владик! Серьезно? Спасибо, что нефритовым жезлом не обозвала, – он пнул ногой книгу в яркой обложке, на которой была нарисована страстно целующая пара. – Скажи хотя бы теперь: член. Ну, скажи мне это! Член!