Страница 10 из 22
Для сохранения стимулов к труду сокращение государственных выплат должно идти медленнее роста доходов малоимущего, получаемых из других источников, таких как фермерство или ведение подсобного хозяйства. Например, при росте доходов на 1 долл. за счет иных источников, государственные выплаты можно сокращать только на 0,5 долл. Но это означает, что выплаты должны будут продолжиться даже тогда, когда доход человека перевалит за черту бедности (1 долл. в день). Для компенсации этого эффекта начальный размер выплат лицу, не имеющему других источников дохода, нужно устанавливать на уровне, гораздо более низком, чем 365 долл. в год, требующиеся для достижения черты бедности. Таким образом, мы видим, что даже самая эффективная схема перераспределения доходов обойдется государству намного дороже, чем сумма в 31 млрд долл., полученная на основе приведенного выше расчета, поскольку будет необходимо продолжать выплачивать пособие даже тем, чьи доходы превысили черту бедности. В противном случае перераспределение доходов не позволит обеспечить выход из-за черты бедности всем малоимущим.
Доходит ли помощь до бедных?
Имеющийся опыт показывает, что государственные схемы перераспределения доходов в пользу бедных слоев населения могут сталкиваться и с другими проблемами. Слишком часто государственные программы и меры, направленные на поддержку малоимущих, идут на пользу главным образом среднему и высшему классам. Одна из причин этого явления – коррупция.
Один нищий индийский крестьянин рассказал мне однажды анекдот, который молва приписывает Радживу Ганди, бывшему премьер-министру и внуку Джавахарлала Неру. В анекдоте правительство посылает из Дели в отдаленную деревню слона в помощь бедным селянам. К тому времени, как слон добирается до места назначения, от него остается один хвост.
Зачастую самыми первыми выгоду из подобных программ помощи бедным извлекают коррумпированные чиновники и политики. Этот анекдот, как представляется, хорошо отражает широко распространенное среди бедных в Индии и в других странах восприятие попыток правительства помочь им.
Другой индийский крестьянин рассказал мне о том, как правительство реализовывало программу строительства в его деревне домов из бетона, которые должны были прийти на смену мазанкам с соломенной крышей. Он показал мне эти новые дома. Когда их построили, жители деревни стали жаловаться на низкое качество бетона, говоря, что дома стали разваливаться сразу после возведения. Частная строительная компания, построившая новое жилье, честно объяснила причину: на уплату взяток чиновникам для получения контракта ушло столько денег, что она, чтобы не остаться в убытке, была вынуждена сэкономить на качестве бетона.
Даже если не принимать в расчет коррупцию, мы знаем, что часто программы или меры по поддержке малоимущих на самом деле идут на благо среднему и высшему классам и превращаются, по сути, в субсидии для в целом хорошо обеспеченных слоев населения. Это неудивительно, поскольку люди с более высокими доходами, как правило, имеют более высокий уровень образования, проживают в столицах или крупных городах, более активно участвуют в политической жизни и, следовательно, имеют больше возможностей влиять на принимаемые в государстве решения. Да и сами политики и правительственные чиновники тоже извлекают выгоду из этих субсидий, которые обеспечивают им рост популярности в парламенте.
Многие правительственные чиновники в бедных странах говорят, что пытаются помочь бедному населению, субсидируя цены на товары и услуги, которые покупают малоимущие. В результате, однако, активно потреблять эти товары начинают прежде всего средний и высший классы, получая, таким образом, наибольшую выгоду от субсидий. Такие программы очень дорого обходятся государственному бюджету, но не слишком помогают бедному населению.
Приведу лишь несколько примеров. Цены на керосин обычно субсидируют, чтобы обеспечить доступ малоимущих к дешевому топливу для приготовления пищи и для бытового освещения. На деле же бедное население продолжает использовать для приготовления еды хворост, солому или сухой навоз: оно не может позволить себе покупать керосин даже по субсидированным ценам, или же в отдаленных районах просто отсутствуют системы сбыта этого топлива. Тем временем большая часть субсидированного керосина потребляется представителями среднего и высшего классов.
Услуги здравоохранения тоже щедро субсидируются государством, однако большая часть ассигнований идет в ограниченное число современных клиник в крупных городах, обслуживающих средний и высший классы. Субсидии почти не доходят до плохо оснащенных больниц в отдаленных районах, где проживает большинство беднейшего населения. Часто субсидируются и услуги сетей электроснабжения и телефонной связи. Однако, как правило, высокий процент бедного населения проживает в сельских районах, где отсутствует доступ к данным видам услуг. И даже в городах беднейшее население зачастую живет в трущобах, которые не обслуживаются государственными электрораспределительными или телефонными компаниями.
На школы, в которых учатся дети относительно состоятельных людей, приходится большая доля государственных расходов на образование по сравнению, например, с сельскими школами, куда ходят дети малоимущих. На рис. 2–1 (с. 52) приведены данные по ряду стран и сравниваются государственные затраты на начальное и среднее школьное образование, которые идут на благо 20 % богатых и 20 % бедных жителей страны. Мы видим, что лишь в двух странах (Румыния и ЮАР) беднейшие 20 % населения получают больше 20 % от общей величины расходов. В большинстве стран бедные получают значительно меньше чем 20 %, в то время как богатые – более 20 %. Если же в расчеты включить расходы на высшее образование, то этот дисбаланс может быть еще сильнее.
Лучше ли всем быть одинаково бедными?
Даже если я полностью ошибаюсь в моих рассуждениях о невозможности помочь бедным за счет перераспределения доходов, есть еще одно неоспоримое доказательство того, что экономический рост – единственный способ сократить бедность. Вновь беря в пример Индию, представим, что все описанные выше проблемы перераспределения доходов решаемы.
Рис. 2–1. Доля государственных расходов на начальное и среднее образование, которую получают 20 % самых богатых и 20 % самых бедных (в процентах от общей величины расходов).
Источник: World Bank, World Development Report 2000/2001: Attacking Poverty (Oxford University Press 2000), Table 5.1, p. 80
Государство, повысив налоги, получает средства, необходимые для помощи бедным, программа перераспределения доходов эффективно компенсирует дефицит дохода каждого представителя бедных слоев населения, не лишая его при этом стимула к работе, а коррупцию или нецелевое расходование бюджетных ассигнований в пользу относительно богатых граждан удается свести к минимуму.
И даже в этом случае, несмотря на более равномерное распределение доходов, объем потребления в Индии не превысил бы в среднем 1855 долл. в год на душу населения (см. табл. 2–1). Эта сумма, конечно, лучше, чем 1–2 долл. в день, но среднестатистический житель Индии все равно останется бедным. Более того, в условиях отсутствия экономического роста едва ли приходится рассчитывать на то, что средний житель страны завтра будет богаче, чем сегодня. Таким образом, доходы в Индии можно распределить более равномерно, но в результате все население будет одинаково бедным. Лично я не хотел бы призывать к тому, чтобы лишить граждан Индии возможности надеяться на лучшую долю в будущем.
Поможет ли бедным экономический рост?
Те, кто всерьез не рассматривает экономический рост в качестве решения проблемы бедности, похоже, полагают, что он способен улучшить положение прежде всего богатых людей, а бедным не принесет никакой пользы. Я так не считаю, но даже будь это правдой, в условиях экономического роста размер общего «пирога» все равно больше, что облегчило бы перераспределение доходов от богатых к бедным. Таким образом, экономический рост должен приветствовать даже тот, кто выступает за перераспределение доходов в пользу бедных, поскольку рост увеличивает общий объем средств, которыми располагает государство.