Страница 65 из 259
— Кстати да, хорошо, что напомнила. Как прибуду во дворец, первым делом казню Геʼэльса, — сказал Эредин.
— Прямо первым-распервейшим? — уточнила Йеннифэр.
— Да! Даже не надев корону, мантию и штаны.
— Оригинально. Подданные не будут знать, на что смотреть: то ли на казнь, то ли на своего короля в таком пикантном наряде. Хотя выглядишь ты вполне сносно. И по оргии тебе зачет. Хорошо ты ее провел, грамотно, правильно, со всеми пунктами, обязательными к исполнению.
— Ты что, подсматривала? — опешил Эредин.
— Так, кинула взгляд, — слегка дернула плечиком Йеннифэр. — А как ты хотел! — тут же перешла она в наступление, видя, что эльф готов возмутиться. — Ваш бывший король своей прошлой выходкой подорвал доверие к народу Ольх. В тот раз вы подсунули моей девочке залежалый товар, ни на что не годное старье, тем самым нанесли ребенку тяжелую моральную травму. Я должна была убедиться, что на этот раз такого безобразия не повторится.
— Йеннифэр, ну что ты хочешь от дедули, которому было шесть сотен лет. Ауберон был… можно сказать, еще живой реликвией нашего народа.
— Еле живой, ты хотел сказать.
— И это тоже справедливо. Ему уж не до любви было. Еще день прожил — и ладно.
— А что ж ты-то в тот раз растерялся?
— А я рожей не вышел, — зло ответил Эредин. — Гены у меня, вишь, не те были. Ребеночек нужен был именно от Ауберона, а король — увы и ах, был уже в этом плане ни на что не годен.
— И что изменилось теперь? От того, что ты стал королем, твои гены поменялись?
— Так как я стал королем, то и объявил всем свою волю: отныне засуньте свои гены и свои теории в задницу. Как захочу, так и будет. Что велю, то и сделаете. Я с самого начала не собирался сидеть и ждать, пока мы все вымерзнем. И не питал иллюзий на счет того, что какой-то сопляк с идеальной комбинацией генов, рожденный от правильных родителей, в одиночку спасет мой народ. Не бывает таких чудес! Проблемы, которые копились из века в век, не решаются лишь с рождением одного пусть трижды одаренного индивидуума. Может, я и накосячил с этой Дикой Охотой, и с Цири перебор у меня вышел, но я делал хоть что-то! А Аваллакʼх с Геʼэльсом только морщили свои чистоплюйские носы, глядя на меня и мои деяния. Ну конечно, им мои методы претили. А в итоге я даже умер за свой народ, но своего все-таки добился. А что сделали они?
— Насколько я поняла, твоему народу больше ничего не угрожает. Так зачем же тебе теперь нужна Цири? — спросила Йеннифэр.
— В жены, я ж сказал.
— Почему она?
— Поскольку жизнь наша наладилась, теперь можно подумать и о будущем. Королю нужна королева и законный наследник. Хватит уже бастардов-то плодить.
— Ты не ответил, почему хочешь в жены именно мою дочь?
— А знаешь, за то время, пока я за ней гонялся, я свыкся с мыслью, что она мне нужна. А теперь вроде как Цири нет и необходимости в ней нет, а мне ее все равно не хватает.
— Так я тебе и поверила.
— А мне все равно, веришь ты или нет. Я сказал тебе, как есть. И другого объяснения не будет. Или тебя больше бы устроило, если бы я распелся соловьем про внезапно вспыхнувшую неземную любовь?
— Думаю, ты не настолько глуп. Да и меня не считаешь конченой идиоткой, чтобы я в эти байки поверила.
— Поэтому и говорю тебе правду. Хочу Цири потому что… Потому что хочу. Я король и не обязан ни перед кем отчитываться в своих желаниях.
— А я ее мать и вправе потребовать от тебя объяснений!
— Ваше величество и вы, мегересса магичка, орали бы потише, — с опаской огляделся по сторонам Карантир. — Тут и вправду какая-то глушь, поблизости могут быть единороги, а у нас даже оружия с собой нет.
— Как он меня назвал? — переспросила Йеннифэр.
— Мегерой в превосходной степени. То есть именно так, как ты того заслуживаешь, — ухмыльнулся Эредин.
— Я — мегера?! — возмущенно взвизгнула Йеннифэр.
— А разве нет? — удивился ее реакции Эредин.
— Спасибо, зятек, — прошипела чародейка.
— Кстати, о единорогах, — оживился Эредин, пробуя ввергнуть диалог в более мирное русло. — Йеннифэр, говорят, у тебя есть чучело, которое вы с Геральтом используете для любовных игрищ.
— Ну и что?
— Видишь ли, с учетом такой активной эксплуатации этого не очень прочного предмета, я смею предположить, что век его будет недолог. И в качестве подарка любимым тестю и теще от благодарного зятя могу презентовать вам новое чучело. Размер и окрас по твоему выбору.
— Я буду тебе очень благодарна. Ну, а Геральт тебя убьет. Он ненавидит это чучело. И его утешает лишь тот факт, что, когда оно сломается, замену найти будет оч-чень трудно.
— Ха! Да в наших краях этого добра, единорогов в смысле, что грязи. Стадами бегают.
— По-моему, одно из этих стад я уже вижу, — прищурился Имлерих. — Только… почему-то они какие-то мелкие.
— Потому что это не единороги, а козы, — сказала, присмотревшись, Йеннифэр.
— Какие еще козы? — не понял Карантир. — Нет у нас никаких коз.
— Действительно, козы, — недоуменно хмыкнул Эредин. — Да и вообще, места здесь какие-то странные. Лес кругом какой-то чужой.
— Да вот и я смотрю, идем-идем, а я ничего вокруг не узнаю, — поддержал своего короля Имлерих. — Не может же быть, чтобы у меня настолько память отшибло.
— Карантир, — нарочито ласково обратился Эредин к зачуявшему неладное и поэтому враз пришипившемуся навигатору. — А ну-ка напряги свою загадку природы и скажи королю: куда ты, сука, нас закинул!!!
От вопля короля, который был воспроизведен на запредельных децибелах, Карантир аж виновато присел, зажимая уши. Имлерих, которого Эредин ни в чем не обвинял, тотчас же захотел оказаться подальше от пылающего яростью взора разгневанного короля.
— Так, а давайте, вон, у бабок спросим, — Йеннифэр, на которую не возымела никакого действия вспышка злости Эредина, радостно указала на двух пожилых женщин, которые сидели в высокой траве (поэтому-то путешественники и не разглядели их сразу) и, видимо, наблюдали за стадом. — Они-то уж точно знают, где находятся.
— Слышь, Пятровна, у тебе глаза получше, глянь-ка, кто там идеть?
— Да Вянерка. Ты чё, не видишь залупынник ейный коришневый облезлый? Она в ём и зимой, и летом ходить.
— Точно, Вянерка. Теперь и я вижу. А ктой-то с ей?
— Да москвачи к ей в гости приехали. В малины все дюже просилися. Ну вот, она их свела.
— Чё-то не вижу, ти много ж они набрали?
— Семеновна, ты лучше глянь, какой у Вянерки накомарник.
— А-а! Хорош! А плотный какой. Где, интересно, она такой прибрела? У бялорусов, знать.
— Слышь, Семеновна, эт не Вянерка, — приглядевшись, сказала Петровна.
— А хто?
— А кляп ея знает. Это вообще мужик какой-то в зипуне и переднике. И с им еще двое.
— Огромнющщие-то какие! — ахнула Семеновна, разглядев как следует приближающихся к ним незнакомцев. — Что-то я не припомню ни у кого таких гостёв.
— Да они вообще не нашенские. Мож заблудились?
Тем временем, странные путники явно направлялись к бабкам. Последним стало как-то не по себе, потому что при ближайшем рассмотрении незнакомцы оказались просто нереально огромного роста, внушительного телосложения и, к тому же, чрезвычайно странно одетые. Впрочем, бежать бабкам все равно было некуда, а страшноватые на вид путники вроде бы пока не проявляли открытой враждебности. Поэтому старушки просто сидели и разглядывали чудных незнакомцев. Лицо того, кого они поначалу приняли за свою односельчанку Венерку было почему-то скрыто жуткой железной маской с прорезями для глаз и носа. Несмотря на жару, он кутался в меховую накидку, которая доходила ему почти по пят, однако стоял перед ними он почему-то босиком. Второй был чуть ниже ростом, но шире в плечах и массивнее того, что в маске. Голова его была гладко выбрита, на лице виднелись остатки какой-то боевой раскраски, а одет он был — тут бабки бы с удовольствием отказались верить своим глазам, но деться было некуда — в стальной доспех, имитирующий скелет (что-то наподобие такого они видели в кино и по телевизору, когда там показывали исторические фильмы). Третий (и во всему видать, главный) был бы всем хорош, так как не особо зрячими глазами бабки вблизи рассмотрели и то, что на лицо он был на диво красив, и собою пригож и статен, хотя ростом высок был тоже очень уж несоразмерно (на полголовы выше своих немаленьких спутников), только одет был вовсе странно.