Страница 244 из 259
Маша слушала речь Имлериха, но его восторгов почему-то не разделяла. То ли из-за того что не была мужиком, то ли потому что ей пока что не наскучило пребывание на Тир на Лиа, и она не видела ничего плохого в праздном и мирном существовании. Однако спорить о приоритетах с Имлерихом она не стала, так как это было и со всех сторон неразумно, и без толку. К тому же в резерве у нее оставался Карантир и уроки магии, на которые она возлагала большие надежды. Но тут ее подстерегало разочарование еще более горькое, чем на занятиях по физподготовке (от них-то она, сказать по правде, чудес и не ожидала).
Началось все вроде неплохо: Карантир встретил ее без своего обычного зазнайства и занудства и выдал листочки с вопросами. Маша, признав в процедуре обычное тестирование, обрадовалась — хоть что-то в этом ольховом царстве-государстве было ей привычно и знакомо — и споро принялась ставить галочки напротив правильных, как ей казалось, ответов на вопросы и ситуации. Управившись с заданием, она с гордым видом (мол, не лаптем мы тут щи хлебаем и тоже кое-что могём) протянула выполненные тесты Карантиру. Однако выражение лица навигатора в момент согнало улыбку торжества с Машиной физиономии. Впрочем, Карантир не стал томить свою помощницу и брякнул прямо в лоб:
— Магичка из тебя никакая.
— Как так? — тут же взвилась Маша. — Быть такого не может! Я же порталы открывала в разные миры и нашла эту, которая Шип Плюнь.
— Думаю, что вскорости мне удастся отыскать логическое объяснение этому феномену, — к Карантиру начало потихоньку возвращаться его обычное занудство. — Когда у меня будет побольше свободного времени. А пока я вынужден констатировать факт: ты абсолютно не чувствительна к магии.
— Это ты по моим галочкам сообразил? — подозрительно прищурилась Маша. — А вдруг твой тест недостоверен? А может, на практике я покажу класс?
— Хорошо, — не стал спорить Карантир. — Давай, продемонстрируй.
— Как я что-то продемонстрирую, если ты меня ничему еще не научил? Ты хотя бы заклинание мне какое-нибудь покажи, а уж я тогда перейму и чё-нить колдану.
— Давай так, вон, видишь на столе стакан, а в нем вода. Испари ее.
— Ч-чё, — Маша воззрилась на стакан, как будто перед ней было какое-то неведомое страшилище.
— Я тебе даю очень легкое задание. Испари воду из стакана, ее там налито с гулькин нос.
— Не, ну как… То есть, я ща, — Маша выдохнула, облизнула губы, одернула курточку и начала гипнотизировать стакан. — Чё-то не испаряется у меня, — сообщила она несколькими минутами позже. — Наверное слова надо сказать какие-нибудь заветные или руками помахать.
— Так скажи. И помахай, — разрешил Карантир.
— Ну-у это… Абра-швабра-кадабра, — нерешительно произнесла Маша. — И еще крибля-грабля-всебля! Трах-тибидох-кабыздох! — голос Маши окреп и начал набирать высоту и мощь. — Сезам, заройся! — указующий перст Маши нацелился на стакан. — Крэкс-пэкс-фэкс, а ну, отдай мне то, что дома не знаешь! — Маша сделала замысловатый пасс рукой. — Двое из ларца — одинаковы с конца, не словивши бела лебедя да кушаем? — Маша попыталась изобразить нечто, отдаленно напоминающее стойку из арсенала Брюса Ли. — По сьючьему веленью, по моему хотенью — ёлочка, горись и водица из стакана, испарись! — Маша сурово нахмурила брови и повелительно топнула ногой.
Однако водица нагло проигнорировала все Машины манипуляции и покидать стакан не собиралась.
— Не действуют на воду эту дурацкую заклинания мои, — пожаловалась Маша Карантиру. — Это наверное потому, что вода ваша, эльфячья, а заклинания наши, людские и землянские. А мой междумирский языковой адаптер на эту упертую жидкую субстанцию не действует. Надо ей че-то на ее родном языке прошвкорчать, тогда она меня послушает.
— Так шкворчи, кто тебе не дает-то, — развел руками Карантир.
— Да я бы с радостью, токо я ваших заклятий не знаю.
— Хорошо, вот тебе заклятие на Старшей Речи, — Карантир быстро начертал на листочке несколько знаков и протянул написанное Маше. — Декламируй.
— Абракадабра какая-то, — проворчала Маша, пытаясь сложить буквы в труднопроизносимые слова. — Язык сломаешь. Какой-то вуглускр-абырвалг-попокатепетль. Ща, погоди, — несколько минут Маша шевелила губами, пытаясь выговорить заклинание про себя, а затем, видимо, сочтя себя готовой к таинству, набычилась и утробно взвыла: — Бууу! Не… Мууу! Обратно не так. Абумушрук-с!.. Хрень какая-то, — горе-заклинательница покачала головой. — Это ты специально мне белиберду написал, чтобы поиздеваться надо мной, начинающей магичкой. Можно подумать, ты сам прямо вот с ходу все сразу умел!
— Дело не в словах, — покачал головой Карантир. — Они не значат ничего без энергетической подпитки.
— А где мне эту подпитку взять?
— Почерпнуть из стихий.
— Типа, ковшиком или кружкой, да?
— Да чем хочешь, хоть горстями. Место, где мы с тобой находимся, мощная интерсекция магических потоков. Оно все пропитано магией. Такие перекрестки еще называют Местами Силы. Здесь даже начинающие, неопытные или слабые чародеи могут без проблем подхарчиться магической энергией, взяв ее у стихий — конкретно здесь их несколько: мощная огненная жила, старый глубокий плотный пласт, из которого можно вытянуть энергию земли — для новичков это было бы делом непростым, учитывая, что земная стихия инертна и неподатлива, но несколько тонких водных нитей, пронизывающих массив, значительно облегчают начинающему магу эту задачу. Но… ты ведь ничего такого не чувствуешь, верно?
— Нет, — честно созналась Маша, обреченно покачав головой.
— Ты — дитя мира без магии. Поэтому и сама магия для тебя — нечто чуждое, несуществующее. Ты не узнаешь ее, даже если она пройдет через тебя — не в чистом стихийном виде, конечно, а в преобразованном. И уж конечно ты не можешь ни черпать ее, ни, тем более, накапливать. Ведь ты, как дырявый кувшин — сколько ни влей, все вытечет вон.
— И что мне с этим делать?
— Ничего. Слова: «Эредин, моё сердце — твоё», — ты выучить в состоянии. И произнести это с должным чувством — тебе тоже вполне по силам. А большего от тебя не требуется.
… Эредин внимательно выслушал и доклад Имлериха, и вердикт Карантира, а затем постановил:
— Карантир, выбери подходящий мирок. Имлерих, собирай отряд. Неделя вам на подготовку да сборы — и отправляйтесь. Хватит уже дома сидеть. Потому как дело не улучшится, если его затягивать. А Машуньку я уж сам к походу морально подготовлю, своими эксклюзивными методами.
Так и началась Машина навигаторская карьера.
Первый поход запомнился ей в первую очередь сбитыми до кровавых мозолей ногами, чувством дикой усталости и безысходности от странствия по дорогам чужого мира, конца которому она не видела, а цели — не знала. Близкое же знакомство с прелестями походной романтики с долгими дневными переходами по труднодоступной местности, ночевками под открытым небом, ранними пробуждениями промозглым хмурым утром и общим дискомфортом существования без элементарных благ цивилизации поначалу повергло Машу в состояние, близкое к депрессии. Однако жаловаться здесь было некому: что-то подсказывало ей, что Имлерих не станет ее слушать, а мужики и вовсе поднимут на смех ни на что не годную неженку и неумеху. Впрочем, даже как следует погоревать о своей нелегкой доле у Маши не получалось. Утомительное путешествие напрочь выметало из ее головы все сторонние думы, оставляя мысли лишь о насущных потребностях организма, а когда к вечеру они наконец останавливались и разбивали лагерь, она с голодной жадностью поглощала приготовленный на костре ужин, а потом, уже не чувствуя гудящих от усталости ног и не обращая внимания на неудобное и жесткое ложе, проваливалась в сон, едва приняв горизонтальное положение.
Но в один из дней, когда она уже практически смирилась с тем, что это путешествие будет длиною в ее жизнь, Имлерих вывел их к реке, широкой настолько, что очертания противоположного берега еле-еле угадывались в туманной дымке.
— Вот отсюда мы Эредина с Карантиром и покличем, — постановил он и повернулся к Маше. — Ну что, доставай камешек и зови хозяина.