Страница 17 из 23
По мнению пастора Марка Чо, шаманизм проложил для христианства дорогу к успеху в Корее. Шаманские представления о связи духовной силы с горными вершинами Инвансан, Чирисан и Пэктусан перекликаются с религиозной значимостью таких гор, как Синай, на которой Моисею были десять заповедей, о чем говорится в Книге Исход. По всей Корее расположены сотни кидовон, маленьких «молитвенных домов» в горах, в которые церковнослужители могут отправиться на долгий срок для того, чтобы сосредоточиться на чтении молитв. Основатель церкви, в которой проповедует Марк, провел три с половиной года в пещере на горе Чирисан, где он прочитал Библию больше тысячи раз. Ни один кореец не смог бы выбрать более традиционного места для отшельничества. И при этом не так важно, что побудил его это сделать не самобытный корейский шаманизм, а религия, которая была привнесена в Корею извне.
Религиозное рвение
Вероятно, больше всего в корейских протестантах поражает их религиозный пыл. Марк отмечает, что «у корейцев была тяжелая история, поэтому многие люди верили, что молитва поможет им». В отличие от буддизма или конфуцианства, в христианстве есть спасение – обретение человеком Царства Небесного. За время существования протестантизма в Корее эта страна успела пострадать от нищеты, войны, колониализма и разделения на два отдельных государства. Во время японского господства протестанты были среди самых непримиримых повстанцев. С созданием Южной Кореи протестантизм стал ассоциироваться с новым капиталистическим строем, который был вдохновлен американским примером и воспринимался как способ вырваться из нищеты. Учитывая все это, пожалуй, неудивительно, что верующие столь крепко цеплялись за протестантские идеалы.
По данным на 1995 год, в Корее 80 % протестантов ходят в церковь хотя бы раз в неделю, что затмевает показатели посещаемости церквей католиками и храмов буддистами. Каждый день 10 % протестантов в Корее посещают утренние молитвенные собрания. Существуют также тысячи протестантских ячеек, небольших групп людей, которые собираются (обычно по пятницам) для совместных молитв. Большинство протестантов также платят церковную десятину, жертвуя часть своих доходов церкви. «Если планируешь жениться здесь на протестантке, церковная десятина – это вопрос, который стоит обсудить до того, как свяжешь себя узами брака», – говорит один корейский протестант.
Институт Гэллапа в 1997 году провел исследование на тему религиозности корейских протестантов. Опрос показал, что 52 % из них «испытали Святой Дух», 68 % были «уверены в своем спасении», а 59 % верили «в неизбежный конец света». Из всего списка различных протестантских учений на территории Кореи только Епископальная церковь, лютеранство и одно из направлений либерального пресвитерианства не являются евангелическими, согласно Тимоти С. Ли, автору книги «Вновь рожденные: Евангелизм в Корее» (Born Again: Evangelicalism in Korea). Согласно ему, в конце 1990-х годов по меньшей мере 75 % корейских протестантов были «убежденными евангеликами».
По состоянию на сегодняшний день Корея – вторая в мире страна по числу миссионеров, осуществляющих свою деятельность за границей, и уступает по этому показателю только Соединенным Штатам. В 2006 году целых 15 тысяч протестантов из Южной Кореи участвовали в миссионерских миссиях. Корейских протестантов похищали во время их миссионерской деятельности в таких странах, как Афганистан и Ирак. Несмотря на очевидную опасность для жизни миссионеров, а также угрозу имиджу страны и ее политике в сфере безопасности, корейские власти не смогли удержать группы миссионеров от поездок в опасные зоны. 19 июля 2007 года на дороге между Кандахаром и Кабулом боевики захватили 23 корейских миссионера. Из них 21 смогли пережить суровые лишения и в итоге были освобождены после получения террористами выкупа в 20 миллионов долларов, который южнокорейское правительство выплатило напрямую талибану.
Это религиозное рвение не столь свойственно католикам. В год, когда 15 тысяч протестантов отправились за границу для осуществления миссионерской деятельности, лишь 634 католика сделали то же самое, согласно данным Конференции католических епископов Кореи. Даже внутри самой страны католики обычно не стремятся обратить в свою веру, а ждут, когда человек сам изъявит желание вступить в католическую церковь. Протестанты же, напротив, часто убеждают своих друзей-иноверцев сходить вместе с ними в церковь. Некоторые последователи евангельской церкви даже останавливают людей на улице. На улицах Сеула полно публичных проповедников, обычно пожилых людей, которые иногда используют мегафоны, чтобы обращаться с речью к прохожим. Многие из таких людей держат в руках плакаты со словами «Есу – Чхонгук; Пульсин – Чиок» («Иисус – Рай; Неверие – Ад»).
Протестантизм и католицизм также отличаются тем, как их последователи относятся к другим религиям. Буддисты часто жалуются, что протестанты притесняют их религию. В 1980-х и 1990-х годах группы ярых протестантов вламывались в буддийские храмы и уничтожали храмовое имущество, даже прибегая к поджогам. В одном из случаев, в храме Мурянса на горе Самгаксан в Сеуле в 1984 году, они изрисовали буддийские картины крестами, после чего топором изрубили статуи Будды.
Социальные связи
Корейское общество традиционно подчеркивает главенство интересов группы над интересами личности. Церковь не только удовлетворяет духовные потребности своих последователей, но также дарит чувство причастности к некой общности и предоставляет круг общения – люди нуждаются в том, чтобы быть частью коллектива. Даже не очень религиозные люди могут пойти в церковь, потому что туда ходят их друзья, и для многих женщин средних лет это место для встречи с подругами. Поскольку Корея была обществом, в котором женщины были исключены из общественной жизни вплоть до недавнего времени, церковь позволяла им ощущать свою причастность к чему-то большему, чем просто семья.
Корейцы, живущие за границей, часто знакомятся с другими корейцами на богослужениях, причем их посещают даже те, кто ни разу не был в церкви у себя на родине. Больше 70 % американских корейцев регулярно посещают церковь, согласно Мин Пхён Гапу и Ким Чжун Ха в их книге «Религии в Азиатской Америке» (Religions in Asian America). Это в несколько раз выше, чем посещаемость церкви в самой Корее, и главная причина кроется в социальной роли, которую выполняет церковь, – роли общественного центра для людей корейского происхождения, которые живут в чужой (некорейской) культурной среде.
Многие, впрочем, упускают возможность почувствовать себя полноценной частью церковного коллектива. Широко известен факт, что Корея занимает одно из первых мест в мире по числу пользователей Интернета в процентах от всего населения (а также обладает самой высокой скоростью широкополосного интернет-соединения). Возможно, это покажется странным, но интернет-культура влияет на посещаемость церквей, ведь многие из них сейчас можно «посещать» виртуально, сидя за компьютером и подпевая церковным гимнам во время прямой трансляции. В связи с тем, что в Корее самый длинный рабочий день среди всех стран ОЭСР, а церковь не пользуется большой популярностью среди современной корейской молодежи, даже самой популярной религии в Корее приходится адаптироваться к социальным переменам и применять новые методы для привлечения последователей.
Глава 5: Капитализм с корейским лицом
Любой вам скажет, что Северная Корея – коммунистическая страна, а Южная Корея – капиталистическая, но что эти слова означают? Власти Северной Кореи часто закрывают глаза на уличные рынки и поощряют инвестиции западных партнеров, которые хотят извлечь выгоду из дешевого труда. На Юге же развивается корейский капитализм со своими особенностями, которые связаны с историческим влиянием конфуцианства, а также уникальным двигателем промышленного развития в лице системы чеболь.