Солдат удачи

Я покачал головой. Он думал, что я его отговаривать собирался? Совсем с головой не дружит? Зачем мне это надо? Я же не добрый самаритянин, готовый отдать последние штаны ближнему, при это улыбаясь словно выиграл в лотерею. Эта его жизнь и только ему решать, как следует поступать. Хочет бредить высокими идеалами, рыцарскими доспехами и красивыми принцессами отговаривать я уж точно не буду. Но ещё одно доброе дело для него я могу сделать, а то пристукнут ненароком.

— Наранес, постой, — крикнул я, получив на это резкий разворот и извлеченный из ножен меч. Вот и делай добрые дела. Туземцев не понять. Хотя может только у Наранеса тараканы в голове размеров с легковушки бегают, а все остальные нормальные? Толстяк в этом смысле намного практичней мыслит. Его мотивы я хоть немного понимаю. — Выкинь свою накидку и перестань хвататься за меч!

Надеюсь, что мои слова достигли его ушей. Жаль, что полностью я не могу быть в этом уверен. Наранес уже скрылся в темноте, резким движением вернув меч в ножны. Я откинулся на одеяло, чтобы резко подняться. Вспомнилось ещё одно незаконченное дело, про которое я умудрился позабыть, а оно лежало почти у меня под ногами.

Закинув остатки своего бутерброда в рот, я решил осмотреть пояс мага. В него я так и не заглянул после того как нацепил на себя. Мне хотелось посмотреть, что в той маленькой поясной сумке, сшитой из черной и коричневой кожи. Это как открывать подарок, но вдвойне приятней, когда ты знаешь, что его бывший владелец был магом. Это добавляло некий ореол таинственности, окружающий эту обычную сумку. Когда ко мне ещё попадут вещи мага? Поэтому я испытывал определенный трепет перед тем, как открыть сумку и посмотреть, что находится внутри.

Открыв её, я увидел два небольших отделения, завязанных на маленькие веревочки из кожи. Одно из них было под деньги. В этом отделении я обнаружил три золотых, размером чуть больше пять рублевых монет моей страны. Изображения на них в точности были такими же, как и на серебре. Правда оттиски были гораздо лучшего качества и металл блестел, словно его недавно отполировали. Складывалось впечатление, что серебро чеканилось лет сто назад, поэтому и успело так поизноситься, а вот золото совсем наоборот. Золотые монеты я пересыпал в свой кошель и забрал оттуда две серебряные — на непредвиденные расходы.

Кошель отправился на дно моего мешка, а сверху я напихал всё остальное свое барахло. Напрочь позабыв про второй отдел поясной сумки, я чуть по голове себя не стукнул. Развязав его сумки, я достал небольшой свёрток из бархатной ткани. Развернул я его буквально на несколько секунд, которых хватило мне, чтобы понять, что попало ко мне в руки. Следующими моими движениями руководил здравый смысл и немножко страх. Содержимое быстренько было завернуто назад в эту бархатную ткань и засунуто назад в сумку, а она в свою очередь отправилась в мой вещевой мешок.

Но той секунды, пока я смотрел на то, что за сокровище попало ко мне в руки, хватило, чтобы разглядеть два синих треугольника, которые блеснули в свете костра своими многочисленными гранями. Сапфиры. Ничем иным эти камни не могли быть. Я хоть и видел их краем глаза, но по достоинству смог оценить старания ювелира, что работал над ними. Никто не будет тратить столько времени на огранку какого-нибудь простого камушка, такого как лазурита или оникс. Как же захотелось повнимательней рассмотреть камни, но меня отвлек голос Толстяка. Он, кажется, хотел узнать, чем заплатили магу? Правильный ответ — драгоценные камни. Это та плата.

— Скажи, зачем ты решил вытащить этого паренька с поле боя? Живым? — спросил Толстяк, с улыбкой наблюдавший за этой сценой. — Помер бы и не было проблем.

— Захотелось, — зло сказал я. — Если это его выбор, то пусть валит на все четыре стороны. Плакать по нему не буду.

— Раз ушёл, то и говорить уже нечего, — спокойно согласился Тейт. — Туда ему и дорога.

— Вернётся, — неожиданно спокойно сказал я, убеждённый, что к утру Наранес Орин поменяет своё решение. Ещё бы знать, почему у меня появилась такая уверенность в этом? Вот не объяснить. Ты знаешь и всё. Может я так думал, потому что он сомневался, когда уходил в ночь? Не знаю. Но я был уверен в этом также, как и в том, что Земля — это планета Солнечной системы. Орину надо было убедиться, что его привычный мир разрушен и идти ему больше некуда. Вот тогда до него окончательно дойдёт мысль, что присоединиться к нам не самый плохой вариант.

— Ставлю золотой, что мы его больше не увидим, — с лихой икринкой в глазах сказал Тейт, обнажив свои белоснежные зубы в страшной улыбке и неожиданно открыв для меня ещё одну грань своей натуры. Толстяк был игроком. В самом плохом значение этого слова. Это я отчётливо прочитал в его глазах. Также как и понял, что он бы поставил последний сапог на кон.

— Поддерживаю, — ухмыляясь, сказал я. Как мне бы не хотелось участвовать в этом глупом споре, но пришлось. Слова сорвались с языка сами собой. Да и Тейт не дал бы мне уйти на попятную. Но я всё равно был уверен, что я выиграю в этом споре. У этого паренька не было того места, куда бы он мог податься. И когда он встанет на распутье двух дорог, то он, конечно же, вспомнит моё предложение и ухватится за него двумя руками. Не может его не принять.

— Что думаешь делать, Кристофер? — раздался вопрос от Толстяка.

— Остаюсь, — не стал скрывать я своё решение, кинув под голову вещмешок и накрывшись одеялом. В спину тут же воткнулось нечто острое, что оказалось камушком, который я выбросил подальше. Вновь накрывшись одеялом, я посчитал, что такая кровать не так плохо, как казалось мне в начале. Было довольно-таки удобно. Учитывая, что я лежал на толстом одеяле посреди леса.

Я свой выбор сделал, когда Гарет заговорил про будущие. Меня больше всего притягивал второй вариант. Так что ответ на его предложение я уже знал. Оставаться одному не пойми где мне не слишком хотелось. Чем бы я занялся? Я даже не знаю куда мне идти. Кто-то бы сказал, что все дороги открыты передо мной. И в какой-то степени он был бы прав, но без минимальных знаний об окружающим мире на сколько далеко мне удастся уйти?

Да даже если бы у меня были деньги. Я не знаю самого простого — цену товаров, а это самый важный навык в мире, где есть хоть какие-то зачатки капиталистической экономики. К примеру, есть у меня три серебряные монеты. Много это или мало? Что на них можно купить? Можно, конечно, это разузнать методом проб и ошибок, но уж лучше я аккуратно буду расспрашивать своих спутников и наблюдать за ними. К тому же остаться в обществе вооруженный людей было не самым плохим началом новой жизни. Особенно, когда я увидел, как легко она здесь прерывается. Картины с поля боя всё ещё появлялись перед глазами, когда я их закрывал. Надо было научиться пользоваться мечом. И где этому можно научиться как не отряде наёмников? Такой навык в этом мире уж точно будет не лишним.

Толстяк больше не заговорил, углубившись в свои мысли. А я изучал небо, раскинувшиеся темным покрывалом надо мной. На нём большим фонарём горел темно-синий шар спутника этой планеты. Эта громадина раза в два была больше нашей старушки-Луны и в сто тысяч раз прекрасней. Та серая глыбы голого камня висевшая на орбите Земли была блеклым подобием этого сияющего великолепия. Я завороженно смотрел на огромные массы воды, которые скорее всего и были причиной такого удивительного темно-бирюзового цвета. Они перемещались по поверхности спутника, образовывая огромные завихрение. За ними я и наблюдал, смотря как они спокойно закручиваются в огромные спирали и впадины.

Поиск знакомых мне созвездий на небе прекратился так толком и не начавшись — Большую Медведицу или её младшую сестру я на небе так и не разглядел. Полярная звезда тоже не просматривалась на черном полотне надо мной, а на большее моих знаний по астрономии не хватило. Но вывод напрашивался сам собой: звездная карта неба, раскинувшаяся передо мной, была слишком чужой.

На маленький миг меня пробрала смертельная тоска по дому. Далекому родному уголку, затерянному слишком далеко, чтобы знать, где искать. Как захотелось вернуться в мой маленький городок, где каждый парк, сквер, улочка была мне знакомы. Туда, где не было доспехов, мечей, лошадей, Толстяка и неудобных сапог. По дорогам ездили самые обыкновенные машины, за звуки которых я бы в это мгновение отдал многое. Как хотелось закрыть глаза и услышать в ночной тишине привычный гудок какой-нибудь иномарки, свист резины по асфальту и раздавшуюся после этого ругань. Затем перевернуться на другой бок и заснуть в своей постели, забыв всё это как страшный сон.