Солдат удачи

— Это да. Я бы посмотрел, что успел скопить Хранитель Серых Гор в своей сокровищнице. Поговаривают, что у него ко всему прочему был отличный гарем, — мечтательно протянул Толстяк, чтобы резко вернуться к тому с чего мы начали. — Что с остальными?

— От отряда остались лишь мы вчетвером, включая Пирса, — мрачно ответил Гарет, убирая напускное веселье. Буквально за секунду этот человек превратился из расслабленного и улыбчивого паренька в собранного и внимательного воина. Перемену в его настроении не заметил бы только слепой, но даже бы он почувствовал смену полярности разговора, словно кто-то переключил рубильник. От трёпа не о чем он перешёл к серьёзным вещам. Слишком уж резко окружающая обстановка перестала быть разряженной улыбками, превратившись в густой кисель. — Только вот рана у него паршивая. Выживет или нет? Всё в руках Создателя. Если сегодняшнюю ночь протянет в руках Костолома, то точно сможет дотянуть до нормально целителя. А в городе мы его на ноги за три дня поставим. Но с ним разберёмся завтра. Перейдём к вопросу, который сейчас меня беспокоит больше всего: что будем делать дальше?

— Ты что-то хочешь предложить? — хитро сощурившись спросил Толстяк, став похожим на проходимца.

— У нас два варианта, — будто бы не услышав Тейта, Гарет продолжил говорить. Он поднял указательный палец вверх, показав таким образом цифру один, и левой рукой кинул на землю сумку из коричневой кожи, которая приземлилась прямо передо мной, громко зазвенев содержимым. — Первый. Мы забираем плату за всю эту компанию, делим нашу маленькую казну, что покоится в этой сумке, продаем все драгоценности. Ещё повезло, что её удалось откопать. Но для начала отправляем Пирса в город и оплачиваем ему лекаря, делим всё поровну и разбегаемся. При лучшем исходе выйдет по десять золотых на человека — без учета продажи золотых кубков. Не самый плохой вариант. На жизнь в захудалой деревушке точно хватит.

— Очень даже неплохо, — Толстяк после этих слов присвистнул. Видимо сумма действительно была внушительной.

— Второй. Мы сохраним отряд. Но в этом есть некоторый трудности, — Гарет замолк, запустив пятерню в свою бороду, обдумывая следующие слова. — Нужны люди. Вчетвером мы сможем только в караваны на охрану караваном за гроши устраиваться. Меня это не устраивает, поэтому я переговорил с несколькими моими знакомыми, которые готовы к нам присоединиться. Многие сегодня остались предоставлены сами себе, слишком большие потери за один только бой. Кочевников не больше одной четвёртой от их первоначального количества осталось. Но чтобы сохранит отряд придётся оставить казну нетронутой и добавит всё то, что получим за этот заказ. Тогда всё точно выгорит. Вот так вот. Время вам подумать до завтра. Решайте. Осталось услышать только ваше мнение. Мне ещё нужно переговорить с Пирсом. Надеюсь, что с ним всё в порядке.

Гарет плавным движением поднялся на ноги и направился в ту сторону, откуда мы только что пришли. Тейт при этом сильно нахмурился и беззвучно шевелил губами. Я почти видел, как в его голове скрипят заржавевшие шестерёнки, стараясь обдумать всю ситуацию.

Я не стал ему мешать, а просто подошел к своему мешку, аккуратно положил саблю, которая все ещё была у меня в руках, и стал снимать свои доспехи. У меня бы это никогда не получилось, если бы мне не помог Наранес. Только сам дьявол знает, как в одиночку можно дотянуться до тех боковых завязок, но в конечном итоге нагрудник лежал рядом с моим мешком, как и то, что было под ним. Нечто напоминающую какую-то плотную стеганку. Видимо именно она была виной тому, что этот доспех был плохим подобием финской бани.

С каждым новым снятым предметом я приближался к своей сегодняшней мечте — заснуть. Всё тело ломило, будто бы я в одиночку перетащил десять тон кирпичей, успев построить трехэтажный дом по пути. Глаза закрывались только от того, что я замирал на месте больше чем на десять секунд. Как только я стянул поддоспешник через голову, мир вокруг заиграл новыми красками, а после того как там же оказалась мокрая серая рубашка из грубой ткани, я понял, что мне больше не хочется лечь и умереть.

Свежий ночной воздух приятно холодил кожу, я блаженно замер, чтобы осознать, что ещё мешало моему счастью. Последним штрихом я стянул с себя сапоги и приготовил свое спальное место. Развернув рулон, в который были свернуты два одеяла, одно я положил на землю, а другое поверх. И вот кровать на сегодняшнюю ночь была готова. Дешево и сердито. Этот славный отель не получил бы и одну сотую звезды по своему удобству, но выбирать не приходилось. Не думаю, что за соседним деревом неожиданно откроется пятизвёздочная гостиница, готовая с радостью принять меня и всех желающих.

Нужно видеть хорошее в любой ситуации — этому меня всегда учил дед. Я осмотрелся, стараясь обнаружить какую-нибудь приятную вещь, но даже придумать что-то хорошее в данной ситуации было сложно. Взгляд натыкался только на плохое: откуда-то налетела стайка комаров, которая с усердием принялись освобождать меня от лишних запасов крови, Толстяк прошёлся рядом с моим импровизированным лежаком, закинув на одеяло немного земли, откуда-то раздался первобытный рев сотен глоток. Да так что у меня уши заложило. И что в этом хорошего?

— Кристофер, — отвлек меня голос Орина, окончательно бросить глупую идею отыскать что-то хорошее.

— Что? — сказал я, понимая, что моим планам не суждено было сбыться. По крайней мере в ближайшие минуты десять. Чтобы зазря не тратить время, я решил заняться полезным делом. Я взял в руки стоящий рядом вещевой мешок, собираясь произвести инвентаризацию его содержимого. Этим надо было занять изначально, но хорошие мысли всегда приходят в последний момента. Чаще всего гениальные идеи тоже появляются после того, как ситуация уже случилась.

Это оказалось вполне здравой идеей, потому что первой моей находкой была хорошая холщовая рубаха, которую я тут же надел. Копаясь в мешке, я аккуратно складывал рядом растущую стопку вещей: штаны, ещё одна рубаха, маленький ножик, деревянная тарелка, кружка, ложка, теплый свитер, непонятная деревянная коробочка, которую я решил пока не открывать — пахло чем-то на подобие мяты, правда с небольшим кисловатым оттенком; кусок вонючего мыла, половина каравая хлеба, четверть круга сыра, небольшой кусок вяленого мяса и катушка черных ниток с большой иглой. Ней, наверное, можно пришить подошву к моим старым кедам. Слишком уж она напомнила мне шило. Больше ничего в мешке не было, если не считать тощий кошель с тремя бледными белыми монетками. Серебро. Я с определенной долей скептицизма поскреб один кругляш. Выглядел он не слишком презентабельно, чтобы окончательно убедиться в их подлинности я сделала то, что делали в фильмах, когда сомневались в подлинности монет — надкусил и попробовал погнуть. У меня этого не получилось. Как там говориться. Все же серебро!

На одной стороне монеты был изображен герб — три меча, в перекрестии которых был изображено солнце, а с другой профиль какого-то бородатого мужчины в короне. Качество отображения их не слишком впечатляло. Были видны следы штамповки, но сделана она была спустя рукава, будто бы пресс использовали в пол силы.

Завязав мешочек, я кинул его на дно мешка и сложил туда все оставшиеся вещи. Перед этим соорудив для себя небольшой бутерброд, который с удовольствием ел, глядя на ожидающего меня Наранеса Орина.

— Что? — повторил я, пережевывая солидный кусок.

— Я ухожу, — сказал он и замолчал на минуту, ожидая моей реакции. Интересно, что он хотел увидеть? Я же пожал плечами, продолжая набивать свое брюхо и надеясь, что этот жест означает тоже, что и в моем мире. Но настойчивый взгляд этого паренька заставил меня переспросить. — Тебе моё благословение нужно?

— Но… — Наранес потеряно осмотрелся вокруг, будто бы не веря во все происходящие. и медленно зашагал в ночь, припадая на левую ногу.

— Ты сделал свой выбор, — сказал я ему вслед. Моя совесть была чиста. С поля я этого недалекого вытащил, а большего мне и не надо. Хотя от банального спасибо я бы не отказался. Но что взять с неблагодарных туземцев? Ты показываешь им силу цивилизации, по-доброму указываешь на верный путь, а он в тебя копьём тыкает и бормочет что-то про бессмысленные клятвы.