Эрминиды

Северин не знал, почему глава клана настаивал на том, чтобы лорд-вампир Отрон посещал некоторые из крупных приёмов, которые давал Элизобарра. Молодой человек был склонен относить это на счёт самодурства Влада. Время от времени князь поручал способному магу те или иные задания, от которых Северин брезгливо старался отделаться как можно быстрее. Вот и сейчас он вскрыл довольно сложное запирающее заклинание на каком-то древнем сундуке за считанные часы.

– Могу я теперь быть свободен? – сухо осведомился юноша.

– Не раньше окончания официальной части, – неприязненно бросил Влад. Северин поморщился, с трудом скрывая отвращение. – Иди в зал.

 

– Ты явно к нему неравнодушна, – Элизобарра бесшумно приблизился к Мелисенте. Вампиры знали, как князь дорожит сестрой. А ещё она была молода и красива, так что рядом постоянно увивалась пара-тройка лордов, старательно изображающих людей. Повинуясь движению бровей Влада, все они проворно удалились. – Просто поедаешь мальчишку глазами. И уже не в первый раз, как я заметил.

Девушка не вздрогнула. И не обернулась. К подобному поведению брата она привыкла.

– А он в твою сторону даже не смотрит… – продолжал князь. – Тебя заводят холодные мужчины, сестрица? – он развернул к себе её лицо, ухватив за подбородок.

Мелисента, в свою очередь, привычно шлёпнула его по запястью и холодно произнесла:

– Влад, ты кобель озабоченный, – немного помолчав, она всё же ответила: – Лорд Эрлинг напоминает мне нашего отца.

– Да ты рехнулась, – удивлённо приподнял брови вампир. – Если забыла, как папа выглядел – зайди в мой кабинет и на портрет посмотри.

– Не внешне. – Девушка раздражённо повела обнажёнными плечами. – Посмотри, он так же двигается, так же избегает окон и скрытых панелей в стенах… да он даже галстук так же закалывает!

Влад посмотрел на Северина и вдруг со всей отчётливостью понял: сестра права. Походка, жесты, мимика молодого мага в точности повторяли покойного князя Эйзенхиэля. Не говоря уж о магии…

– Иди, заговори с ним, – молодой Элизобарра слегка подтолкнул княжну вперёд.

– С какой это стати? – удивилась она.

– Я так хочу. Разве этого недостаточно?

– Ну, знаешь! – вспыхнула Мелисента. – Я не одна из твоих игрушек! Он – может быть. Но не я!

Намереваясь удалиться в свою комнату, юная княжна с пылающими от возмущения щеками решительным шагом пересекала пиршественный зал, когда её взгляд случайно скользнул по тёмному окну, в котором, как в зеркале, отражались столы, факелы… и не отражались вампиры. В той, заоконной, зале было всего два человека. И девушка только что встретилась взглядом с Северином Эрлингом. С таким же, отражённым от тёмной поверхности взглядом. Когда она обернулась, юноша уже опустил голову. И вышел в ближайшую дверь.

 

Комната оказалась оружейной. Вопреки своему обыкновению, Северин не стал обшаривать взглядом окна, а уставился на оказавшуюся перед ним стойку. И не видел, что не ней находилось. Лорд Эрлинг только что позорно сбежал. «Будь ты мужчиной, – говорил он себе, – пошёл бы сейчас и вырвал дочь своего учителя из когтистых лап этого чудовища!  А ты только и можешь, что украдкой наблюдать, как боль сменяется тоской, отвращением или печалью на её лице. Хрупкая и уязвимая… каково ей терпеть выходки такого брата день за днём? Человеку, ребёнку, девочке…»

Северин до крови прикусил губу и зажмурился, надеясь отогнать от себя воспоминание о влажно блестящих голубых глазах.

– Никогда не понимала, зачем Влад держит дома такую груду железа. – При звуке её голоса лорд Эрлин вздрогнул, почти поверив в материализацию фантазий. Осторожно обернулся. Мелисента Элизобарра вошла неслышно, как вампир. Рассматривала висящий по центру комнаты двуручный меч цвергской работы. – Особенно эти ужасные огромные мечи. Он же с меня ростом! Его поднять невозможно. Какой в этом смысл? Если есть пистолеты и… прочее.

– Пистолеты хороши против людей, миледи, – учтиво поклонился лорд Эрлинг. – Но не против горгулий или големов. А при физической силе вампира вес оружия из недостатка превращается в достоинство – придаёт удару инерции.

– Почему же тогда их традиционным оружием являются рапиры? – с лёгкой ехидцей осведомилась девушка, поворачиваясь, наконец, к собеседнику. «Их!» – это маленькое слово сладкой тяжестью сдавило Северину грудь, отделив двух молодых людей от десятков вампиров, заполнивших сегодня замок Элизобарра.

– Почему традиционным является чёрный цвет? Такова… традиция, – слабо улыбнулся он.

– За каждой традицией что-то стоит. – В голосе княжны зазвучали требовательные нотки. – Как вы думаете, с чем это связано?

– Это непрактично. И старомодно, – заявил лорд Эрлинг. – Подчёркивает долгоживучесть. И то, что на самом деле вампир не нуждается в оружии, чтобы убить. А парные уколы напоминают след от укуса.

Во взгляде Мелисенты проскользнуло одобрение. Лицо её при этом оставалось совершенно серьёзным.

– Вы тоже её носите, – указала она на бедро собеседника.

Северин положил руку на эфес. А потом протянул рапиру девушке, рукоятью вперёд.

– Моя – просто украшение.

Княжна с любопытством взяла оружие. Скользнула пальцами вдоль клинка.

– Это серебро, верно?

– Вы хорошо разбираетесь в металлах, миледи.

– Мне нравится серебро, – задумчиво сказала она, сомкнув вокруг лезвия ладонь. – Больше, чем золото. В серебре есть что-то… живое. А золото словно выплавлено из пота, крови и слёз…