Страница 31 из 50
В этой мясорубке местные жители проявили себя как настоящие воины. Просто звери. Они ни в чем не уступали скифам, а прятаться за стены, похоже, вообще не собирались. Более того, стоило скифам сломить сопротивление первых рядов, как из чрева крепости выбежало еще не меньше двухсот воинов в кольчугах. Врубившись в порядки скифов, они контратаковали их и быстро оттеснили центр нападения вниз по склону, снова почти прижав к полыхавшим кораблям.
– Держать строй! – заорал Ларин, уже праздновавший победу пять минут назад, а теперь оказавшийся на грани поражения. Трибаллы все продолжали прибывать из крепости, словно у них там был подземный ход, связывавший ее с укрытыми от врага казармами.
Скифы, привыкшие побеждать, никак не ожидали встретить от горстки бойцов такого сопротивления. А Леха поймал себя на мысли, что если трибаллы так сражаются сейчас, когда они «ослабли», по словам Аргима, то как же они бились против солдат Александра Македонского сотней лет раньше. «Ему, видать, не сладко пришлось, – подумал Ларин, принимая на щит удар трибалльского копья, – да и папаше его тоже».
Эта мысль немного утешила предводителя скифского воинства, и новой атакой он смог выровнять положение, отбросив разъяренных трибаллов вверх по склону. Но все решил удар подошедшего подкрепления с фланга. Когда скифы еще с четырех бирем высадились и с ходу перешли в наступление, «железные» трибаллы наконец дрогнули. Лучникам удалось положить множество солдат противника, которые при отступлении не держали строй и не закрывались «наглухо» щитами, как это делали греки, чтобы сохранить солдат, а просто бежали поодиночке. Часть из них удалось отсечь от ворот и перебить, а остальных трибаллов воины Ларина загнали в крепость, где те сопротивлялись за каждый дом до самого вечера. Наконец, в наступивших сумерках адмирал получил донесение, что последний трибалльский воин убит, а крепость полностью перешла под контроль скифов.
Адмирал выслушал доклад стоя на берегу и глядя на догоравшие остовы трех бирем, все ярче светившиеся в опускавшейся на берег темноте. Вокруг него пехотинцы бродили по склону, отыскивая раненых среди сотен поверженных скифов. Бой с трибаллами у первой же крепости стоил ему почти двухсот человек и трех сгоревших бирем.
– Еще одна такая победа, – сплюнул Ларин, подсчитывая потери, – и с македонцами встречаться будет некому. Хорошо еще к ним никаких подкреплений не успело подойти. Наверняка Аргим постарался.
Наутро прискакал гонец от Аргима, отыскавший их по следам пожарища. Выяснилось, что его конница прошлась победным маршем, захватив земли по берегам нескольких притоков Истра, принадлежавшие племенам трибаллов. Небольшие конные отряды, что осмелились встать на пути войск Иллура, были уничтожены в стычках. Однако выжившие трибаллы заперлись по крепостям и отсиживались в надежде выдержать осаду. Не желая оставлять за спиной не покоренного противника, Аргим требовал немедленного штурма этих крепостей. Он сам был удивлен столь яростным сопротивлением, мешавшим быстрому продвижению скифов вперед и сильно задержавшим в пути победоносные войска Иллура. Царь через гонцов требовал от Аргима как можно быстрее прибыть с армией к нему в ставку, что располагалась в десяти днях пути вдоль противоположного берега Истра вверх по течению, у самой столицы гетов.
Пришлось Лехе, зализав раны, грузиться на корабли и брать одну за другой эти крепостицы, к счастью, не очень большие. Дольше всего пришлось провозиться с главным городом трибаллов. Столица этого воинственного племени под названием Сирмий – как узнал Ларин от пленного, названная так в честь грозного царя Сирмия, того самого, что сделал калекой папашу Александра Македонского, – защищалась упорно.
Это была хорошо отстроенная, хоть и старая крепость на правом берегу одного из притоков Истра. Ларин потратил только на ее штурм почти несколько дней. Перетащил баллисты и катапульты с кораблей на берег и регулярно обстреливал стены. Несколько раз сам водил войска на приступ, но все было безрезультатно. До тех пор пока он не засыпал ров и не развалил тараном ворота, Сирмий не сдался. Он не сдался и после этого. Бой шел за каждую улицу. А за несколько мощных контратак, в одной из которых погиб трибалльский царь, были сожжены две триеры и несколько скифских бирем.
Как ни надеялся Леха, вступая в эти земли, но быстрого и бескровного покорения трибаллов, не получилось. Обороняясь, трибаллы уничтожили несколько тысяч воинов и сожгли почти треть скифских судов.
– Да этот Филипп Пятый, или как там его, – кипятился Леха, подсчитывая потери, – меня за трибаллов должен просто озолотить, а по всей Македонии памятников наставить!
Впрочем, впереди лежали гористые земли дарданов, которых, по словам Аргима, македонцы уважали и побаивались гораздо больше, чем трибаллов. И Ларин, снимаясь с последней стоянки, уже предчувствовал новую затяжную войну с дарданами.
Глава двенадцатая
Второй фронт
Впрочем, еще неделю после взятия Сирмия адмирал провел в заботах о восстановлении боеспособности флота и никуда не трогался с места, несмотря на постоянные уговоры Аргима о необходимости атаковать дарданов.
– Ты перед царем за свою конницу отвечаешь, – как-то не сдержался Ларин, когда после очередной трапезы на холме, где стоял его шатер, Аргим опять поторопил адмирала, – вот и отвечай. А мое дело сейчас флот. Не ты ли мне говорил, что трибаллов мы быстро одолеем? А в результате у меня кораблей почти не осталось. Идти дальше надо, река еще не закончилась, а не с чем. Так что, наступай, если не терпится, а я пока кораблям ремонта не дам, с места не стронусь.
– Иллур торопит, – напомнил скифский военачальник.
– Да пусть, – обнаглел Ларин, – со своим кровным братом я как-нибудь сам разберусь. А ты наступай, если ждать невмоготу.
Осмотрев чуть позже повреждения кораблей, Аргим нехотя согласился. Но ждать все равно не стал.
– Я пойду в сторону предгорий, вдоль берега, затем сверну. Дарданы живут далеко от реки. Так что, быть может, и сам управлюсь. Их земля начинается вон за тем хребтом, – указал Аргим на поросшие лесом возвышенности, лежавшие всего нескольких днях пути по левую руку от Истра.
– Так это близко, – удивился Ларин, – а в гости они к нам не наведаются?
– Нет, – уверенно сообщил Аргим, – вчера гонец был от Иллура, сообщает, что македонцы атаковали города и крепости дарданов с юга. Так что у них сейчас забот хватает и без нас.
– Ну наконец-то, – повеселел адмирал, – нарисовались, союзнички.
– Ты продвигайся вперед вдоль берега. Шли гонцов, – продолжал наставлять Аргим, – Если что, иди по моим следам. Меня быстро найдешь.
– Да уж, не сомневаюсь, – кивнул Леха, вспоминая следы пожарищ, по которым он разыскивал Аргима в землях трибаллов, – твои следы далеко видать.
На том и расстались. Аргим отрядил часть солдат для охраны захваченного Сирмия и еще пары крепостей помельче, чтобы обозначить присутствие в бывших землях трибаллов. Леха пехотинцев не дал. После затянувшихся сражений у него уже ощущалась нехватка не только морпехов, но и самих моряков и даже гребцов. Поэтому, подлатав корабли, бравый адмирал снова вывел их на просторы Истра.
Несколько дней все шло хорошо. Изрядно потрепанная флотилия скифов продвигалась вверх по течению реки, немного сдвинувшей берега под натиском нарождавшихся с обеих сторон гор. Новостей от Аргима не было. И когда на третий день Ларин заметил впереди небольшую сожженную крепость, то решил остановиться здесь и подождать гонца, который не замедлил появиться буквально на следующее утро.
Разыскал он стоянку скифского флота быстро. Это было самое удобное для нее место. Невдалеке от возвышавшейся над рекой крепости имелась удобная стоянка для судов – протяженный пологий берег. Здесь также начинались сразу две дороги, уходившие в сторону глубинных земель дарданов. А кроме того, как вскоре выяснили разведчики, за следующим изгибом Истра имелись многочисленные острова, а между ними мели, так что при желании можно было переправиться даже вброд.