Страница 8 из 12
– Приветствую, – сказал он и поманил их к себе. Чёрные глаза ярко горели на бледном лице, обе ноги были перебинтованы, зубы сжаты, лицо искажено гримасой боли.
– Это тебя солдаты покалечили? – спросил Ишань.
– Нет, – ответил парень, – хотя легко могли бы. Я видел, как они забрали Фэн Фу, самого сильного человека в деревне. Фэн Фу метнул в солдата топор – и этот топор отскочил от зелёного солдатского рукава, будто камешек от черепашьего панциря.
Солдат в зелёном? Пиньмэй вздрогнула и посмотрела на Ишаня. Тот явно подумал о том же.
– Я знаю этого солдата, – сказал Ишань. – Он швырнул меня оземь одной рукой, как букашку.
– Вот так же он швырнул и Фэн Фу, – сказал юноша, и глаза его округлились при воспоминании. – Одной рукой. Огромного Фэн Фу! Человека, который мог задушить быка голыми руками! Но солдаты императора, должно быть, обладают какой-то особой силой. Они непобедимы.
Солдаты, подумала Пиньмэй, или только один солдат? Она сжала браслет Амы. Холодный камень был теплее её пальцев.
– Если это не солдаты, – Ишань взглядом указал на бинты, – тогда кто?
– Мой конь, – ответил юноша и рассмеялся.
– Что же в этом смешного? – спросил Ишань.
– Видишь ли, – сказал парень, – примерно месяц назад от нас сбежала лошадь – и я проклял нашу горькую участь. Но дедушка Сай сказал: «Откуда тебе знать? Может, это не несчастье, а счастье».
– И я был прав, – вставил дедушка Сай, подтаскивая к кровати стулья.
– Точно, – кивнул юноша. – Потому что через несколько недель наша кобыла вернулась – и привела с собой прекрасного жеребца. Я возликовал и готов был возблагодарить нашу счастливую участь, но дедушка Сай сказал…
– Я сказал: «Откуда тебе знать? Может, это не счастье, а несчастье», – договорил за него дедушка Сай и придвинул к кровати маленький столик.
– И он был прав! – воскликнул юноша. – Потому что несколько дней назад, когда я гарцевал на этом жеребце, он сбросил меня, и я сломал себе обе ноги. И я снова проклял свою горькую участь.
– А я снова сказал, – напомнил дедушка Сай, присаживаясь возле кровати, – «Откуда тебе знать? Может, это не несчастье, а счастье».
– И ты снова оказался прав, – заметила Суйя, принёсшая чай. Она протянула юноше его чашку, помогла приподняться в постели и по-матерински нежно погладила по голове. – Потому что пришли солдаты и стали сгонять всех мужчин. Но, увидев Сыфэня – в кровати, с переломанными ногами, – они сказали, что с него всё равно не будет толку, и оставили его в покое.
– А всех остальных они увели? – спросил Ишань.
– Всех молодых, – уточнил дедушка Сай. – Им нужны только крепкие и сильные, пригодные для тяжёлой работы. Стариков вроде меня они не брали.
– Не считая Амы, – сказала Пиньмэй тихо, однако все расслышали и обернулись к ней. Под их взглядами она совсем смутилась и еле слышно пояснила: – Он забрал мою бабушку.
Клочок оконной бумаги влетел в комнату и на миг завис в воздухе между Пиньмэй и остальными. Потом медленно опустился на пол, словно белый лепесток.
– С горы, – сказал дедушка Сай и кивнул. – Значит, ты внучка Сказительницы. Как я сразу не догадался!
Сказительница, подумала Пиньмэй. Тот солдат тоже так назвал Аму.
Она медленно провела пальцем по браслету и плотнее надела его на руку.
Глава 13
– Надеюсь, вы не ждёте, что вас тут накормят ужином, – сказала тётушка Суйя. – Мы люди бедные, поделиться нам нечем.
– Суйя! – с упрёком сказал Сыфэнь. – Это же гости!
Женщина покраснела.
– Простите, – сказала она. – Я не хотела жадничать. Просто люди императора вынесли всё подчистую. Нам было бы совсем нечего есть, не успей я припрятать вот это.
Суйя откинула низко свисавшее покрывало. Под кроватью лежала старая доска. Когда Суйя её отодвинула, оказалось, что из каменного пола вынут один камень. Это был тайник, куда как раз помещалась небольшая банка. Все уставились на неё затаив дыхание. Суйя сдёрнула крышку, и из банки во все стороны разлетелись сырые рисинки – словно порвалось жемчужное ожерелье.
– Ой! – воскликнула Суйя и бросилась собирать рассыпанный рис. Пиньмэй опустилась на коленки рядом с ней, чтобы помочь, их глаза встретились, и Пиньмэй ощутила внезапное родство. Она-то хорошо знала, как сжимается сердце, когда в банке кончается рис.
– Нам сейчас и зёрнышка нельзя потерять, – сказала ей Суйя. – Когда закончится этот рис, у нас не останется никакой еды.
– Как жаль, что я не могу подарить вам волшебный красный камень, – сказала Пиньмэй, не успев подумать.
– Волшебный красный камень? – переспросила Суйя.
– Н-нет, ничего, – сказала Пиньмэй. Горло её сжалось, слова попрятались, словно мыши в норки.
– Очень жаль. Мне показалось, это что-то из сказки, – сказала Суйя с хитрой улыбкой. – Это было бы кстати, Сыфэнь любит всякие истории.
– Очень, – подтвердил Сыфэнь, слышавший весь разговор. – Особенно в эти дни, когда так хочется отвлечься и думать о чём угодно, кроме этого, – он показал на свои перебинтованные ноги и скорчил гримасу. – Ну так что же, внучка Сказительницы? Найдётся у тебя история для нас?
Пиньмэй открыла рот, но не смогла издать и звука. В горле застряла ледышка. Девочка покрепче сжала нефритовый браслет. Если бы Ама сейчас оказалась здесь! Ама рассказала бы этим людям сказку: её надёжный, успокаивающий голос укутал бы их, словно тёплым покрывалом. Острая тоска по Аме захлестнула Пиньмэй. Она помотала головой.
– Ещё как найдётся, – сказал Ишань, как всегда насмешливо. – Пиньмэй, ты ведь знаешь все истории, которые Ама рассказывала хотя бы раз.
Оттого, что все взгляды были устремлены на Пиньмэй, льдинка в горле начала разрастаться, захватывая сердце и лёгкие. Пиньмэй попыталась вдохнуть, но воздух словно окаменел. Ама, думала Пиньмэй в отчаянии, Ама, ты мне нужна! Ничего не видя вокруг, она развернулась и хотела было броситься за дверь.
Но чья-то горячая рука схватила её руку и удержала. Пиньмэй опустила взгляд. Сыфэнь смотрел на неё снизу вверх, черты лица исказила боль.
– Пожалуйста, – сказал он. – Пожалуйста, расскажи мне историю.
Тепло от его горячей ладони поднялось по руке Пиньмэй, и лёд в её груди начал таять. Амы тут нет, подумала Пиньмэй. Есть только я. Она снова глянула в умоляющие глаза Сыфэня и с усилием сглотнула. Когда придёт время, ты сделаешь то, что должна. Слова Амы эхом прозвучали в голове, тугой узел в горле развязался. Медленно кивнув, Пиньмэй наконец глубоко вдохнула и шёпотом начала свой рассказ.
Нюйва, богиня с рыбьим хвостом, залатала небо, однако беды на этом не кончились. Море, переполненное водами Звёздной Реки, кишело чудовищами, волны его бурлили и ходили ходуном.
В те времена жил-был мальчик по имени Ку-Ан. Отец его был рыбаком, и этот хаос стал несчастьем для семьи. Море, которое прежде было таким родным, теперь грозило гибелью. Семья бедствовала. Чтобы помочь родителям, Ку-Ан собирал хворост и продавал другим жителям своей деревни.
И вот однажды, подбирая сухие ветки, Ку-Ан заметил на земле что-то красное и блестящее. Интересно, что это, подумал он и поднял этот предмет. Это оказался красный камешек.
Камешек был маленький, круглый и гладкий и, хоть и не светился, был таким блестящим, что Ку-Ан видел в нём своё отражение.
Я подарю этот красивый камешек маме, решил Ку-Ан. Он положил его в свою сумку с обедом и продолжил собирать хворост.
Однако когда он проголодался и сел обедать, в его суме оказались две лепёшки вместо одной. Ку-Ан почесал в затылке. Он был уверен, что утром клал в сумку одну лепёшку. Уж не в камне ли дело?