Пламя нашей жизни

«Докладываю! — прозвучал в микрофоне голос Базиля. — Вражеская цель мною повержена!»

Червелло возилась над Шоичи, на груди которого не сияло пламя маркера, одновременно тоже переговариваясь со своей товаркой через микрофон. Пока шла эта долгая минута, появился Гокудера. Ему тоже досталось. Он держался за несильно кровоточившее обожжённое плечо. Затем прилетел Тсуна, преодолевший практически все поле на тяге пламени.

— Целевой маркер Ирие Шоичи упал ниже двух процентов, — вынесла свой вердикт, выпрямившаяся девушка в черной маске. – Цель Мельфиоре в том же положении, но она была нейтрализована на две секунды раньше.

— Значит, мы победили? — с надеждой и неверием переспросил Тсуна, желавший это услышать.

Он приземлился на землю и вышел из гипер-режима то ли специально, то ли от нахлынувших чувств. Поздравления от активизировавшегося Гокудеры прервал появившийся Бьякуран, вместе с Ямамото, который прекратил его задерживать.

— Не совсем.

Такеши присоединился к нам, а босс Мельфиоре медленным шагом подошел ближе, глядя то ли на меня, то ли на Кикё.

— Простите, Бьякуран-сама, — повинился Кикё. — Поражение целевого маркера Ирие Шоичи не моих рук дело.

— Понимаю, — кивнул тот, по лисьи улыбаясь. — В конце концов, твоим противником была Аки-тян. Если бы на ее месте была взрослая версия, даже у меня появились бы сложности.

— Простите, — вновь привлекла всеобщее внимание присутствующая судья. — Поступили новые сведения. Целевой маркер мистера Дейзи снова горит.

Так вот почему Бьякуран выглядел так, будто чего-то ждет! От наплыва чувств я не смогла усидеть на месте. Поднялась и обвинительно ткнула пальцем, чуть ли не задохнувшись:

— Читер!

Бьякуран звонко рассмеялся. Хохо тоже поднялся на ноги, отряхивая форму, и пояснил с улыбкой:

— У Дэйзи есть маленькая особенность, называемая «бессмертное тело». Он странный случай… Его наибольшая проблема — неспособность умереть.

То есть они знали, что этот псих с пламенем Солнца обладает такой живучестью! Конечно, они знали, что не проиграют так быстро! Их Солнце, Дэйзи, наверняка не смог бы восстановиться от более серьезных повреждений, например, если бы его расчленили или раскатали в лепешку, но с условиями Чойса — его восстановление реально. Солнце на то и Солнце, чтобы стимулировать жизненные силы организма.

— Так нечестно играть! — возмутилась я снова, опустив руку.

— Но, Аки-тян, это — не жульничество, — с улыбкой отверг обвинения Бьякуран.

— Как же это не жульничество! — я бы могла назвать свое негодование праведным.

— Сражались ведь все на равных условиях. Кто виноват, что вы не смогли поразить нашу цель раньше, — театрально развел он руками. — Все условия были четко озвучены в самом начале.

Невооруженным взглядом видно, что разыгрывает комедию. Еще и удовольствие от перепалки получает.

— Мы можем огласить победителя, — попыталась привлечь наше внимание Червелло.

— Нет, ты специально использовал эту лазейку, — уже спокойней, но все еще злая от негодования, сказала я.

— По результатам анализа силы маркеров цели, мы оглашаем победителем семью Мельфиоре, — бесстрастно объявила Червелло.

— Это называется грамотным планированием, — возразил мне с улыбкой Бьякуран.

Я хотела было ответить, что планирование не грамотное, а хитрозадое, но тут меня сгребли в сторонку. Оказывается, зрители прибыли. Мукуро, развернув к себе лицом, сразу же осмотрел меня на предмет повреждений, Кёя оказался быстрее — он схватил лодыжку и принялся ощупывать ее.

— Не трогай! — взвыла я. — Такеши уже вправил!

Кёя меня не слушал. Поджал губы, закончил со своей работой и освободил место Рехею, который быстро прошелся по травме своим пламенем.

— Конраду лучше помоги, он весь в крови, — принялась ворчать. — И Киоко проверь, и вообще, Шоичи как там?

— Нет, босс, сначала ты, — возник рядом рыжий. — Рана серьезна?

— Уж не серьезней твоей! — возмутилась я.

Дел невпроворот, а меня еще и во все стороны дергают. Все вокруг вообще как-то завертелось и быстро пришло в движение. Зрители со стороны Мельфиоре тоже прибыли, отчего оба лагеря разделились и выстроились, как на торжественное вручение приза. Быстро закончив со мной, Рехей пошел к Шоичи и уже склонившейся над ним Киоко. Ее надо бы успокоить, хотя держится она на удивление хорошо. В ступор не впала, еще и пытается что-то делать. Шоичи пришел в себя и даже что-то пытался рассказывать, бормоча о том, что Бьякурана можно уничтожить только сейчас, что это все вина Шоичи, что будущее ужасно и что нужен реванш. Даже пытался потребовать его у Бьякурана, ссылаясь на давний долг в игре.

— Не помню ничего такого, — легкомысленно отозвался на это босс Мельфиоре.

— Протестую!

Звонкий девичий голос заставил не одну меня повернуться к медленно, но уверенно идущей к нам девочке. Я ее не знала. Возраст примерно тот же, что и у нас сейчас, то есть около тринадцати-четырнадцати. Одета странно: под белым плащом с наплечниками с гербом Мельфиоре была короткая кофта, оголяющая живот, и такие же короткие шортики. На ногах высокие ботинки, а на голове огромная шляпа, по размерам не уступающая шляпе «Лягушонка» из Варии.

— Я как босс Блэк Спэла Мельфиоре согласна на реванш.

— Юни-сама! — активизировался Гамма, доселе стоявший в сторонке и не отсвечивавший.

Он со своими двумя подопечными подбежал к девочке и застыл возле нее, настороженно и опасливо посматривая в сторону Бьякурана и его Веников.

Судя по реакции Бьякурана, он не был рад появлению этой девочки. Смотрел на нее так же настороженно. А вот сама девочка, будучи боссом бывшей семьи Джиглио Неро, улыбалась.

Улыбка, с первого взгляда видно — натянутая специально. Такая теплая, мягкая, приятная, да еще и на таком ангельском лице с большими кристально-голубыми глазами. Но оглянувшись назад после перешептываний ребят, по их смущенным лицам поняла, что эта улыбка кажется неестественной только мне. Хару, все еще думающая о Тсуне как о будущем муже, и вовсе была поражена тем, что Тсуна покраснел, глядя на симпатяжку.

— Это и правда ты? — спросил Реборн, чья пустышка светилась желтым светом. — Ты повзрослела.

На шее девочки была похожая пустышка оранжевого цвета, подвешенная на ленте.

— Да, дядя Реборн, — смущенно улыбнулась девочка уже более искренне, что было видно по глазам.

— ДЯДЯ?! — переспросил Тсуна, присев за спиной аркобалено и указав пальцем на него для надежности уточнения.

Меня смутила не родственная связь, тем более что Реборн просто мог быть знаком с ее родителями, что он и подтвердил знакомством с ее бабушкой. Но родителей как раз в округе не было, и раз девочка получила титул по наследству, то и не появятся. А вот чего от нее ждать, теперь даже Бьякуран не мог предвидеть. Очевидно, ее в его плане не было, но тот быстро сориентировался.

— А вот и принцесса, — растянул губы в улыбке Бьякуран. — Хорошо, что ты вернулась, Юни-чан.

Я переводила взгляд с него на нее. Судя по всему, даже дружеских отношений между ними нет. Он называет ее «Юни-чан», хотя с ее-то возрастом мог бы обозвать, как и меня, «-тян».

— Со мной все в порядке, — опять натянуто улыбнулась девочка ради успокоения Гаммы, который был весь на нервах. – Все это время моя душа была в другом мире, поэтому я в порядке. Похоже, у меня есть сила, похожая на твою, Бьякуран.

Без приставок, но она явно иностранка. Говорит на японском, тем не менее, очень хорошо.

— Я рад, что ты вернулась, но твое заявление слишком прямое, — ответил ей Бьякуран. — Ты, наверное, забыла, что мы решили тогда. Право принимать решения есть только у меня, — у Юни нечего было на это ответить, значит, это правда. Бьякуран подытожил: — Разговор окончен.

— Это так, — выдохнула девочка и прикрыла глаза, будто собираясь с силами. — В таком случае я ухожу из семьи Мельфиоре.

Слова, сказанные твердым голосом, имели серьезный эффект. Молчали все: что Бьякуран, что Гамма, что наши любители восклицать и переспрашивать. Но молчание длилось недолго, девочка быстро продолжила, повернувшись в сторону Реборна и Тсуны: