Пламя моей души

— Какое послушное травоядное, — нагло почти промурлыкал он.

— О, это вовсе не потому, что могу повредить школу или нарушить порядок. Не собираюсь позволять извращенцам заглянуть ко мне под юбку.

Глаза Хибари едва заметно сузились. Вообще, я заблаговременно ношу под низ короткие шорты, но ему об этом знать не обязательно.

— Меня не интересуют такие вещи, — сказал он сквозь зубы, продолжая зеркально со мной ухмыляться и пускать искры из глаз.

— Хочешь сразиться — пожалуйста, вне школы. Хочешь нарушить правила, предупреждай сразу, только пеняй на себя.

— А то что? — с вызовом интересуется.

— Кто знает, — мрачно отвечаю, отступая на шаг и разрывая этот зрительный контакт.

Вспоминаю о Фуюки, который ни словом ни делом не напоминал о своём присутствии, замерев там, где его оставили.

— Скоро звонок, нам пора, — говорю ему и разворачиваюсь к выходу.

Хибари не препятствует, но чувствует себя уж очень довольным жизнью. Этот точно не успокоится. А значит, нарушит хлипкое перемирие чисто из принципа. Что ж, моя задача — не проиграть. Победы ведь бывают не только в спаррингах.

Наушники и плеер я всё же взяла с собой, но положила в сумку перед школой, чтобы лишний раз не дразнить никого. Вроде же запрещено, но на большой перемене послушать в тихом уголке можно, главное, патруль перед школой пройти. Честное слово, с этим Хибари иногда чувствуешь, будто не в школу идешь, а в колонию закрытого режима.

Шла я в одиночку, так как Рёхей пошел гораздо раньше, чтобы потренироваться в клубе.

Дисциплинарный комитет, как всегда, дежурил у ворот. Один из крепких парней в чёрной форме, заметив меня, вышел вперед и окликнул:

— Савада Акира? Пройди сейчас же в Дисциплинарный комитет.

— Хм? — я не сразу осмыслила сказанное, сперва подумав, что он сейчас наушники и плеер отберёт. — Зачем?

— Без возражений. Иди за мной.

Парень развернулся, оставив мне на рассмотрение только свою широкую спину. Кажется, он не знает, с кем говорит. Значит, Хибари пока что сохранил в секрете личность Азазеля, по крайней мере от подчиненных… Что ж, если никто не приехал со мной серьёзно поговорить, то всё в порядке.

Парень с красной повязкой на плече постучался в дверь и, дождавшись разрешения, открыл её; не сделав и шага, тут же согнулся в поклоне и громко оповестил:

— Простите за вторжение, Хибари-сан! К вам ученица, которую Вы вызывали. Желаете, чтобы я впустил её?

Сидящий за столом черноволосый парень в белой рубашке хмыкнул, увидев меня за провожатым.

— Впускай.

— Есть!

Выслужившийся парень выпрямился и отошёл в сторону, а пропустив меня внутрь, закрыл за мной двери, оставшись снаружи.

— Догадываешься, почему тебя вызвал? — спросил он.

— М-м-м… — задумчиво протянула я. — Есть несколько предположений. Первое: ты соскучился по моим завораживающим глазам, второе: ты жаждешь моего внимания, и третье: ты всё-таки хочешь подраться, пока я в юбке.

В меня полетел какой-то сверток. На мой недоумённый взгляд он соизволил пояснить с предвкушающим видом.

— Брюки, кофта и кроссовки твоего размера.

— Мило с твоей стороны, но мне хватает обновок в одежде.

— Не потеряй, — перебил меня. — Ты будешь сражаться со мной, когда я позову, иначе забью до смерти. А сейчас иди. Встретимся после уроков в спортивном зале с южной стороны.

Вот что-то мне не нравится, как развиваются события. Совсем. Но делать нечего, приходится развернуться на выход. Возражать что-то сейчас может быть чревато в первую очередь для меня же, так что я просто выразительно смотрю на него, вложив во взгляд всё, что я думаю. Отступлю сейчас, но пусть знает, что я не сдалась.

Как спарринг-партнер он меня вполне устраивает, и я бы дала согласие на частые тренировки где-то в отдалении от города. Если бы он нормально об этом заговорил. Но он пытается давить, показывая, кто тут главный, а с этим смириться я не могу. Тем не менее, в бою восемь из десяти абсолютная победа будет за ним. Один бой с моей победой для случайности, второй для чуда. Как же мне тут поступить?

— Слышал? Там новый капитан боксёрского клуба с Дисциплинарным комитетом дерётся!

Обрывок громкого разговора быстро ввинтился в сознание, отвлекая от мыслей.

— Скорее, может, ещё успеем посмотреть!

Пойти, что ли, тоже? А, ладно, опять Рёхей с Кусакабе кулаками машут, чего я там не видела.

Только я собралась выйти, как на меня едва не налетели двое перепуганных школьников.

— Осторожней! — возмутилась я, всё же сумев избежать столкновения.

— Быстрей, обратно! — завопил другой школьник, подталкивая замерших одногодок. — Хибари-сан настоящий монстр!

Что за…?

Думать и предполагать было некогда. Я поспешила к месту событий, ориентируясь на направление, обратное движению разбегающихся перепуганных подростков. Картина, представшая перед глазами, впечатляла. Школьный двор был полностью завален стонущими от боли телами подростков. И они продолжали вскрикивать и падать, когда чёрная тень мелькала где-то рядом.

Меньше чем через минуту Хибари замер, будто удивляясь, что противники закончились. Не меньше полусотни учеников… Ёшки-матрёшки… Прежде всего в толпе поверженных угадывались люди Дисциплинарного комитета в своих чёрных гакуранах, затем я заметила огромную фигуру Фуюки и неподалёку от него Коичи, вокруг них наверняка их ребята, но хватало и обычных зевак. Хотя самыми привлекающими внимание были Кусакабе на коленях, склонивший голову, и тут же Рёхей, уже без сознания.

Почувствовав мой взгляд, Хибари повернулся… и удовлетворённо расплылся в едва заметной торжествующей ухмылке. Слишком часто я не сдерживаюсь в последнее время и радужка желтеет. Да, я чертовски зла!

Игнорирую главу Дисциплинарного комитета и подхожу к Рёхею, проверяя его состояние. Живой вроде бы, хотя глупо было ожидать, что Хибари будет убивать прямо тут.

— Ты как, Кусакабе?

— Савада … Ты бы ушла отсюда поскорее… — прошептал едва слышно здоровый парень, даже не подняв на меня глаза.

— Не могу. Надо привести в сознание Рёхея и… других ребят. Поможешь мне?

— Не волнуйся, с ними должно быть всё в порядке.

Тогда почему ты так нервничаешь, парень? Неужто на тебя такой ужас нагоняет Хибари? Впрочем, ничего удивительного. Мне бы тоже надо ужаснуться или сделать вид.

— Ой, Хибари-сан, я Вам попозже занесу то, о чём Вы просили, в кабинет, — сделала вид, что только что его заметила. — Надо хоть кого-нибудь невредимого, чтобы позаботиться о мальчиках.

Кусакабе наградил меня взглядом, который можно расшифровать как безмолвный вопрос о моих умственных способностях и наличии чувства самосохранения.

— Не заставляй меня ждать, — коротко бросил он и чётко выверенным шагом направился прочь.

На то, чтобы привести в чувство всех, ушло не меньше часу, но я освободилась раньше, так как уже очнувшиеся позаботились об остальных. Кого-то отконвоировали в медпункт, кого-то туда же отнесли. Рёхей норовил утащить на себе сразу двоих. Фуюки с Коичи поглядывали в мою сторону с подозрением, но пока вокруг было много посторонних людей, потому не подошли. А затем я направилась в кабинет главы Дисциплинарного комитета, продумывая свои шансы.

— За что ты их всех? — со вздохом спросила я, заходя в кабинет.

— Ненавижу, когда жалкие травоядные сбиваются в толпы. Так и хочется их всех загрызть до смерти, — выдало это чудо (не иначе как от слова чудовище) с довольным видом.

— И твои красноповязочные тоже? — не поверила я.

— Да.

Я ему почему-то ни капли не поверила. Это наверняка мне назло, потому что я проигнорировала его и не пришла в спортзал. Это так очевидно, что даже спрашивать не надо.

— Если Рёхей сам с Кусакабе стал драться, я не лезу. У него бзик на кулачных бойцов, он всех подряд проверяет. Но если есть возражения, я попрошу его не драться с Кусакабе. А твоё вмешательство там лишнее.