Пламя моей души

— Мне тоже всё равно, с кем дерётся Кусакабе после школы. Я ненавижу, когда травоядные сбиваются в толпы. Если есть возражения, сразимся.

Он вскинул оружие и чуть напрягся, демонстрируя готовность. Расстояние между нами в пару метров, еще и стол разделяет, потому я волноваться посчитала преждевременным.

— Ты как всегда, — вздохнула я обречённо. — Я пришла напомнить условия и правила нашего сосуществования. Против спаррингов ничего не имею, но я не могу делать это слишком часто. Мне не нравится, что ты бьёшь моих ребят. Я сообщаю это прямо.

— Мне безразличны твои

травоядные, пока они не нарушают порядок.

— Я согласна, если твой комитет поддерживает порядок в школе, но просто так моих ребят бить не стоит. Я к этому отношусь исключительно негативно.

— В школе наказание присуждается только за нарушение школьных правил.

— Скопление людей тоже запрещено школьными правилами? — хитро прищурилась я.

— На моём пути — да.

— Хм, боюсь представить, что происходит на уроке, когда ты заходишь в класс.

— Я занимаюсь самообучением.

— Тогда, думаю, ты не будешь против моих наушников и плеера.

— Это грубое нарушение правил, — сказал, как отрезал, а мне казалось, я нашла нужную волну.

— Пропускать занятия тоже считается нарушением. Предупреждаю, Хибари, не делай того, что мне не нравится.

— Предупреждаешь? — переспросил мальчишка.

Он скользящим движением обошёл стол и оказался прямо передо мной. Я постаралась придать себе уверенно-расслабленный вид и не отводить взгляд от его лица. А ещё сдерживала себя. Очень сильно сдерживала. Чуть взметнётся пламя — он это поймёт. Он это точно воспримет как призыв к сражению. Хотя, судя по тонфа в руках, он настроен как раз на него.

— Да. Ты можешь избивать моих людей, но всё равно не получишь то, что хочешь. Ты можешь на меня надавить, но так ты не добьёшься желаемого от меня. Ты можешь попытаться заставить меня драться, но если я чего-то не хочу, я этого делать не буду. Выбирай, либо соблюдаешь правила, либо я… накажу тебя.

Серые глаза опасно сощурились. Именно в этот напряжённый момент звенящую тишину разорвали вопли в коридоре и грохот открывшейся двери.

— Чёртов Хибари, не смей тронуть и пальцем Киру! — завопил во все лёгкие Рёхей, а уже затем залетел внутрь.

Он представлял собой весьма… синее зрелище. Всё лицо в свежих сине-фиолетовых синяках.

Через мгновенье его сзади сбило другое мощное тело, в чёрной форме и с соответствующей причёской, а также похожей расцветкой лица. Рёхей не упал, а устоял на ногах и даже развернулся, давая кулаком в лицо своему обидчику. Кусакабе, а это оказался именно он, успел закрыться руками и вновь попытался сбить с ног боксёра, напрыгнув на него. На этот раз всё получилось, и эти двое покатились по полу, пытаясь молотить друг друга кулаками.

Следующим вбежал запыхавшийся Коичи, которого ухватили под мышки двое ребят из комитета. Он даже не успел ничего сказать. Коичи попытался вырваться, но ребята были выше его весовой категории и держали крепко.

Я ошарашенно наблюдала за этой картиной.

— Забью до смерти! — рыкнул разъярённый голос не особо громко, и все как по команде застыли заледеневшими статуями в этой свалке.

Первым очнулся вновь Рёхей.

— Отойди от неё! Если ты хоть раз её ударишь, я побью тебя!

Честно говоря, таких слов от него не ожидала. Рёхей всегда мыслит в рамках бокса и осознанно ограждается от обычных драк. Да и вообще, кто ему донёс, что я пошла сюда? И что они там в медпункте наболтали?

— Я в порядке, Рёхей! — поспешила воскликнуть я, пока он не натворил делов.

Но было уже поздно. Хибари с занесённой для удара дубинкой быстро оказался возле него и Кусакабе, так и не поднявшихся с пола, державших друг друга за одежду. Я успела заметить одномоментно побледневшее лицо Кусакабе и даже страх в глазах. Меня прошило словно током осознание, что даже заместитель в такие моменты жутко боится своего главу, а не опасается, как я раньше думала. Толком не взвесив все «за» и «против», я тоже оказалась возле лежащих на полу парней. А моя рука — держащей стальную дубинку.

На кабинет опустилась оглушающая тишина. Что там происходило вокруг, я не видела. На меня смотрели серые глаза. На лице Хибари расплылась знакомая довольная ухмылка. Напряжение стояло такое, что казалось, будто вот-вот затрещит электричество. Но я твёрдо стояла на своём, не отпускала из пальцев стальную дубинку и была готова среагировать на его малейшее движение. Зазеваюсь — получу на орехи.

— Отойдите от него, Савада-сан! — неожиданно пронзительно закричал за спиной голос Фуюки, также появившегося на пороге кабинета.

— Кира-сан! — это взволнованный голос Коичи.

Серые глаза потемнели от злости, но Хибари не отвёл их, продолжая мериться взглядом. Мгновения тянулись так тягуче, словно перед грозой. Нервы трепетали от испускаемой человеком передо мной угрозы. Я ощущала его пламя, такое колючее и жёсткое. Моё пламя пылало сдержанно. Не сорвусь, но и не уступлю.

Я отпустила тонфа и вовремя разорвала расстояние, уклоняясь от второй дубинки, вознамерившейся ударить меня в бок.

Хибари, более не испытывавший никаких стеснений в движении, медленно развернулся и довольным взглядом посмотрел на меня. Не разрывая зрительного контакта, коротко облизнул губу, завершая образ кота, добравшегося до ведра сметаны. Если бы он замурчал от удовольствия, я бы не удивилась. Зато чётко поняла кое-что…

— Ты меня слышал. Я не буду драться, — мстительно ухмыльнулась я. — Три месяца.

— Тогда я заставлю тебя это сделать, — он ухмылялся, не придав значения моим словам.

Я присела, пропуская удар стальной дубинки над головой, скользнула вправо, уклоняясь от второй, бьющей снизу-вверх. Снова отступила, поворачивая к его столу и продолжая скользяще уходить от атак.

Пламя внутри последние пару минут жгло неимоверно. Оно хорошо держало напор ауры его силы, придавая мне уверенности, что моя задумка получится. Мстительный холодный настрой с каплями ехидства меня вполне устраивал. Вместе с тем я видела его движения, будто при полном параде. Наверняка радужки уже сияют, что фары в ночи.

Всё же рисунок боя диктую не я, поэтому, уходя от атак, оказываюсь с Хибари в опасной близости от Рёхея с Кусакабе. Впрочем, близость эта опасная, скорее, для этих двоих. Краем зрения отмечаю, что они попытались отползти в сторону от этой машины, вертящей тонфами, но это их не спасло от двух мимолётных ударов, отправивших их к стене. Больше всего это похоже на то, что он просто небрежно освободил себе дорогу от двух препятствий. Как там Кусакабе и Рёхей, я посмотреть уже не могу.

Хибари даже, казалось, не прервался, чтобы отвлечься на них, и вновь атаковал. Приходится быстро уходить с линии атаки тонфа. Одна, вторая, снова первая, присесть, уходя от замаха ногой, перекрутиться и подняться на ноги, перепрыгивая через препятствие. Теперь нас разделает стол.

— Я тоже могу быть упрямой, — зло ухмыльнулась я, наблюдая, как недовольно поблескивают серые глаза, и припечатала: — Полгода.

Их хозяин всё ещё отвергал мною сказанное, но уже начинал чувствовать, что я не шучу.

Деревянная столешница треснула от удара тонфа, я едва успела отодвинуться. Хибари перепрыгнул через разломанный стол и тут же, ещё в прыжке, замахнулся дубинкой. Услышав звуки борьбы неподалёку, я не стала отвлекаться на них, следя за движениями главы Дисциплинарного комитета. Мне требовались все мои скорость и ловкость, а также все возможные препятствия, чтобы не позволить Хибари зажать меня в положении, когда мне некуда будет отступать, я не смогу уклониться и вынуждена буду отбиваться или ставить блоки.

— Все вон! — кричу и едва успеваю уклониться от тонфа.

Перепрыгиваю через диван у стола, Хибари не отстаёт. Судя по усилившемуся движняку, народ всё-таки спешит покинуть небольшое помещение. Хибари преграждает мне дорогу к выходу, и как бы невзначай замахнувшись тонфа, бьёт кого-то в чёрной форме, оказавшегося слишком близко. Успеваю увидеть движение и отпрыгиваю от новой серии ударов, упираясь спиной в книжный шкаф. Чёрт! Едва успеваю перекатиться в сторону, а несколько книг вылетают с полки от удара дубинкой.