Пламя моей души

— Кусакабе, ты разобрался с ним?

Здоровый парень за долю мгновения побледнел. Хибари смотрел пронзительным взглядом прямо на него, полностью игнорируя всех остальных.

— Как раз занимаюсь этим, — выдавил из себя здоровяк.

Молниеносный удар заставил заместителя захрипеть от боли и упасть на пол прямо перед своим главой, а меня недовольно поджать губы. Стоило огромных усилий сдержать пламя в такой опасной близости от этого человека. До этого мне несколько дней удавалось не пересекаться с ним в школе, и сейчас я отслеживала и контролировала свое внутреннее спокойствие.

— Я не люблю слабых. Пожалуйста, не заставляй меня повторять это.

Неожиданно Хибари перевёл на меня взгляд. Но лишь мазнул им по мне и вновь посмотрел на уже выпрямляющегося Кусакабе, не удостоив вниманием два соляных столпа, все ещё стоящих по струнке с выпученными глазами.

— Жду результата, — коротко бросил он, продолжив идти по коридору стремительным шагом.

— И что, часто он так? — сочувственно поинтересовалась я.

Кусакабе не стал отвечать.

— Постарайся достучаться до Сасагавы, Савада, — всё так же вежливо попросил он.

Дисциплинарный комитет оказался сборищем хулиганов-мазохистов. Причём это не просто хулиганы, это дуболомы и мордовороты. Абсолютно неуправляемые, дикие, наглые звери, перевоспитываются из которых лишь единицы. Все, как на подбор, крупные и выглядят уже как взрослые. Говорят, у них там сплошь пятнадцатилетние старшеклассники. После моих наблюдений я даже проникаюсь к этому Хибари уважением. Я с такими не связываюсь, и разговор обычно выходит коротким. А эти… Повадки те же, а школьную дисциплину не только за другими отслеживают, но и сами блюдут. При этом жутко боятся своего главу, как и вся остальная школа. Первогодок сразу же предупреждали, что с этим комитетом лучше не связываться, а про Хибари — что если ты на него даже как-то не так посмотришь, он может избить тебя своими тонфа.

Пока что комитет только второй год ведёт свою обновленную деятельность, но из-за стальных тонфа главы уверенно набирает силу и даже популярность. Причём крупные парни из комитета не разбегались из него, когда Хибари мог избить каждого из них за любой промах или всех вместе сразу. К его чести, серьёзных травм не было, по крайней мере, до больницы дело не доходило, но если видишь члена Дисциплинарного комитета с отёком на пол-лица, то далеко не факт, что это сделали другие хулиганы. При этом все рядовые члены комитета чуть ли не боготворили Хибари.

В общем, в школе творилась всё та же непонятная чертовщина. И не сказать, чтобы мне нравилась жёсткая дисциплина, которую навязывал комитет, но всё же я не могла не признать, что от этого есть определённая польза. Наблюдала я за этим с интересом.

— Кира-сан, — обозначил своё присутствие Фуюки.

В данный момент я обедала на одной из крыш. Остальные все, как я заметила за прошедшее время, всё время переполнены, а здесь никого. Я это не так давно заприметила, поэтому тут же облюбовала её. Фуюки прислал сообщение, что хочет встретиться.

— Без суффиксов, Фуюки, я обычная школьница. Не забывай также, что я младше.

Я удивлённо рассматривала замершего в нерешительности пятнадцатилетнего громадного парня.

— Ты чего? — на всякий случай уточнила.

— Да так… — вновь повёл себя странно Фуюки. — Задумался.

— Продолжай, мне уже интересно, звучит многообещающе, — ухмыльнулась я.

— Вы бы, наверное, могли так же подмять под себя школу, как Хибари. А может быть, и весь город. Почему же не сделали этого?

— Это было бы слишком хлопотно, — пожала я плечами, скрыв ещё одну причину. — Ты что-то хотел?

— Кто из вас сильнее, он или Вы?

Я помедлила с ответом. Хибари, видимо, нравились наши спарринги, и он так же, как и я, мог выложиться на них. Поэтому он их до сих пор продолжал, не иначе как терпя присутствие в городе такого, как Азазель.

Каждый раз мы пытались выяснить ответ на этот вопрос. А потом тренировались, придумывали что-то и вновь устраивали схватку. На моей стороне лучший контроль пламени, оно же предупреждало меня каким-то образом об атаках, ну и опыт, накопленный за эти годы, помогал. У Хибари опыта сражений куда больше и сил тоже несоизмеримо, зато пользуется ими он худо-бедно. Тем не менее, мне хватает.

Если Хибари научится это делать, он наверняка сможет меня обойти в обычном бою. Хотя у меня было несколько идей…

— Сложно сказать. Чёткий ответ мне и не нужен.

Да, именно так. Меня устраивает то, что он меня терпит в городе, который поразительно быстро стал считать своим.

— Мои парни пару раз встретились с членами этого Дисциплинарного комитета, — Фуюки выделил раздражённой интонацией последние два слова. — И, в общем, почесали кулаки. Вынужден признать, что у него крепкие парни, победа или поражение получаются патовыми.

Мы с Хибари до спаррингов ни о чём особо не разговаривали, а во время боя на это уже не было времени. Поэтому что творится у него в голове — сплошная загадка, к решению которой очень сложно подойти. Он не просто переехал в Намимори и живёт обычной жизнью, как все. Он чувствует себя хозяином положения, а эта уверенность на чём-то да основывается. Да, он гордый и считает себя самым-самым, но без власти, конкретной, а не только физической, его уверенность быстро бы растоптали взрослые люди. А он только продолжает её лелеять.

— Я думаю, раз он не выдвигает претензии, его это не волнует, — ответила я Фуюки.

— Меня он беспокоит. Рано или поздно выяснится, кто из вас сильнее, и мне совсем не хочется прогибаться под него.

— Уже предлагал? — лениво поинтересовалась я.

— Люди из комитета подходили. Набирают всех крепких парней, вне зависимости от их деятельности, а я вот… Экзамен на вступление заключается в задаче «подойди к главе с вопросом», — Фуюки криво улыбнулся.

Железная дверь на крышу скрипнула, впуская по закону подлости обсуждаемую персону.

— Эта крыша закрыта для посещений, — сообщил он, осмотрев нашу компанию.

— Почему? — полюбопытствовала я невинно.

— Находящиеся здесь школьники получают травмы, не совместимые с жизнью, — блеснул серыми глазами Хибари, вскинув руку с тонфа.

Обычный школьник бы испугался одного вида этих дубинок. Фуюки только напрягся, сверля Хибари взглядом.

Я вздохнула, поднимаясь на ноги. Фуюки, видя, что я собираюсь уходить, направился на выход. Не дошёл. Остановил его удар стальной дубинкой. Хоть они и были пустотелыми внутри — я это давно уже поняла — но удары всё равно получались очень болезненны, что и доказал коротко прохрипевший от боли Фуюки, который покачнулся и припал на одно колено.

Хотелось в этот момент много чего высказать, но я прикусила язык, прикрыв глаза на всякий случай. Не начинать же драку прямо тут? А если он заметит глаза, то определённо накинется с боем.

— Зачем ты его ударил? — спросила я, утихомирив злость, и рискнула взглянуть на Хибари.

— Ты его защищаешь, травоядное? — спросил он, не выражая никаких эмоций.

— Да, — вернула упрямый взгляд.

— Только сильный может себе это позволить, слабое травоядное, — Хибари с намёком вытянул тонфа, позволив стали блеснуть на солнце.

И надо бы мне тут отступить, как обычной школьнице, но глаза Хибари опасно прищурились, смотря в мои, и я тут же поняла. Руки я успела вскинуть вовремя, чтобы поймать замах тонфа. Раздался привычный уже звук — будто что-то врезалось в стену, подняв небольшую воздушную волну.

— Нашёл, — с торжеством в глазах и улыбкой одними губами сообщил Хибари.

— Нет, это я позволила себя раскрыть, — спокойно возразила я, пытаясь удержать лицо. — Моих подчинённых могу наказывать только я. Не собираюсь спокойно терпеть, как ты их избиваешь ни за что.

— Хочешь доказать свои слова? — с вызовом и довольством во взгляде спросил он.

— Не в спарринге, — вернула ухмылку, отпустив оружие из рук. — Тем более, я не буду драться в школе.