Несломленные

И как только нервы доходят до пределов, перестаю считать, что кто-то преследует меня - наверняка показалось. Почти спокойно прохожу последние четыреста метров до задней стороны здания, где находится пожарная лестница. Опускаю её на себя, ступаю на первую ступеньку и одновременно с этим на затылок опускается что-то невероятно тяжёлое, и без какого-либо сопротивления я падаю в объятья темноты. «Я просчиталась. Твою…»

Комментарий к Глава 3. Астрид Калхен. Помощь «демона»

Визуал Астрид Калхен:

https://vk.com/wall-166986698?q=%23несломленные&w=wall-166986698_5432

Больше информации в группе:

https://vk.com/trigetnitsy

========== Глава 4. Ронан Фишер. Зацепки связи ==========

Последнее время руки часто напряжены, и это не даёт сделать бросок. Я на штрафной линии, сгибаю ноги, руки немного отведены назад, поворот корпуса немного в бок — всё по инструкции, всё ради бОльшей точности. Но знаю: мне не попасть. Отчётливо повторяет голос в голове, даже стыдно делать очередной бросок при всех.

С самого детства я упорно занимался и всегда делал успехи, как будто меня коснулась удача: минимум промахов, одни трехочковые. И я верил в себя, несмотря ни на что. Теперь же не могу сделать бросок, доказать себе, что на что-то способен. Лучший игрок команды смотрит на кольцо, понимая траекторию и технику броска, мышцы готовы сделать всё по памяти, а я сам не готов. Каждый раз меня останавливают вопросы: а вдруг промах? Порицание? Чего я, на самом деле, боюсь? Не понимаю. Отпускаю мяч, он стукается о пол и подпрыгивает, падает вниз, опять ударяется и вверх.

Команда замечает: со мной не всё в порядке. Надеюсь, они списывают это на волнение из-за чемпионата между факультетами и вузами. Не могу же я сказать им, что потерял слух, а могу рассчитывать только на то, что увижу или пойму по губам, кому надо передавать пас и где слепое пятно у соперников. Команда со мной уже много лет. Мы вместе учились, вместе поступили в университет в надежде, что поднимем баскетбол на новый уровень и станем чемпионами. Эгоистичные мысли, но они до сих пор остались. И сейчас это единственное, что не даёт потерять надежду.

До сих пор помню, насколько важно ощущать команду. Во время матча я не слушаю зал, выкрики и похвалу, всегда важно только то, как мы двигаемся, словно единое целое, как синхронно работают наши мышцы и комбинации. И сейчас я не уверен, что смогу повторить. Сжимаю кулаки, злясь на себя, и меня резко кто-то пугает сзади. Скорее всего, человек и не хотел, но я-то не слышу приближающихся шагов, а по вибрации пола плохо ориентируюсь. Разворачиваюсь и стараюсь уловить по губам, что от меня хотят. Нет другого выхода, кроме как вспоминать, чему меня учила подруга детства — Майя. Сколько часов подряд мы могли произносить друг другу длинные предложения без звука, практикуясь? Уже и не вспомнить. И Майя в наши встречи забывала язык жестов и чувствовала себя живой, способной быть как все, на её лице всегда расцветала удивительная улыбка — это время было для неё лучшим подарком.

— … скоро матч. Ты готов? — киваю, как болванчик. Клаус Пирс улыбается самой искренней улыбкой, потому что он мне верит. А стоит ли? Достоин ли обманщик доверия? И он хлопает меня ещё раз по плечу.

— Ничего не известно про даты следующих матчей или про «American Fury»? — стараюсь не кричать — всё ещё плохо понимаю, как нужно говорить, соблюдая необходимый диапазон.

— Ронан, ты что, волнуешься? — он придаёт своему лицу странное выражение. Серьёзное? Так не похоже на Клауса.

— Не-ет, — намеренно растягиваю я и улыбаюсь, а Клаус понимает мой сарказм.

— Ребята говорят, их и правда стоит остерегаться. На этот раз они на всё пойдут ради победы, даже на нападения. Поэтому перестань ходить один, лады?

Поток информации так и льётся из него, и чтобы понять, нужна концентрация. Я опять киваю, на что Клаус одобрительно ухмыляется.

— Кинешь хоть разок, покажешь класс своему старику? — он просит не из зависти, а просто как друг. Как соратник и партнёр.

Беру холодный мяч, встаю, как и в начале тренировки. Закидываю руки и ни о чём не думаю. Выпускаю мяч по заданной траектории, смотрю за этим моментом в своей голове дольше, чем это есть на самом деле. Он приближается к кольцу. Ближе и ближе. И у меня выходит: мяч легко проскальзывает в сетку, как и всегда.

Поворачиваюсь к Клаусу и только сейчас понимаю, что я это сделал. И с такой легкостью! Почему же не выходило до этого? Он поднимает правую руку вверх, я хлопаю по ней, и в последний момент Клаус сжимает ладонь и потряхивает.

— Нам ещё раз надо поставить «American Fury» на место.

Мы прыскаем от смеха, нам нужна эта разрядка, чтобы успокоиться. Чтобы Клаус ни говорил, он так же переживает, как и я. Только вот у меня есть причины для волнения, о которых я, конечно, им не скажу. Команда отправит к врачу, и окажусь на скамейке запасных — лишусь всего, что делает меня собой.

Разжимаем руки, и Клаус произносит:

— Погнали в душ, уже воняю, как свинья, — в шутку Клаус принюхивается к своим подмышкам.

— Мерзость! — смеюсь я.

— Хоть не ору, — он заливается новой партией смеха, а меня это вгоняет в ступор. «Клаус не знает, нет, не может быть», — занервничав, я двигаюсь в направлении душа, чтобы друг ничего не понял и не увидел на лице неприязнь? Удивление? Нет, ужас!

За нами тянутся другие члены команды. Сегодня каждый занимался самостоятельно или в парах. Возможно, не стоит делиться и работать в одиночку. Но этот опыт помогает, когда остаёшься один на один с кольцом.

В раздевалке все ведут себя раскрепощённо, раздеваясь догола и направляясь в сторону кабинок. Если честно, я к такому привык: спокойно снимаю с себя всю одежду, которая сегодня оказалась почти сухой, когда обычно хоть ведро собирай. Просто вот теперь нужно больше энергии, чтобы концентрироваться — приходится чем-то жертвовать. Майка летит в сумку, штаны вместе с трусами тоже, чтобы не запариваться. Беру полотенце и прохожу к свободной кабинке. Пацаны что-то громко обсуждают, это видно по их красным лицам и гоготанию, которого я лишился. Кто-то хлещет друг друга мокрыми полотенцами по телу.

Встаю под душ, намыливаюсь и стараюсь боковым взглядом удержать людей, если вдруг кто-то ко мне обратится. И всё проходит спокойно до момента, пока кто-то не сжимает мне трахею полотенцем, а я чуть не умираю от неожиданности и страха. Хватаюсь, чтобы не так сильно давило на горло и моментально сдёргиваю узел с головы.

— Ты что? Идиот? — поворачиваясь, человек теряет своё лицо — явно не ожидал такого поворота.

— Прости, Ронан. Не знал, что ты так отреагируешь и дёрнешься. Тебе больно? — интересуется Илай.

Подмывает накричать на него, очень сильно, но я лишь откашливаюсь, незаметно скручиваю полотенце и ударяю его по ляжке. Он смеётся, и напряжение в помещении спадает — оказывается все вокруг смотрели исключительно на нас.

— Эй, всё в порядке! Продолжайте вести себя, как бабы.

Со всех сторон на меня прилетают тонны воды. Снова встаю под душ, отключая внимание. Пора побыть одному в своих мыслях, хоть несколько желанных мгновений. Не замечаю течение времени до того момента, пока уже несколько минут стою под душем, а вода не льётся и тело остывает. Оборачиваюсь, чтобы кого-то найти — никого нет в душевых, прохожу к шкафчикам, на ходу оборачивая бёдра полотенцем. Неужели это шутка? Они что, меня тут одного оставили? Подхожу к двери, дёргаю за ручку — заперта. Как-то не удивительно! Возвращаюсь к сумке, нахожу телефон. Боже, я стоял под душем около тридцати минут! Конечно, они все ушли, а когда последний окликал, я даже не смог бы подать голос.

Ладно, надо решать проблемы по мере их поступления. Мне холодно — надо переодеться. Вытираюсь влажным полотенцем, натягиваю чистые трусы, светлые джинсы с дырками и толстовку с эмблемой нашей команды «Wild Tallahassee». Сажусь на скамейку и думаю, что делать дальше. Звать на помощь бессмысленно — просто не услышу ответ. Может, позвонить? Хлопаю ладонью по голове — гениально, ага. Сеть на телефоне ловит совсем слегка.