Страница 6 из 18
Покинув Западную крепость, отряд из тринадцати человек выехал на широкую Западную дорогу. По ее краям спешили по своим заботам горожане, вновь работали съестные лавки, кричали водоносы. Рагнер, замечая яркие бутоны на головных уборах женщин, недоумевал, где же они их взяли: цветочницы со своими душистыми корзинками так и не появились в Элладанне. Неожиданно Рагнер увидел девочку лет семи с изможденным лицом, в бедном платье и белом чепчике. Она держала в руках дивной красоты желтую розу, чаша которой едва начала распускаться. Увидав отряд Лодэтского Дьявола, девчонка спряталась в подворотню, но из любопытства далеко не убегала. Рагнер, который ехал ровно посередине своих охранителей, громко крикнул, и их лошади перешли на шаг, а сам он направил Ма́гнгро, большого, черного в рыжих подпалинах, коня, к девочке. Та бросилась вглубь узкого переулка. Магнгро быстро догнал бы ее, но, едва заехав в подворотню, герцог Раннор его остановил.
– Стой! – крикнул Рагнер. – Я ничего тебе не сделаю. Иди сюда немедленно! – приказал герцог, и девчонка в ужасе обернулась. – Иди же: розу твою хочу купить, если продаешь, – громко сказал он.
Бледная от страха девочка, подумав с полминуты, подошла, но так несмело, будто была готова чуть что бежать прочь.
– Украла розу? – строго спросил ее Лодэтский Дьявол.
– Нет, Ваше Величество.
«Она и впрямь считает меня повелителем Ада», – усмехнулся про себя Рагнер.
– Дьяволу нельзя врать, как и Богу, – не меняя серьезного выражения лица, стал шутить Рагнер. – Неизвестно, к кому ты на суд после смерти попадешь. Так откуда роза?
– Мамочка выращивает… в парнице, – ответила девочка, готовая упасть в обморок и от страха, и от долгого недоедания.
Рагнер, подумав, что торговцы снедью задрали цены раз в десять, достал золотой рекс и бросил его девчонке. Та схватила монету налету и, скорее всего, неосознанно. Рассматривать деньги она не стала.
– Иди к воротам ратуши, – сказал герцог. – Отдай розу стражам и скажи, чтобы отнесли ее в мой спальный покой, поняла?
Девчонка кивнула.
– Не бойся там никого. Они страшные, но ничего тебе не сделают. Если обманешь меня, – понизил голос Рагнер, – заберу душу в уплату. А так, – весело добавил он, – сходи в храм, пожертвуй медный четвертак и живи дальше, как жила!
Рагнер развернул коня и поскакал из подворотни к своим охранителям, которые ничего не поняли из произошедшего.
Это были не все чудачества Лодэтского Дьявола – возвращаясь в ратушу, он купил кулек грецких орехов в карамели.
________________
Днем на Главной площади снова устроили одиночные бои, теперь на тупых мечах; выигравшие в них получали вечером лишнее пиво. Впрочем, и без поощрения лихие вояки с удовольствием мерялись силой. Лишняя кружка для них была тем же, чем для Рагнера являлась тунна серебра: символом доблести и превосходства, заслуженной победой, какую можно потрогать. Вкус такого пива оказывался намного вкуснее обычного.
Пока двое дрались, остальные «демоны» развлекались зрелищем и спорили на деньги. Аргус наблюдал за ними с эшафота, и Рагнер спешился туда же. Погладив морду коня, он передал поводья другому всаднику, а затем подошел к своему войсковому наместнику и скрепил с другом руки знаком двойного единства: мужчины согнули в локтях правые руки, сцепили пальцы и сверху положили крестом левые кисти рук.
– Новости есть? – спросил Рагнер.
– Желтая роза – главная новёсть, – загадочно улыбаясь, ответил Аргус. – Кромё твоих волос.
– Принесла всё же! – обрадовался герцог. – Ты смотри не на меня, а на наших демонов. Они развлекаются – ты изучаешь, на что твои воины годны.
Аргус повернул лицо к площади, но улыбаться не перестал.
– Да сделай же ты грозный лик, тряпка, – шутливым тоном процедил сквозь зубы Рагнер. – Я вот сегодня три раза чуть Ивару в лицо не расхохотался, а пришлось стоять с каменным забралом. Ну и к окну бежать со всех ног… Эфо дело феффи! – зло и низко вскрикнул Рагнер, сжав кулаки перед собой. – И меффи!
Рагнер лишь дернул губами, а Аргус свои сжал, но только они взглянули друг другу в глаза, как громко расхохотались.
– Вашо Светлость, не надо нами ли потешатося? – донеслось до Рагнера из толпы бойцов.
– Кто там такой смелый? – утирая слезу, с улыбкой спросил Рагнер.
Бой из-за их смеха остановился. Из сидевших на земле рядами головорезов поднялся высокий, светловолосый парень лет двадцати, деревенской наружности: нос картошкой, соломенные брови, веснушки.
– Ре́рнот! – воскликнул Рагнер. – С острова Фёо. Ты жив еще, надо же!
– Надо жо ощё живать, – улыбнулся «белобрысый», польщенный тем, что герцог Раннор помнит его имя. – Пущой мой чёрт со свойною чёртихою милуется подольшое, овось зоценит мою доброту…
– На это я бы не надеялся, – усмехнулся Рагнер: люди, которые перед ним не робели и могли ответить шуткой, всегда ему нравились.
Рагнер бросил взгляд на окна ратуши и увидел светлый девичий силуэт, настолько прелестный его глазам и милый сердцу, что он не смог отказать себе в желании покрасоваться. Хитро улыбаясь, он спрыгнул с эшафота и подошел к бойцам, что недавно дрались.
– Сёргёс и Ру́нтер, вы уж не держите зла, что прервал, – сказал он. – С меня вам вечером по кружке пива. Передохните и через четыре боя снова начинайте. Сёргёс, ты прям как медведь прешь: любого перепугаешь, – обратился Рагнер к мощному бородачу. – Всё отлично, но последи за левой ногой: порой ты ее выставляешь дальше своего меча. Рунтер, – посмотрел он на хмурого, худощавого парня со светло-русыми волосами, вымотанного боем, – очень и очень неплохо: и удар верный, и защита. Ты ловкий, и будь у тебя настоящий меч, может, и нашего непобедимого Сёргёса бы подрезал… Но если хочешь большего добиться, то тебе нужен сильный удар. Вот он, – махнул Рагнер на статую Олфобора Железного, – мог врагу проломить мечом с одного раза башку, да башку в шлеме, да до зубов! Так пишут в «Книге Гордости»… Впрочем, еще пишут, что победил его в поединке монах… Ладно, враки не враки, но ты, Рунтер, таскай больше тяжестей, коли дрова и ходи на руках. Пока же вся твоя сила зря тратится в защите. Отдохни и что-нибудь придумай… Давайте, демоны, отдышитесь, – кивнул он на толпу. – А ты, Рернот, бери боевой меч, а не эти палки, и иди сюда ко мне, – позвал он словоохотливого блондина.
Подумав, белобрысый парень вышел, вынимая из ножен острый клинок. Он был в кирасе, кольчуге с коротким рукавом, наручах, поножах и держал большой щит.
– Жарко тебе, должно быть, – сказал Рагнер, начиная расстегивать ворот кольчуги. – Я вот запарился: сил никаких нет.
Рагнер снял свою черную кольчугу из колец и пластин – остался в черной рубашке навыпуск и в черных узких штанах. Кольчугу он сбросил на эшафот, ремень с кошельком и кинжалом – туда же, только рыцарскую цепь с мечом передал Аргусу в руки.
– А ты как, Рернот, может, тоже что-то снимешь? – выходя место боя, спросил Рагнер.
– Не, я с Фёо…– ответил Рернот. – Осогреваюся на югах хотя бо.
– Ладно, тогда нападай на меня. Это приказ.
Рернот огляделся – толпа тоже не знала, что произойдет.
– Рернот, давай, не трусь, – раздраженно говорил Рагнер. – Времени у меня нет, чтоб с тобой тут торчать. Не нападешь – сегодня же пошел вон из моего войска. И нападай как следует, если жить хочешь, – сделал Рагнер свои глаза холодными и злыми.
– Дажо мёча не бёрёте, Вашо Светлость? – удивленно спросил Рернот.
– Возьму, когда своим махать научишься. А так… Убью тебя наверняка, а ты мне почти земляк.
Рернот подумал и отложил щит. Держа перед собой двумя руками меч, он стал медленно подходить к Рагнеру. Зрители обсыпали окна соседних домов в три ряда, кто-то даже выбрался на карниз.
– Рернот! – прикрикнул Рагнер, безмятежно замерев с руками на поясе, словно это не к нему приближался здоровяк в броне и с остро заточенным мечом. – Болтать лишь умеешь и лезть в разговоры старших! Ранишь хоть раз или рубашку порежешь – с меня бочка пива в тридцать шесть ведер – угощай всех! Убьешь – давай, смельчак, сватайся к моей вдове!