Страница 7 из 18
Толпа рассмеялась: Рернот на жениха для герцогини не тянул. Разозленный, что над ним хохочут, парень кинулся на Рагнера, намереваясь перерубить того в поясе. Герцог с кошачьей ловкостью отпрыгнул назад, отчего удар Рернота пропал, затем будто рухнул, ударив противника по ногам, и опрокинул его на землю. Без тяжелой защиты Рагнер мигом вскочил. Пока Рернот, опираясь на свободную руку, поднимался, он выбил ногой его меч, мастерски поймал это оружие и замахнулся сам – сделал вид, что еще немного и опустит клинок на голову Рернота – «белобрысый» в испуге плюхнулся назад на камни. Бой длился меньше минуты, и по его завершении на всю площадь раздались овации, перемешанные с оглушающим свистом: лодэтчане истово восхищались и гордились своим вождем – те, кто сидели, все встали. Рагнер протянул руку Рерноту, помог тому подняться и отдал меч.
– Не кисни, – тихо, чтобы никто не слышал, сказал Рагнер. – Был бы ты легче обряжен, может, и вышло бы толку больше. А так: тяжелый, потный, пить хочешь – целый день на жаре – под нагрудником уже пожар вот-вот случится… Тело зря нагружаешь и утомляешь без нужды. Рернот, я понимаю, что в этом железе ты себя тверже чувствуешь, но учись быть голым да не слабым перед мечом и человеком, который его держит. Мужик ты и правда смелый, так чего боишься? На другой бой сними кирасу и защиту с ног. Готовься и кольчугу скоро снять. Убить тебя здесь никто не собирается, не то что в бою. Ну что такой смурый? – усмехнулся Рагнер, видя, что парень, который считал себя великим воителем, поник головой. – Подумаешь, проиграл… Я тут любого уделаю, а то, что на землю сел… Бывает… Никому неохота умирать, да еще в такой прекрасный весенний день, – главное: подняться и снова попробовать навалять… И я не раз проигрывал… Дай-ка мне свою пятерню, – протянул Рагнер согнутую в локте правую руку.
Рернот сразу заулыбался от такой чести – побрататься с самим Лодэтским Дьяволом и, довольный, соединил свою руку с его рукой «в замок».
– Теперь сделай так, чтоб я не пожалел, – так же тихо, но зло сказал Рагнер, разжимая пальцы – Если опозоришь наше братство, я тебе эту руку отрублю. Больше в мои разговоры первым не лезь. Я и покалечу тебя, и лицо разобью так, что уродом останешься.
Приглаживая волосы и отряхивая одежду, Рагнер отошел к эшафоту. Раздался новый шквал шума от восхищенной толпы. Герцог Раннор лишь улыбнулся и, забирая у друга свой меч, сказал ему:
– Аргус, угомони их живо.
Тот поднял вверх полусогнутую, сжатую в кулак руку – и шум стал резко стихать.
– Заткнулись! – крикнул Аргус. – Следующие на сёрёдину! Живее шевёлимся! Чёрез минуту не начнём: расходимся и драим свои жилища, а кто-то и уборные!
Герцог повесил кольчугу на руку, сверху положил цепь с кошельком, а меч взял так, чтобы его можно было легко достать из ножен. С мрачным лицом он пошел к ратуше и у входа в нее оглянулся – новый бой уже начался.
Зайдя за ворота, он увидел Маргариту в светло-голубом платье – том самом, в каком она когда-то провела свой «идеальный день» Матронаалия. Нежно-голубой, почти белый, цвет платья очень подходил и нынешнему светлому, солнечному дню: девушка казалась олицетворением весны и ее свежести. Черная свирепая Айада, виляя хвостом, стояла подле и терпеливо ждала разрешения излить любовь на хозяина. Пытаясь нагнать на себя еще больше хмурости, Рагнер грозно сдвинул брови и направился к ним.
– Ты чего мне тут, пленница, вольно шастаешь? – резко спросил он девушку и положил свободную руку на собачью голову, что стала тереться о его ладонь и лизаться. – Чего молчишь? Отвечай давай.
От такого приветствия Маргарита изумленно округлила глаза и часто захлопала ими.
– Соскучилась… – тихо и обиженно сказала она. – И Айада тоже…
Рагнер вздохнул и дал команду собаке на лодэтском. Та бросилась к деревьям у конюшни, а он повернулся к девушке и улыбнулся:
– Еще не расплакалась? – с нежностью глядел он на Маргариту.
– Рагнер! – выдохнула она. – Ты такой…
– Тс… тихо, – цыкнул он. – Ты так тряпку из меня сделаешь, – ласково добавил Рагнер – Видала, что пришлось только что учудить? А то решили, что я размяк тут с тобою и добрым стал.
– Видела, – сдвинула она брови. – Чуть сама не умерла от переживаний. Хорошо, что так быстро всё закончилось.
– Розу принесли?
Маргарита сразу же расцвела и кивнула.
– Она просто чудесная, Рагнер!
– Рад, что понравилось, однако я не тебе ее купил.
– А кому?
Маргарита пыталась понять: новая ли это шутка или он серьезен. На ее губах лежала легкая улыбка, но зеленые глазищи пытливо смотрели на Рагнера.
– Кому-кому… – пробурчал он. – Айаде!
Маргарита сжала губы в притворном гневе, зато теперь ее глаза пылали любовью.
– Куколка моя, – прошептал Рагнер. – Иди наверх… А то я хочу тебя целовать, а здесь нельзя – ты у меня пристойная дама. Но еще немного, и я сломаюсь. Пошли, моя красавица. В таком узком платье здесь вообще не стоит разгуливать. Я минут через восемнадцать приду к тебе, – подмигнул он девушке, которая заулыбалась и немного порозовела в щеках.
Он подозвал Айаду и проводил Маргариту до лестницы. Девушка и собака поднялись наверх. Рагнер же быстро осмотрел, что происходит в залах первого этажа, после чего сам поднялся по лестнице.
– Соолма у себя? – спросил он у дозорных на втором этаже.
Те подтвердили. Сбросив им на стол кольчугу и ремень с кошельком, но не расставшись с мечом, Рагнер пошел выше. Он постучался в дверь второй спальни на третьем этаже и услышал голос Соолмы. Открыв незапертую дверь, мужчина увидел свою подругу у окна. Ее лицо ничего не выражало, но Рагнер хорошо знал Соолму и видел, что она таит боль.
– Здравствуй, – проходя к окну, сказал он.
– Здравствуй, Рагнер, – спокойно ответила Черная Царица.
– Кормила сегодня собаку?
– Конечно, – с серьезными глазами улыбнулась она и обратила лицо к замку.
– Значит, розу видела… – заключил Рагнер и вздохнул. – Соолма, кажется, у меня с ней чувства… любовь… Хочу, чтобы ты знала. Что скажешь? Только не лги.
– Я рада за тебя, – холодно говорила Соолма. – Я могу ее принять, если ты так хочешь. Не беспокойся.
– Я собираюсь хранить ей верность, – тихо сказал Рагнер, внимательно глядя на свою подругу. – Иначе она не простит и иного не примет.
Соолма скривила рот. Ее черные глаза будто закричали в страдании.
– Говорил тебе: не влюбляйся в меня, – продолжал Рагнер. – У нас никогда не могло быть будущего, сама всё прекрасно знаешь: рано или поздно всё бы закончилось… Да и не стою я твоих мучений. Сейчас ты убедилась в этом лишний раз.
– Не продолжай, – справилась с собой Соолма. – Я всё понимаю.
Рагнер посмотрел на нее еще немного и, не зная, что добавить, пошел к двери.
– Спасибо, – сказал он у порога. – Если теперь тебе что-то не захочется для меня делать – просто скажи. Или если комната другая нужна, то выбирай любую…
– Нет. Я привыкла. Не тревожься ни за меня, ни за себя. Ни за нее, – холодно говорила Соолма. – Я не причиню ей вреда.
– Хорошо, спасибо еще раз, – открыл Рагнер дверь, но остановился в раздумье на пороге. – Вот еще что… Собаку больше не корми. Ты там теперь не только розу можешь увидеть. Больно будет нам двоим.
С этими словами он вышел в коридор и там тряхнул головой, прогоняя видение Соолмы и ее затаенных ото всех страданий. Через пару шагов он уже улыбнулся, зная, что его с нетерпением ждет подобная весне златоволосая красавица. Рагнер сбежал по лестнице на этаж ниже и обнаружил у дозорных взволнованного Эорика.
– Чего еще? – проклиная всё на свете, спросил Рагнер.
– Градоначальник, – сказал тот. – Только что. В башне ждет.
Теперь Рагнер по-настоящему помрачнел. Он тяжело посмотрел на друга и, перекосив рот, задумчиво усмехнулся.
– Замени Аргуса, – сказал Рагнер. – Пусть он идет к входу в башню. Я там тоже буду. Совиннак в кабинете?
Эорик кивнул и поспешил вниз. Рагнер в молчании надел кольчугу, закрепил ремень и цепь. Снимая с головы капюшон и выправляя хвост волос, он с печалью посмотрел на дверь своей спальни, после чего стал медленно спускаться по лестнице.