Страница 11 из 17
Присутствие двух мужчин и грума, замершего возле кадки с декоративной пальмой, смущало девушку. Ей хотелось обнять Лору, поговорить с ней.
– Выйдем, Жозеф, – предложил мэр, догадавшись о причине ее замешательства. – Пусть дамы побеседуют с глазу на глаз. Мы подождем тебя у машины, Эрмин.
Девушка поблагодарила его улыбкой. В ее прекрасных голубых глазах искрилась радость. Лора тоже вздохнула с облегчением. Она притянула дочь к себе и прикрыла веки.
– Моя дорогая девочка, я постараюсь все уладить как можно скорее. Ничего не бойся, я не оставлю тебя во второй раз. Я слишком счастлива оттого, что нашла тебя. В моем доме на улице Сен-Анн нам будет так хорошо вдвоем! Будь умницей и не позволяй Жозефу Маруа запугать себя. Наверняка по своей сути он не так уж плох.
– Он часто бывает груб, – призналась Эрмин. – Но он говорит, что стремится обеспечить мне карьеру и успешное будущее. Он хочет, чтобы я записала диск, поэтому откладывает деньги, которые я зарабатываю в отеле.
– Хорошо, что ты мне это сказала, – отозвалась Лора. – Я предложу ему деньги на запись пластинки. Но прежде тебе нужно позаниматься с учителем вокала.
– Месье Ханс Цале дает уроки. Он очень любезен. Думаю, с ним я буду чувствовать себя спокойно и добьюсь хороших результатов. Он уже дал мне несколько советов, например, как можно дышать диафрагмой, когда у меня болит горло и надо петь.
Девушка еще сильнее обняла мать. Ей не хотелось с ней расставаться. Лора осторожно высвободилась из объятий и погладила дочь по щеке.
– Тебе пора, Эрмин. И прости Бетти. Думаю, эта женщина любит тебя всем сердцем. Ей очень повезло, ведь ты росла у нее на глазах. Я же уеду первым поездом, чтобы не тратить времени понапрасну.
Пришло время расставаться. Девушка подняла с пола чемоданчик и вышла.
Валь-Жальбер, в тот же день
В платье в горошек, тщательно причесанная и накрашенная, Элизабет суетилась на кухне. Не зная, чего ожидать, она решила достойно встретить Лору Шарден, если та приедет вместе с Эрмин. Хорошо проветренный, вымытый, вычищенный до блеска дом выглядел нарядно, как пасхальное яичко.
Симон сидел на крыльце и курил сигарету. Арман и Эдмон с влажными, тщательно причесанными волосами сидели за столом, получив приказ не шевелиться. Элизабет нарядила обоих в белые рубашки, и теперь мальчикам было невыносимо скучно.
– Господи, только бы она вернулась! Только бы наша Мимин была в машине господина мэра! – вздыхая, повторяла Элизабет.
– Если все, что рассказывал отец, правда, Эрмин будет дурочкой, если вернется в эту мрачную малолюдную деревню! – произнес Симон. – Особенно сейчас, когда нашлась ее мать, богатая дама!
– Замолчи! – прикрикнула на сына мадам Маруа. – Жо ее опекун, и он непременно привезет девочку домой! Я люблю ее как дочь!
– А может, и больше, чем собственных детей, – шепотом добавил юноша.
Послышался шум мотора, и оба они замолчали. Из облака пыли появился черный автомобиль – в поселке больше недели не было дождя.
– Это они, Симон? – спросила молодая женщина.
– Да. А кто это еще может быть? – отозвался юноша. – И зря ты наводила красоту, в машине их всего трое!
Эрмин сидела на заднем сиденье. Девушка любовалась высокими деревьями вдоль улицы Сен-Жорж. Выстроившиеся рядами дома рабочих, величественное здание монастырской школы, церковная колокольня – все казалось ей невероятно родным и было дорого ее сердцу. Она увидела Симона, который как раз вставал, держась рукой за опору навеса.
«Я очень рада вернуться в Валь-Жальбер, но, если бы мама не захотела сюда переехать, мне было бы очень грустно», – подумала она.
Нарушив приказ матери, Арман и Эдмон уже бежали вниз по деревянным ступенькам крыльца. Жозеф обернулся и бросил на девушку недовольный взгляд.
– Ты слова не сказала за всю дорогу, – заметил он. – Будь с Бетти поласковей – она проплакала всю ночь!
Эрмин, ничего не сказав на это, вышла из машины. Мэр попрощался с ней, она едва слышно ответила.
– Мимин! – закричал Эдмон. – Я боялся, что ты уедешь с дамой из отеля!
– Эта дама – моя мать, Эд! – сказала девушка, обнимая его. – Но я бы ни за что не уехала, не попрощавшись с тобой.
Элизабет осталась в прохладной кухне. Она смотрела на Эрмин из окна, и ей казалось странным, что девушка ведет себя как ни в чем не бывало.
Мэр уехал, и в кухню тяжелой поступью вошел Жозеф. Он был мрачен. Жена бросилась к нему:
– Ну что? Как она? Все еще сердится?
– Дуется. Видела бы ты эти презрительные взгляды! Мать затмила ей весь свет! Еще бы, ведь у той денег куры не клюют!
– Но почему она не идет сюда? – обеспокоилась Элизабет.
– Мадемуазель побежала проведать лошадь, и мальчишки увязались за ней. Бедная моя Бетти, знала бы ты, что нам еще предстоит! Я остаюсь опекуном, но Лора Шарден покупает дом в нашем поселке. Теперь мы от нее никогда не избавимся. Ну ничего, я сделаю все, чтобы поскорее просватать и поженить Симона и Эрмин!
У Элизабет закружилась голова. Бледная, она без сил опустилась на стул.
– Лора Шарден будет жить в Валь-Жальбере! – воскликнула она. – Но это не так уж плохо. Ведь тогда моя Мимин останется со мной. Жо, мне плохо! Пожалуйста, отведи меня в ванную!
Рабочий помог супруге встать. Поддерживая ее за талию, он заглянул в побелевшее лицо Элизабет.
– Ты переволновалась, и напрасно, – сказал он. – Эрмин остается с нами, не надо так убиваться.
Молодая женщина закрылась в ванной. Жозеф услышал, как ее рвет, потом из-за двери донеслись рыдания. Пораженный внезапной догадкой, он выругался и забарабанил кулаком в дверь.
– Бетти! Уж не надумала ли ты родить мне еще одного мальчишку? Отвечай!
Она вышла, вся в слезах. Голубые тени размазались по лицу.
– Да, я беременна, Жо, – всхлипывая, подтвердила Элизабет. – Я не хотела верить, мне так тяжело дался Эдмон! Но не волнуйся, я сберегла все его вещи. На малыша не придется много тратить.
Жозеф обнял супругу. Он всегда с радостью и гордостью воспринимал известие о предстоящем отцовстве. Потершись щекой о волосы жены, он сказал тихо:
– Знаешь, Бетти, раньше, когда фабрика работала на полную мощность, я был доволен, что ты рожаешь мне маленьких крепких мальчишек. Но с тех пор многое переменилось. Я уже сейчас беспокоюсь о будущем Армана и Эдмона. Им придется искать работу на берегу озера – на гидроэлектростанции или на бумажной фабрике. Хорошо бы, если бы на этот раз родилась девочка! Чтобы было кому ухаживать за нами, стариками…
Эти невеселые размышления окончательно расстроили Элизабет. Прижавшись к мужу, она прошептала:
– Если у Лоры Шарден и правда огромное состояние, лучше быть с ней в хороших отношениях, Жо. Мы воспитали ее ребенка, и она перед нами в долгу.
Рабочий вспомнил о толстой стопке долларов, которую дала ему Лора и о которой он ни слова не сказал жене.
– Ты права, Бетти. Все устроится как нельзя лучше. Но ты не бойся: если не станем тратить лишнего, нужда нам в ближайшее время не грозит.
– Жо, какое счастье, что ты у меня есть! – воскликнула Элизабет.
Эрмин стояла, опершись локтями о деревянную загородку стойла, в котором стоял Шинук. Недалеко от нее Симон наблюдал за возней младших братьев на просторной, поросшей травой поляне.
– Резвятся, как щенки, – сказал он наконец. – Арману скоро двенадцать. Пора бы ему вырасти из пряток и догонялок!
– Ты говоришь совсем как твой отец, – упрекнула его Эрмин.
Юноша скрутил себе папиросу. Вылитый Жозеф в молодости – такой же высокий, темноволосый, с резкими чертами лица.
– Ну, рассказывай, счастлива ты, что нашла свою настоящую мать?
– Конечно! Я потеряла сознание, когда поняла, что это действительно она. Симон, я так ее люблю! И мне кажется, что я сто лет ее знаю. Мы очень похожи…
– А еще она очень богата. Отец вчера, вернувшись домой, рвал и метал! О твоей матери он говорил ужасные вещи.