Выбор

Лиззи лежала на кровати, отвернувшись к стенке.

— К тебе пришли, — бросил он, и чуть тише, обращаясь уже к Кэрол, сказал. — У тебя несколько минут. Губернатор сейчас не хочет к ней никого пускать, но мы с Лиззи договорились, что она ничего о тебе ему не расскажет. Она скучает по тебе и остальным.

В его голосе не было сочувствия, он бесстрастно излагал факты, а вот Кэрол после этих слов стало жаль девочку, которая медленно и как-то заторможено оглянулась и села на кровати, свесив ноги вниз.

Милтон вышел, прикрыв за собой дверь, а Кэрол подошла к Лиззи и села рядом с ней. Та на неё не смотрела, но, казалось, всем телом ощущала её присутствие, потому что напряглась и вздрогнула, когда она оказалось рядом.

— Мэм, вы пришли меня ругать, да? — наконец тихо спросила Лиззи.

— А тебя есть за что ругать? — мягко поинтересовалась Кэрол.

Она смотрела на хрупкую фигурку, почти такую же, как у её дочери, на тонкие руки и ноги, совсем ещё нескладные, на поникшие плечи и опущенную шею. Длинные волосы Лиззи были идеально вымыты и расчёсаны: она как-то упоминала, что Губернатор любит лично этим заниматься. А вот под невероятной красоты голубыми глазами залегли тёмные круги. На пересохших и потрескавшихся приоткрытых губах можно было заметить следы запекшейся крови. Лиззи выглядела откровенно плохо. Теперь Кэрол начала понимать, почему Милтон назвал её нестабильной.

— Мистер Блейк сказал, что это я виновата в том, что случилось с Патриком! Что из-за меня у него было много проблем. Но я не хотела, чтобы были проблемы, мэм! Я хотела как лучше! Как лучше для всех! — обратила на Кэрол полные слез глаза Лиззи. — Вы же не будет на меня злиться, нет?

— Конечно, нет, милая, — пробормотала она.

— Правда? Вы правда не злитесь?

— Правда, Лиззи.

Кэрол и в самом деле не злилась. Она понимала, что Лиззи не здорова психически, а потому винить её в тех поступках, которые она совершала, нельзя. Винить нужно тех, кто за ней не уследил. Случайно, как её отец в своё время, или намеренно, как сейчас Губернатор. Почему-то Кэрол была уверена, что Губернатор злится не из-за смерти Патрика, а из-за того, что Патрик сделал это все не в том месте и не в то время. Наверняка был продуман какой-то план, но Лиззи плохо объяснила или он сам решил сделать все по-своему, пленившись мечтой стать сверхчеловеком, а не слабым мальчиком в очках и с постоянными головными болями.

Лиззи вдруг расплакалась и Кэрол провела по её волосам рукой, тихо проговорив:

— Все хорошо. Все будет хорошо.

— Все будет хорошо, — повторила Лиззи слово в слово и порывисто обняла застывшую на месте Кэрол.

Её первой мыслью было то, что у девочки может оказаться оружие и что девочка им не преминет воспользоваться, чтобы отправить любимую учительницу на тот свет, то есть в ряды сверхлюдей, которыми она считала ходячих. Но Лиззи тихо всхлипывала у неё на груди и вовсе не собиралась тянуться ни за каким оружием.

При мысли об оружии, Кэрол вспомнила о своём ноже, который она обычно носила с собой и который остался в прихожей вместе с её сумочкой. Ей внезапно пришло в голову, что это было бы идеальным выходом. Эта девочка опасна для окружающих и для самой себя. Здесь нет того, кто мог бы её вылечить, а Калеб совершенно ничего не понимал в психиатрии. Здесь нет людей, умеющих ухаживать за ней и сдерживать её порывы. Зато здесь есть ведомые дети, готовые слушать её бредовые идеи и воплощать их в жизнь. И здесь есть подлые взрослые, готовые использовать её в своих страшных целях.

— Мэм, вы же не бросите меня? Вы будете приходить? — отстранилась немного Лиззи и, пытливо заглянув в глаза Кэрол, поспешила ее уверить. — Я ничего не скажу мистеру Блейку! Он почему-то не хочет, чтобы ко мне теперь кто-то приходил, но мне тут очень скучно. Я смотрю в окно и очень скучаю по всем. Милтон меня совсем не любит. Мистер Блейк постоянно занят, а…

Она запнулась, словно чуть не проговорилась о чем-то важном, и испуганно отшатнулась. Её личико тут же замкнулось, и как раз в этот момент дверь открылась.

— Думаю, на сегодня вполне достаточно, — сказал Милтон, внесший в комнату чай, пахнущий какими-то травами.

Кэрол поцеловала Лиззи на прощание и, выйдя из комнаты, которую он тут же запер на ключ, спросила:

— Чай на травах?

— Он ее успокаивает. Ей сейчас не помешает.

— Когда я смогу прийти снова? Ей тут совсем невесело одной.

— Я её развлекать целыми днями не могу, — словно оправдываясь, сказал Милтон и пожал плечами. — Загляни через неделю примерно в это время. Частить не стоит.

— Договорились, — кивнула Кэрол и напомнила. — А если придет кто-то ещё…

— Я сообщу, — нетерпеливо пообещал он и подал ей сумочку, торопливо открывая дверь.

Больше действовать Милтону на нервы Кэрол не стала. Она выскользнула на улицу и уже через минуту никто бы даже не догадался, что идёт она не из больницы, а из дома Блейка. Хотя смысла в этой таинственности она особого не видела. Если Блейк открыто запретит гостям появляться у Лиззи, этот вопрос можно будет поднять среди всех жителей города, которые точно начнут задавать ему неудобные вопросы, ведь дело касается ребёнка. А лишних вопросов Губернатор не хочет, в этом Кэрол была уверена.

***

Вечер наедине с самой собой в гостиной со стаканом холодного чая и книжкой в руках становился для Кэрол традицией. Вот только книжку она не читала, да и чай стоял забытым на столе. София уже полчаса как спала крепким сном, а Дэрил, которого Мэрл после ужина позвал посмотреть забарахливший байк, до сих пор не появлялся. Кэрол решила его дождаться, оправдывая этим поводом свою неспособность уснуть. При одном только взгляде на белоснежные простыни на кровати ей становились холодно, несмотря на духоту, снова воцарившуюся в доме с очередным пиком жары, опустившейся на город.

Сегодняшняя встреча с Лиззи произвела на неё едва ли не большее впечатление, чем смерть Патрика. И дело было даже не в самой Лиззи, а скорее в том, что Кэрол обнаружила сегодня в глубине собственной души.

Тихо открылась входная дверь. Кэрол не шелохнулась, безразлично прислушиваясь к негромким шагам Дэрила, к тому, как он моет, наверное, совсем уж перепачканные руки, как пьёт воду прямо из чайника на кухне.

— Блин, — чертыхнулся он, заглянув в гостиную и не сразу разглядев Кэрол, свернувшуюся клубком на краю дивана. — Ты чего тут сидишь? Я думал, свет выключить забыла.

— Хотела убедиться, что ты благополучно вернёшься домой, — улыбнулась Кэрол и закрыла книгу, все это время просто пролежавшую у неё на коленях. — Починили байк?

— Да все норм там, Мэрл из фигни трагедию развел, — фыркнул Дэрил и сел рядом, настороженно поглядывая на нее. — Ты сегодня ещё более хреново, чем вчера, выглядишь. Была у девчонки?

— Была.

— И чего?

Кэрол пожала плечами и он вдруг склонился к ней ближе, вынул из ее рук книжку, положил на столик и коснулся её подбородка, заставляя посмотреть на себя.

— Мне из тебя по слову теперь клещами вытягивать придётся? Случилось с ней что?

— Все в порядке. Ну, если так можно сказать, конечно. Она очень нездорова и, боюсь, этому в наших условиях уже не помочь. А ещё я очень боюсь, что Блейк держит её у себя не просто так. А думать о том, для чего именно он её держит…

— Ты тоже боишься, ясно, — хмыкнул Дэрил.

Он откинулся на спинку дивана и уже обеими руками притянул её к себе, так, что она уткнулась лицом в его грудь, а ноги перебросила через его колени. Это было так приятно. Просто чувствовать, как он её обнимает, просто вдыхать его запах, впитывать каждой клеточкой тела его тепло, закрыв глаза…

— Сейчас главное, чтоб к ней больше никто из детей не поперся. Она хреново на них влияет, блин, — вдруг продолжил тему Дэрил.

— Они не пойдут. Я очень хочу в это верить.

— Что ещё?

Кэрол улыбнулась, зная, что Дэрил не видит её лица. Зато он отлично успел её выучить и понимал сейчас, что у неё на душе есть что-то ещё, что её сильно тревожит. Вот только произносить вслух насколько страшные и сокровенные мысли было странно.