Выбор

— Если честно, я вчера была в полном шоке. Карл уже лег спать, а я просто ушла из дома. Сказала, что мне нужно прогуляться. Подышать свежим воздухом. Я не знала, куда иду, просто шла. Ноги сами привели меня к участку. К Шейну.

— Ох, дорогая…

Неужели она снова вступила с ним в отношения? В этом случае будет жаль не только Рика, который наверняка любит свою жену, просто нуждается во времени на прощение и примирение с тем, как она с ним в своё время поступила, но и Бет, которая так сильно влюбилась в Шейна.

— Что? Кэрол, ты думаешь, что я спала с ним?.. Нет. Я шла мимо и, увидев свет в окнах, подошла ближе. Я заглянула в окно, просто заглянула, не подумав даже. И увидела их. Их с Бет.

— Они?..

— Нет, ничего такого, к счастью. Он наливал для неё чай, они просто сидели рядом. Но то, как он её касался… Как аккуратно вкладывал в её руки чашку, как смотрел на неё. Как она смотрела на него. Знаешь, я думала, так только в кино бывает. Может быть, это потому, что обычно люди, зная, что за ними наблюдают, ведут себя скованно или играют какую-то роль. А я увидела кусочек чего-то настоящего, они ведь даже не догадывались, что я стою за окном.

— Тебя это расстроило? — поинтересовалась Кэрол.

— Знаешь, нет, — удивлённо и горько улыбнулась Лори. — Я сначала, конечно, разозлилась, а потом вдруг поняла, что злюсь по привычке. Что я расстроена. Очень расстроена. Но вот только не из-за Шейна и Бет. А из-за Рика. Только из-за него. Как ты думаешь, он в самом деле больше меня не любит? Это конец, Кэрол?

— Я думаю, ему просто нужно время, Лори. Он любит тебя и всегда любил. Постарайся его понять и не упрекать. Он искренен с тобой, он любит ваших детей, и ты тоже ему дорога. Цени это. Я уверена, что у вас все наладится.

— Хотела бы и я быть в этом уверена. Пришли.

Словно жалея о том, что она так разоткровенничалась, Лори торопливо поздоровалась со все ещё настороженно к ней относящейся Бет и стала поторапливать детей: нужно было успеть зайти в школу, пока не начался дождь. Несмотря на вчерашнюю смерть Патрика и все их личные проблемы или победы, жизнь шла своим чередом.

***

Невзирая на уверенность Кэрол и Лори в том, что сегодня ещё непременно будет дождь, к обеду тучи почти совсем рассеялись и солнце, словно торопясь осушить все лужи, грело с прежней силой. Вот только настроение старших ребят так и не прояснилось к окончанию уроков. Они сегодня были такими тихими и послушными, что у Кэрол даже сердце сжималось от жалости. Уж лучше бы София то и дело хихикала, читая записки от Карла, а Дуэйн громко шутил и задавал провокационные вопросы. А Патрик был бы жив, смотрел на своих друзей немного неодобрительно и то и дело поднимал бы руку, чтобы ответить на очередной вопрос Кэрол…

— Думаю, сегодня им не помешает урок самообороны. Физическая нагрузка отлично лечит душевные раны, — сказал Морган, позвав ребят на школьный стадион.

И если взглянуть на его, как всегда, спокойную улыбку, можно было действительно поверить в это. Ведь всего год назад он казался совершенно разбитым смертью жены. А теперь стал совершенно другим человеком.

— Приводи их после ко мне, как вчера договаривались. У меня ведь все готово.

— Хорошо, — пообещал Морган и повернулся к ожидающим ребятам, скинувшим кофты и курточки по случаю вернувшегося тепла. — Разминка!

Понаблюдав несколько минут за уроком, Кэрол заметила, как раскраснелись щеки у Софии, старающейся не отставать от мальчиков, и медленно направилась домой. Далеко она уйти, правда, не успела. Ещё в центре города ей повстречался Милтон, идущий с какой-то книгой по психиатрии, как она успела прочесть на обложке, под мышкой.

Кэрол решительно преградила ему дорогу и фальшиво улыбнулась:

— Здравствуй, Милтон.

— Добрый день.

Он поднял на неё взгляд близоруких глаз, которые за стёклами круглых очков казались совершенно невинным и какими-то беспомощными. А вот голос его слегка дрогнул на приветствии. Так, словно он все же ощущал за собой какую-то вину.

— Как Лиззи?

— С ней все в порядке.

— То есть все как обычно, без изменений в какую-либо сторону?

— Именно так. В её случае отсутствие кардинальных перемен — это уже неплохо.

— Вы ей рассказали про Патрика?

Милтон, который в начале разговора почти расслабился, стал прятать бегающий взгляд и суетливо переложил книжку из одной руки в другу.

— А, ты в этом смысле интересуешься. Конечно, это произвело на неё большое впечатление. Она очень нестабильна. Очень быстро возбуждается. Переход от слез к смеху происходит буквально за одну минуту. Ваши встречи всегда были короткими и ты, возможно, считаешь, что она выглядит совершенно здоровой.

О чем он вообще говорил? Неужели просто хотел заболтать Кэрол, чтобы она окончательно забыла, о чем ещё планировала спросить, и быстренько ретироваться, сославшись на дела или на то, что очень нестабильная Лиззи ждёт его?

— Нет, мне она не показалась здоровой. Потому я и интересуюсь тем, какое впечатление на неё произвела смерть Патрика. С которым она, насколько я знаю, в последнее время часто общалась.

— Так ты знаешь? — почти облегчённо спросил Милтон.

— Я узнала об этом вчера. А до того даже не догадывалась. Как и Дейл, который считается опекуном мальчика. И мне очень интересно: как так вышло? Почему Патрика пускали к Лиззи без взрослых? Почему никого не поставили в известность?

— Я не… я не знал… — начал заикаться Милтон. — Я не… он выглядел достаточно взрослым. И очень убедительно говорил, что Дейл в курсе. Передавал от него привет каждый раз. А еще от тебя и от детей. Приносил какие-то картинки, говорил, что вы нарисовали на уроке открытки для нее. Я был уверен…

Был или не был, но оправдание Милтон себе подготовить не забыл. Конечно, возможно, все так и было. Возможно, Патрик, который обычно никому не врал, в этот раз показал себя изумительным актером и обвел Милтона вокруг пальца. Вот только вероятность этого была столь ничтожной, что Кэрол не стала скрывать недоверчивого взгляда.

Заметив её выражение лица, Милтон запнулся и умолк.

— Ты считаешь, что в смерти Патрика виновно влияние Лиззи? — тихо спросил он, быстро оглянувшись по сторонам.

Рядом никого не было, только вдалеке Андреа и Карен болтали, стоя на пороге склада, да Шуперт, глядя прямо перед собой, пересекал площадь, гордо неся в руках толстую книгу и такой же объёмный букет полевых цветов. Клубнику Барбаре пока нельзя было, чему Хершел наверняка очень радовался.

— А ты разве так не считаешь? — хмыкнула Кэрол.

— Не могу знать, — опустил глаза Милтон.

— А должен, если ты взял на себя ответственность за Лиззи.

— Как будто я по своей воле стал нянькой для психически больной девочки, — пожал он плечами.

В его голос едва ли не впервые прорвалось с трудом сдерживаемое раздражение. Оно наверняка адресовалось Губернатору, и Кэрол теперь тоже торопливо оглянулась, убедилась, что никто их не подслушивает и за ними не наблюдает, и подошла почти вплотную к испуганно уставившемуся на неё Милтону.

— Если кто-то из детей, или даже Бет, придет к Лиззи без сопровождения… Ты сможешь рассказать об этом мне?

Видя в его глазах сомнение, Кэрол решила поднажать.

— Милтон, ты же хороший человек. Правда ведь? — он неуверенно кивнул и она продолжила. — Ты ведь сам говоришь, что Лиззи очень нездорова. И ты сам знаешь, что она сделала с собственной сестрой. А теперь вот, даже без оружия, с Патриком. Она убила их, Милтон. И если ты будешь продолжать молчать, когда к ней приходят в гости дети, однажды все могут подумать, что ты преследуешь какие-то свои, нехорошие, цели.

— Я тебе скажу, если кто-то придёт, — скороговоркой пообещал Милтон. — Но лучше бы тебе запретить детям к ней приходить.

— Патрику это делать никто не разрешал, но запрет его не остановил, — вздохнула Кэрол. — А когда я смогу её увидеть?

Он уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но тут на них, словно вихрь, налетела улыбающаяся Андреа.