Страница 93 из 113
— Я знаю целых три места в Волчьей Пуще, где его примут с дорогой душой, — возразил Отто. — И вообще… Отродья Бездны с ним, с Россом. Напишешь мне?
— Здесь? — я указала глазами на хихикающих в уголке девушек из «флигелька». Заодно подумав, не к ним ли Отто на самом деле приехал? Не знаю, случайно это вышло или Фил намеренно строил флигель так, чтобы каждый, кто вышел на задний двор по неотложным делам, проходил мимо тамошнего крыльца. Даже до меня доходили слухи о том, что кое-кто из местных навещал девочек (а может, и не только девочек), выйдя из трактира якобы в будочку на задворках. Во всяком случае манто и горжетки из лисиц и белок вряд ли были бы шлюшкам по карману, покупай они их в городе. А вот здесь охотники могли расплатиться за визит и мехами. По здешним меркам, как оказалось, беличья шкурка была такой ерундой, что мне их просто не предлагали в оплату. А зря: вот меховое одеяло мне бы точно не помешало. Не на эту зиму, а чтобы забрать с собой и пользоваться в дороге. Надо будет заказать тому же Гуго. До весны, надеюсь, управится.
— А разве это что-то секретное? — удивился Отто.
— Не секретное, конечно. Но тебе мало было, как Людо по тебе потоптался… — начала было я, однако Отто не дал мне договорить:
— С Россом мы разобрались, не лезь в наши дела, ладно? Я знаю, что ты думаешь…
— Серьёзно? — восхитилась я, тоже перебив его. — Сир Генрих вон тоже знает. Но когда я предложила ему обратиться к сире Амелии, чтобы она нас рассудила, он почему-то отказался. А у тебя и супруги-то нет.
— У меня зато сестёр до хрена, — мрачно отозвался Отто, снова сделав хороший глоток бренди. — И все, вплоть до последней сикушки тринадцати лет от роду, меня прополоскали за то, что я тебя после поединка бросил без утешения. Боевого-то мага из Гильдии наёмников. С шрамами тут и там.
Я в задумчивости и некотором смущении потёрла нос. Мысль о том, что меня, существо наглое, высокомерное и самоуверенное, просто не сочли нуждающейся в утешении, как-то не приходила мне в голову.
Но тут влез Фил, невозбранно подслушивающий наш разговор. Тем более, что мы и го’лоса-то особо не понижали, а он стоял рядом, всего только через стойку.
— Ты, Отто, будто и не мужик, — сказал он, укоризненно покачав головой, так что блик от лампы прокатился туда-сюда по его безупречной лысине. — Хоть десять раз боевой маг, хоть дева-паладин, хоть королева-регентша со стальными яйцами — всё равно ж баба. Может, и без твоих соплей скользко, да ты хоть дал бы понять-то, что ты рядом, вот он — ты. А то, может, из тебя и отец будет ровно тот же, что муж? Ты — как хочешь, а жена с детьми — как знают? Я бы, знаешь, сто раз подумал, отдавать ли дочь за такого.
— Будто у тебя есть дочь, — буркнул Отто. Заметно, впрочем, смутившийся.
— Две вообще-то, — ухмыльнулся тот. — Обе замужем, и внуки есть. Жены вот, правда, нету ни одной. Но на девчонок обеих я всегда деньжат подкидывал и приданое обеим справил. И когда младшенькую затеяли было ублюдком дразнить, приезжал и кой-кому носы подправлял, чтобы не задирались.
— Тогда тебе надо кого-то из внуков сюда везти, — заметила я. — Чтобы учился и готов был со временем тебя заменить.
— Да младший зять вроде и сам не против сюда перебраться. К лету приедут в гости, поглядят, что к чему — глядишь, и впрямь надумают.
Мы с Отто враз покивали. Не знаю, о чём думал он, а я — о том, что в таком случае ждёт сводных сестриц долгая и нудная тяжба из-за наследства. В неком отдалённом будущем, ясное дело, но ждёт точно, потому что муж младшей наверняка заявит, что половину не отдаст: в этот трактир уйма его времени и сил вложена. И что-то на это ответит старшая…
От глинтвейна мне стало жарко, и я сняла полушубок, бросив его на табурет, стоящий у стойки. Отто, подумав, добавил туда же свою кожанку. Не проклёпанную, кстати, а обшитую в стратегических местах чем-то вроде чешуи. Не снятой ли с той самой виверны, про которую рассказывал барон?
— В общем, — сказал Отто, допив и подтолкнув стакан к Филу, а следом выложив монетку, — чего и сколько ты хочешь за рунную цепочку?
— Да тебе я её бесплатно напишу, — отмахнулась я. — Фил, мне бы листок бумаги и перо, а? Тебе для нормального освещения или так, ночник?
— Давай и то, и другое. Из Анны всё равно настоящего мага делать поздно. Так… если сможет светляков призывать да напитывать магией руны — уже бы хорошо.
Я слегка заломила бровь: там настолько всё слабенько?
— Одна предрасположенность к магии стихий, — подтвердил Отто. — Зато почти наверняка наследуемая. Сама знаешь, Бран кое-что смыслит в таких вещах.
— Два дурака, — пробурчал Фил, положив на стойку обрывок серой обёрточной бумаги и поставив чернильницу с пером. — Нет бы договориться по-людски, и всем бы хорошо.
— Всем — это кому? — агрессивно уточнила я.
— Да тебе же в первую голову, бестолочь! Тоже, что ли, собралась на старости лет чужим ублюдкам сопли вытирать, как Колючка? Ну ладно, Отто тебя не приголубил, бедную сиротинушку. А тот же Беркут чем был плох? Он ведь вроде тоже из ваших, с огнём да с молниями. И мужик красивый, ух, глазищи какие — словно ночь безлунная.
— Сейчас! — Я даже поперхнулась остатками глинтвейна. — Связаться с серебряным магом из Старой семьи? С Почтенным? Я ещё не сошла с ума. Если в его ребёнке наши таланты, скажем так, сложатся, то мне для начала вежливо предложат отдать ребёнка этого по-хорошему. Объясняя это тем, что у семьи Почтенных куда больше условий для того, чтобы вырастить и обучить сильного мага. Отдать не задаром, конечно, а за фамильные заклинания или любые другие книги. Ну и милостиво дозволят изредка навещать моё собственное дитя. Если я откажусь, его в один прекрасный день просто похитят и увезут в Бахию, а в Серебряной лиге я никто и звать меня никак, так что я его вообще больше не увижу. А если ребёнок будет таким же слабеньким магом, как я или сам Беркут, за ним будут приглядывать, чтобы в случае чего наложить лапу уже на внука. Оно мне надо?
— Ни хрена ж себе у вас повадки, — поразился Фил.
— Не у нас, на востоке, — поправила я. — Там маги себя, любимых, выводят, как породистую скотину. И очень хорошо знают, что слишком чистую кровь надо регулярно разбавлять, чтобы не выродиться. Так что нет, здесь у меня только два варианта, — и я, допив в два глотка глинтвейн, указала пустой кружкой на Отто. — Или его милость придворный маг, или маг тёмный и страшный.
— Это Лоренцо, что ли? — Про Рамона Фил даже не спрашивал — видимо, мужчиной заносчивого красавчика не считал никто. Это немного грело моё уязвлённое самолюбие, хоть я и понимала, что меня не красят подобные мысли.
Отто меж тем кивнул, подтверждая кандидатуру мага тёмного и страшного, и Фил почесал в затылке. Но поскольку он не был романтичной девицей, заметил:
— А что? Мужик в годах уже, пора бы и остепениться. Своё дитя — как-никак своя кровь, не ученик-приблуда.
— Да он и с учеником возиться не хочет, — возразил Отто.
— А разве так можно? — удивился Фил. — Вроде как магам полагается непременно учеников взять?
— Нет, — почти в голос ответили мы. — Это у деревенских ведьм поверья такие, а на самом деле… — я пожала плечами. — Ладно, Отто, смотри: вот эти три — основные; остальные направляют и ограничивают.
Он покивал, внимательно глядя, как я выписываю руны, а пока я помахивала бумажкой, чтобы чернила высохли побыстрее, спохватился:
— Чуть не забыл! Увёз бы ведь обратно. Тебе же письмо пришло из Горючего Камня.
— Где?
Я буквально выхватила конверт из его руки и вскрыла без всякого ножа, просто оторвав узкую полоску сбоку.
И несколько раз перечитала одно и то же, никак не желая понять, что речь идёт именно о Шаке: «… ушёл на охоту и не вернулся…»
========== Глава вторая, в которой героине никак не дают побыть в одиночестве ==========
— Хотите съездить к его родным?
Я подняла голову от письма и непонимающе уставилась на Меллера. Я-то его, кстати, узнала без труда, — мои глаза привыкли к сумеркам, заполнившим комнату, когда солнце ушло за крепостную стену, — а вот он первым делом подошёл к столу и коснулся колбы с водой, стоявшей в бронзовой «вазе» вместо шара, которым я расплатилась с Гуго за работу. Ни слова вслух мой наниматель не произнёс, однако лампа послушно загорелась. Да уж, когда сира Катриона примется обвинять консорта в том, что это его сиренская кровь пробудила магию в доселе чистых и добронравных владетелях Вязов, она будет совершенно права.