Страница 18 из 49
— Только мертвый парень тебя не заметит,— вслух произнес я.
Наши глаза встретились.
Дерьмо.
Я прокашлялся.
— Ну, хорошо, значит, ты хочешь быть заметной. Есть предположения, насколько большие тебе бы хотелось? Например, большие имплантаты выглядят полнее и поднимают грудь, как это делает бюстгальтер с пуш-апом. Умеренные имплантаты выглядят более естественно, зависит от типа фигуры, но... — Черт, мне необходимо придерживаться профессионального тона, но я не мог не рисовать в воображении ее идеальную грудь и то, как она помещалась в моих ладонях, ложилась на пальцы и... На этом моменте мне пришлось снова прокашляться. — Зная твое тело, — голос охрип, — я бы не советовал большие, потому что они увеличат нагрузку на твою маленькую грудную клетку.
Она посмотрела на меня так, словно я сошел с ума, и спросила слабым голосом:
— Так, значит, ты считаешь, что мне нужна пластика?
— Ты же здесь ради этого, верно?
— Нет, я имею в виду на самом деле, — объяснила она. — Ты бы хотел... улучшить меня?
— Черт побери, Остин. — Я положил планшет на стол, и мне захотелось стукнуться об него головой. — Послушай меня, нет абсолютно ничего, что мне хотелось бы изменить в твоем теле, ни сейчас, ни когда-либо еще.
И вот мы снова смотрим друг на друга, на расстоянии пары шагов.
Мне достаточно всего лишь наклониться. И ей тоже.
Я протянул руку коснуться ее, как вдруг раздался стук, и в двери возникла голова медсестры
— Доктор Холлоуэй, вы готовы?
— Ага. — Я вскочил на ноги и указал на сорочку на столе. — Можешь оставить юбку, но сними верх и постарайся надеть это, как тебе скажет Ненси. Вернусь через пять минут.
Я не мог достаточно быстро покинуть помещение.
Я прошел по коридору к кабинету и захлопнул за собой дверь, сделал пару успокаивающих вдохов, опершись о стол.
Тот факт, что она спросила мое мнение о ее теле, учитывая, как я всегда боготворил его губами и руками, полностью выбил меня из колеи.
Мне и в голову никогда не приходило, что она будет настолько неуверенной в себе после нашего расставания. Разумеется, надо учитывать, что я работаю в сфере исправления недостатков, это моя работа — находить их.
Только единственным недостатком, который я видел, находясь рядом с Остин, был я сам.
Глава 13
ОСТИН
Нэнси была милой.
Если вам нравятся женщины, которые вместо того, чтобы постепенно стареть, выглядят так, словно их лицо много раз замораживали, а брови оттянули к макушке.
Она была красива резкой красотой, ей могло быть и восемьдесят, и сорок лет. Я не противница пластических операций, просто больше люблю, когда все выглядит естественнее.
А в Нэнси ничего не выглядело естественно.
Когда она оставила меня переодеваться, я так быстро стащила блузку, что чуть не застряла в горловине. Не потому, что мне не терпелось ощутить прикосновения Тэтча, а потому что хотела, чтобы вся эта неловкая ситуация закончилась.
Мне было некомфортно, хотя я знала Тэтча. Я спала с ним, он видел меня голой, но зубы продолжали выбивать дробь.
Я сделала мысленную заметку включить это в статью. Что не имеет значения, кто врач.
Все равно в кабинете ты остаешься без одежды, а яркие лампы освещают каждый малейший изъян, скрывавшийся в тени.
От громкого стука у меня чуть не выпрыгнуло сердце.
— Я г-готова, — ответила я, стараясь звучать уверенно.
Вошел Тэтч, следом за ним Нэнси. Он помыл руки.
Подождите, зачем он мыл руки?
— Не хочу, чтобы тебе было холодно, — тихо прошептал он мне, — а кто знает, где окажутся мои руки.
Он пошутил. Пытался подбодрить меня.
Но стало лишь хуже, потому что тело знало, где именно его руки были не так давно.
Повсюду.
— Отлично, — произнес Тэтч, вырывая меня из жалких сексуальных фантазий, в которых он с пиратской повязкой на глазу шлепал меня по заднице, — я собираюсь сделать кучу отметок, которые для тебя покажутся ерундой. В основном для того, чтобы определить, одинаковая ли грудь по размеру, каково расстояние от соска до грудины, – так что не двигайся и постарайся не ерзать, ладно?
Я судорожно кивнула, пока он доставал маркер.
Это было похоже на дедовщину в женском клубе, где нужно было обвести каждый изъян и написать противные имена по типу «дрянь», «шлюха» и «сука» на конвертах со взносами.
Только в тысячу раз хуже. Потому что я не пьяна.
И никто не разделит мой стыд.
В реальности же был самый сексуальный мужчина с маркером в руке, увлеченный тем, чтобы выявить мои несовершенства и исправить их.
Ох, это было очень глупой идеей.
Тэтч тепло улыбнулся мне:
— Расслабься, это моя работа, ты даже вручила за нее награду, помнишь?
Я кивнула:
— Ты прав. Хорошо, — я расправила плечи и выпрямилась. — Я готова.
Он сдвинул ткань, обнажая грудь, и втянул воздух, смотря расширившимися глазами. Маркер замер на полпути.
— Доктор Холлоуэй? — Нэнси кашлянула. — Все в порядке?
— Боже, да, — прошептал он. — Прости, Нэнси, я забыл, что оставил открытой дверь гаража.
Я бросила на него смеющийся взгляд, потому что у него не было гаража.
И он ответил взглядом, говорившим: «Заткнись, пока я не разукрасил маркером твое лицо».
Так я и сделала.
Он быстро взял в ладони грудь, приподнял правую, потом левую. Я, правда, старалась не реагировать. Клянусь. Но когда пальцы задели правый сосок, тело отреагировало. Тэтч заметил, потому что, блин, как могло быть иначе? Мои сиськи практически выпрашивали его внимание, как маленькие шлюшки.
Пока доктор Тэтч просто делал свою работу. Я была в аду.
Он выпаливал значения, а медсестра их записывала, и, как он и предсказывал, для меня все было совершенно непонятно.
— Левая грудь больше правой, — произнес он сухим тоном.
— Прекрасно, — отозвалась я тоном, молившем о смерти.
— Совсем немного, поэтому ты этого не замечала.
Нет, но он замечает.
Замечал.
Я не могла не задуматься, не проходился ли он по списку изъянов моего тела после секса?
— Почти закончили. — Он поднял глаза впервые с начала осмотра. — Нэнси, — позвал, не оборачиваясь, — принеси, пожалуйста, из шкафа спортивный бюстгальтер.
— Минуточку. — Она повернулась к нам спиной. А ладони Тэтча оказались на мне.
Пальцами массируя грудь, он наклонился и прошептал мне на ушко:
— Ты идеальна.
Он отстранился, а я не успела ничего ответить. На глаза навернулись слезы.
Откуда он знал, о чем я думала?
И почему? Почему ему надо быть таким хорошим? Трудно злиться на него, когда он такой милый.
И красивый.
Нельзя забывать о красоте.
Тэтч передал мне протянутый Нэнси лифчик.
— Поднимайся и надень его.
Я выскользнула из больничного халата и надела спортивный бюстгальтер.
— Хорошо. — Он взял необработанный имплантат с неровными краями и другой, более гладкий. — Неровный — с когезивным гелем. Он лучше держит форму, но сильнее ощущается. — Он протянул его мне.
Я должна его потрогать?
— Давай, возьми, — подбодрил он со слабой улыбкой.
Я взвесила его в ладони.
— Хмм, по ощущениям достаточно... жесткий.
Тэтч так резко дернул головой, что я чуть не выронила имплантат. С горящим взглядом он быстро забрал его и заменил более гладким.
— Этот... мягче, кажется более настоящим, — произнесла я.
— Это солевой имплантат, учитывая, что тебе не нужно увеличивать грудь больше чем на один размер, я бы рекомендовал его. — Он забрал второй. — А теперь засунь эту штуку в лифчик, как ты делала лет в двенадцать, когда танцевала под Бритни Спирс.
Я расхохоталась.
— Я никогда не набивала лифчик.
Улыбка застыла на его лице.
Нэнси прокашлялась.
— Тогда, — он почесал голову, — засовывай.
— Вот так? — Я поморщила носик. — Просто запихнуть сюда?