Primae Noctis (ЛП)

– Нет, пожалуйста, хватит.

Она осторожно открывает глаза. Люциус склонился над ней, его глаза были прикованы к её всё ещё пульсирующей плоти. Он медленно поднимает на неё глаза.

– Значит, это не миф, – удовлетворенно говорит он.

– Я же говорила. Это было лучшее, что когда-либо случалось со мной, – объявляет Гермиона, приподнимаясь на локтях.

– Неужели? – Люциус поднимает бровь.

– Давайте я Вам покажу – кивнула девушка.

Гермиона бросается к нему, застигая врасплох и опрокидывая на кровать. Она хватает его боксеры и стягивает их, прежде чем может потерять самообладание. Но оно внезапно покидает девушку, когда она сталкивается с содержимым его брюк. Охнув, она в ужасе смотрит на его торчащий член.

– Что-то не так? – Люциус выглядит почти таким же обеспокоенным, как и она.

– Да, нет… он намного больше, чем я ожидала, – Гермиона хмурится. – Не знаю, что с этим делать.

Они оба уставились на его пенис. Кажется, его не волнует их внимание, и он продолжает с надеждой напрягаться на фоне плоского живота Люциуса.

– Вы ничего не должны делать, – говорит Люциус почти извиняющимся тоном. – Я имею в виду, мне нужно будет… вы знаете… но я больше ничего не жду.

– Абсолютно нет, – твёрдо говорит Гермиона. – Мы заключили сделку, и я не собираюсь нарушать наше соглашение. Дайте мне минутку.

Девушка наклоняется ближе к его достоинству. Она никогда не была так близко рядом с пенисом, но она подозревает, что его размер далеко не средний. Гермиона нерешительно протягивает руку и проводит подушечками пальцев по его длине. Люциус вздыхает. Она поднимает на него глаза. Он откинулся на подушки и крепко зажмурил глаза. Девушка сжимает кулак вокруг члена. Несмотря на то, что она терлась об него последние полчаса, она удивлена тем, как сильно он возбуждён. Она проводит рукой вверх и вниз, наблюдая за лицом Люциуса. Её гриффиндорская гордость подняла голову. Люциус овладел ею в считанные минуты; он не сможет превзойти её. Капелька влаги поднимается из щели в головке его члена, и она ласкает её кончиком языка.

– Чёрт!

Девушка садится на корточки, восхищённая его ругательством.

– Пожалуйста, мистер Малфой, постарайтесь говорить мягче, – чопорно говорит она.

– Мне очень жаль, – без всякой иронии. – Пожалуйста, сделайте это ещё раз.

Она делает это несколько раз, пока мужчина не начинает стонать и упираться в её руку. Наконец, Гермиона открывает рот так широко, как только может, и закрывает его поверх члена. На вкус он чистый и слегка солоноватый, и Гермиона находит этот опыт совсем не неприятным. До тех пор, пока у неё не начинает болеть челюсть. И всё же она упорно втягивает щеки и сосет изо всех сил. Девушка подражает предыдущему действию Люциуса и удерживает его бедра, чтобы он не толкался. Всё его тело натянуто, когда он ёрзает на простынях, и девушка чувствует свой собственный пик возбуждения, когда она упивается своей властью над этим обычно контролирующим всё мужчиной. Не обращая внимания на боль в щеках, она обводит языком головку и крошечное отверстие на кончике.

– Стойте! – его приказ застаёт её врасплох. – Гермиона, пожалуйста, остановись… пожалуйста.

Девушка реагирует на отчаяние в его голосе и отстраняется, глядя на него с беспокойством, не зная, что она сделала не так.

– Обряд, – он тяжело дышит, его грудь быстро поднимается и опускается, капли пота собираются в ямке у основания шеи. – Сделать это в Ваш рот не считается.

– Значит, я хорошо справилась? – Гермиона садится на корточки, чувствуя огромную гордость за себя.

– Лучше, чем хорошо, – Люциус откидывается на подушки и закрывает глаза рукой.

– Вы в порядке? – он выглядит выжатым.

– Да, – они смотрят друг на друга несколько минут, потом Люциус садится и заключает её в объятия. – Если мы не знаем, что делать, мы должны вернуться к поцелуям.

Сообщил Люциус, прежде чем прижаться губами к её губам. На вкус он одновременно и знакомый, и чужой. Гермиона знает, что она пробует себя на нём и жадно приглашает его язык в рот, пробуя их общий опыт. Они оба дрожат, когда Люциус мягко толкает её назад и устраивается между её бедер.

– Вы готовы?

– Да, – девушка задумывается, выглядит ли она такой же испуганной, как и он.

Мужчина шарит между их телами, и она сопротивляется желанию захихикать, когда тупая головка его члена тщетно прижимается к её внутренней стороне бедра.

– Сюда, – она проводит рукой между ними и ставит его на место.

Гермиона не сводит глаз с его лица, когда он погружается в неё. Вид почти удовлетворительный, чтобы отвлечь её от боли, которую принесло его вторжение. Брови Люциуса нахмурены, челюсти сжаты, и он медленно выдыхает, двигаясь к ней. Девушка не может сдержать низкий стон, когда он вытягивает её за пределы всего, что она ранее испытывала. Он мгновенно замирает.

– Я делаю Вам больно?

– Это нормально, – она хватает его за плечи. – Это тоже приятно, подождите минутку.

Гермиона закрывает глаза и хочет, чтобы её тело расслабилось. Затем она чувствует его губы на своей шее, он ласкает чувствительную кожу за ухом и спускается вниз, чтобы прикусить её ключицу, прежде чем нежно начать ласкать её губы своими. Девушка удивляется, как быстро он учится. Хотя боль не прошла, она значительно уменьшилась, и теперь она начинает наслаждаться его расположением внутри неё.

– Теперь Вы можете двигаться, – выдыхает она.

– О, спасибо Мерлину.

Только когда он начинает двигаться, Гермиона понимает, насколько он напряжен. Руки, обхватившие её голову с обеих сторон, дрожат от его хватки. Мужчина устанавливает наказывающий, нерегулярный ритм, и Гермиона изо всех сил пытается не отставать от него.

– Медленнее, – она гладит его по спине, пытаясь успокоить, как будто он Живоглот после волнующей стычки с соседским котом.

Она приподнимает бедра, пытаясь встретить его движение вниз своими. Гермиона изо всех сил пытается держать глаза открытыми. Так много ощущений. Люциус внутри неё и сверху. Его запах ошеломил её. Гермиона хочет видеть его лицо, но ей нужно что-то закрыть, иначе она взорвётся. Наконец, после того, что кажется эоном диссонирующего движения, они находят взаимно удовлетворяющий ритм. Бёдра Гермионы поднимаются навстречу толчкам Люциуса, и они двигаются в великолепной гармонии. Девушка чувствует огромную гордость. Она ненавидит быть плохой. Она не может потерпеть неудачу, и теперь она знает, что преуспевает. Они преуспевают.

– Мы делаем это, – она смотрит на него снизу вверх. – Мы действительно это делаем.

Его ритм не прерывается, когда он, оголяя зубы, дарит девушке торжествующую улыбку.

– Вы думаете, это всегда так хорошо?

– Понятия не имею.

Она тихо вздыхает, когда Люциус попадает в особенно чувствительное место, посылая стрелы удовольствия прямо в её сердце.

– Я не думаю, что если это было бы иначе, люди никогда бы этого не делали.

Люциус мычит и его выражение лица становится болезненным.

– Вы в порядке?

– Да, – он снова стиснул зубы.

– Просто Вы там очень тугая, и это гораздо приятнее, чем я ожидал. Я не уверен, что смогу продолжать дальше. Вы думаете, вы могли бы…

– Я думаю, я могла бы что?

– Вы знаете… достичь завершения?

Девушка на мгновение задумывается.

– Я так не думаю. Не то чтобы это было плохо, но я думаю, что мне нужно больше стимуляции.

Он выглядит встревоженным.

– Не беспокойтесь об этом, – она протягивает руку и проводит ладонями по его плечам, наслаждаясь шелковистой гладкой текстурой его кожи.

– Мы заключили сделку, – в его серых глазах мелькает сталь. Он перемещает свой вес и просовывает руку между их телами.

– Что Вы?.. О!

Он немного замешкался, но, к большому удивлению Гермионы, находит её клитор и начинает тереть его плавными кругами. Техника очень похожа на ту, которую он использовал со своим языком. Гермиона глубоко впечатлена его передающимися навыками.

Она закрывает глаза и зарывается пальцами в волосы мужчины. Удовольствие снова нарастает. Каждое его движение внутри неё разжигает огонь, который разжигают его пальцы. На этот раз она почти боится оргазма, и, пока он нарастает, она прижимается к нему и бессвязно всхлипывает. И тут до неё доходит. Волна за волной удовольствия охватывает её, когда она беспомощно сжимается вокруг него. Люциус издаёт нечленораздельное рычание, его движения становятся отрывистыми и неестественными. Гермиона чувствует, как пульсирует его член, когда он опустошает себя в ней.