Тетради

Утром из окна видели красивую картину прибытия московского поезда.

Позавтракали бутылкой кефира, на рейсовом автобусе отправились в Изборск. В Изборске осмотрели крепость и внутри неё действующий храм, который был закрыт. Со стены открывается красивый вид, с озером и холмами. Встретили туристов: парня и девиц. Они идут пешком из Прибалтики: спят в палатке – никаких проблем, да ещё с собакой.

Со стен Изборска

Отправились на шоссе, чтобы ехать в Ригу. Долго простояли у развилки на Печоры. Латыш Сашко на личной машине подбросил до эстонского местечка Миссо. Здесь на нас очень недружелюбно смотрели местные жители и вокруг всё время ездил мальчик на велосипеде с эсэсовской кокардой на фуражке – череп и кости. Чувствовали себя очень неуютно. Тут, слава богу, подъехали два КамАЗа и Кузя пошёл говорить с водителями. Вернулся он с радостной вестью: «Считай, что мы в Риге». «О, наконец-то уедем из этого рассадника фашизма», – обрадовался я. «Не волнуйся, они из Карпат, может, бандеровцы», – успокоил меня Кузя.

В узких улочках Риги

Но мы славно доехали с нашим хорошим шофёром до Риги. КамАЗы долго плутали по узким улочкам и наконец добрались до рынка, места своей ночёвки.

Дозвонились до Женьки, моего двоюродного брата, отправились ночевать к нему. Принял он нас молча. Но утром угостил двумя бутылками водки и песнями Аркаши Северного. Я наконец-то помылся. Ощущение замечательное, особенно с водкой!

Вечером зашли к тёте Тане, она нас изрядно накормила.

А. Филиппов в Риге

Гуляли по Риге, немного рисовали. В полночь сели на поезд в общий вагон и поехали в Лиепаю. Кузя пересказывал мне фильмы Феллини. Всю ночь просидели друг напротив друга на боковых местах.

Лиепая – замечательный провинциальный городок с маленькими домиками, мощёными улицами и узкоколейным трамваем. Много лип и дворников. Очень чисто. Вышли к морю, к памятнику женщине, ждущей рыбаков. Её одежда и волосы развеваются по ветру.

Выглядит это так:

Памятник рыбачке

Как потом узнали, дети прозвали это памятником крокодилу Гене, название прижилось.

Устроились у Кузиных знакомых. Весь день ходили по городу и рисовали. При покупке пива помог провести продавщице головокружительную финансово-бухгалтерскую операцию, чем заслужил всеобщее уважение и право беспрепятственно сдавать пустые бутылки. Вечером отужинали у наших хозяев.

Ещё гуляли, вышли на море. Нам представилась дивная картина: солнце заходило, но его не было видно, так как всё небо было в плотных тучах. Но в некоторых местах небо было совершенно ясным и неописуемого цвета, а по краям туч сияла оранжевая кайма. Дул сильный ветер, где-то шёл дождь, над морем были видны полосы дождевой пелены. На фоне туч ползли молочно-красные полосатые пятна. Наверное, это ближние редкие облачка, подсвеченные заходящим солнцем. Море – абсолютно чёрное, ближнее – с белыми барашками. Тучи двигались со страшной скоростью. Совершенно белый сияющий песок завершал контрастную дивную картину. Во всём этом было что-то демоническое. Мы так залюбовались тучами, что они нас и накрыли. Промокли до нитки.

Виды Лиепаи разныя

28.07.84. С утра попали в костёл, где местный органист проводил светский концерт. Женщина у входа собирала полтинники. Мы платить не стали, а постояли около, не заходя за загородку, послушали. Костёл был огромный, под стать ему и орган, но ничего интересного я не увидел, кроме обилия лиц туристского типа, заполнивших все скамейки и имеющих одно и то же выражение.

Часам к трём отправились в Ригу. Видели радугу и красивые поля на холмах. Человек, который нас вёз, в свободное время разводит рыб в собственном пруду.

P. S. Очень вкусно поели в ресторане.

Виды Лиепаи разныя

Ночью были в Риге, опять потревожили Женьку. Я спал на полу, Кузя – на детском диванчике. Утром 29.07.84. водкой нас не поили, и мы поскорее отправились на Ленинградское шоссе.

Стоим, мимо проносятся автомобили. Вдруг относительно медленно едет старая «Волга» и останавливается. В ней два махровых латыша, которые сажают нас на заднее сиденье и едут с ровной скоростью (70 км/ч) и ровным неспешным по тембру и частоте латышским разговором между собой. На протяжении всего пути они не сказали нам ни слова и ни разу не изменили скорость. Даже когда дорога стала плохой. В Сигулде сказали «всё», мы вышли. Очень хорошие люди!

Моё здоровье всё ухудшалось, горло болело. Для подкрепления сил выпил в буфете 100 гр. водки. Отправились дальше, меняя перекладных. Пришлось ехать даже в кузове с яблоками и девками.

Наконец добрались до Пскова, где препогано отобедали и сели в КамАЗ. Шофёр оказался опять из Карпат, не в меру сексуален и речист в рассказах об этом. Довёз нас до Луги к десяти вечера. На последнюю электричку опоздали и без надежды отправились к бензоколонке.

Нам ещё никогда так не везло, никогда мы так быстро не ловили машину. Случайный КамАЗ с бешеной скоростью нёс нас в Ленинград. Прочли шофёру лекцию о путях развития искусства.

Стемнело. Впереди светились фары и стелился туман.

Когда проехали Пушкин, потянуло сыростью и гнилью. Стало холодно. Мы въезжали в город. Я чуть не плакал. Я возвращался в Ленинград. Огни города летели навстречу. Нас высадили, я доехал до «Московской» и вновь почуял запах гнили и сырости. Вот я и в своём болоте. В час ночи звонил в свою квартиру.

А. Филиппов на пути из Лиепаи

Ферапонтовская тетрадь

Что делал в Ленинграде, описывать подробно не стану: били встречи, отмечания прибытия, проводы жены, отмечания предстоящего убытия в Ферапонтово, видел утопленника

Ферапонтово

10.08.84. Сегодня уезжаем. Собрался. Заехал с бутылкой к Шуре попрощаться. Застаю у него гостей: Чурилова с женой, Кузю и двух грузинок – Нателлу и Нино. Нателла – маленькая скромная грузиночка, а Нино просто царевна. Пела нам грузинские песни, с Сашей дуэтом исполнили «Я дочь камергера…». Получились хорошие проводы, даже жалко было уезжать. В последний момент с Кузей выскочили и на «Запорожце» добрались до Московского вокзала.