Перемены

— Рей прилетела на Превосходство, чтобы помочь тебе, Кайло.

Я вздрогнул и посмотрел на него.

— Я спросил ее в конце нашей беседы, она ответила. Она не хотела твоей смерти. Перестав чувствовать тебя, она подумала, что ты погиб. Потом, когда ты спас ее, ваши Узы на минуту открылись, и она почувствовала тебя. Как только смогла, прилетела сюда спасать тебя. Возможно, мне не стоило бередить твои раны, но ты должен знать об этом, — и уже намного тише добавил, — это больше, чем когда-то получил я.

Я смотрел на него в полнейшем шоке. Я догадывался, что Рей, судя по ее реакции, не собиралась меня убивать. Но услышать, что это так и есть — совсем другое дело. Ладно, со своими чувствами по этому поводу я разберусь потом. Я почувствовал, что Хакс снова впадает в штопор эмоций, может быть, даже более опасных, чем мысли о казни.

— Что произошло с тобой, Армитаж?

Он криво усмехнулся, задрав подбородок, чтобы слезы снова не потекли, но это не помогло. Он опять вытер их рукой.

— Я уверен, Дерек тебе уже всё рассказал.

— Да. Но он не сказал, как ты узнал.

Он закрыл глаза и откинул голову на спинку дивана.

— Ты знаешь, что мои отношения с сокурсниками и вообще с другими людьми были так себе. Но одна девочка — Рита, — он сделал над собой усилие, — почему-то относилась ко мне по-человечески. Сначала это были просто слова поддержки, когда меня в очередной раз оскорбляли другие. Это было на третьем курсе, я уже привык быть самым ненавидимым человеком в Академии, и меня это не задевало. Но она почему-то решила, что за меня нужно вступаться. Я всегда сидел один на всех занятиях, но однажды пришел и увидел ее за своей партой. Сидеть было больше негде, поэтому я пошел на обычное место, ожидая, что сейчас услышу привычное «Вали к своему папеньке, сопляк» или что-то в этом духе. Но она просто мне улыбнулась и подвинулась, чтобы я сел. Она начала дружить со мной, насколько можно было дружить с угрюмым, нелюдимым человеком, который привык разговаривать, только делая доклад по предмету. Постепенно я оттаял, мы начали общаться, иногда даже гулять. Один раз мы задержались чуть дольше после пар, и я пошел проводить ее. Они встретили нас за зданием Академии, их было четверо. Те самые, что больше всех задирали меня. Заводилу их звали Тео. Они уже привычно начали оскорблять меня, а я привычно не обращал внимания и шел мимо. Но Рита остановилась. Она кричала, что они не имеют права так себя вести, что они меня совсем не знают, и еще много чего, но Тео ей только бросил: «Заткнись, подстилка».

Он сжал кулаки.

— Я был ботаном, Рен. Конечно, я прошел необходимую физическую подготовку, но у меня не было шансов. Я очнулся в госпитале, с раной от чего-то вроде заточки в боку, сбитыми напрочь руками и рожей, что твоя слива, синей. Я ничего не помнил с того момента, как бросился на Тео. Я метался на койке, не помня себя от стыда и ужаса из-за того, что могло произойти с Ритой. Я пытался встать и идти ее искать, но набежали санитары, укололи мне что-то, и я вырубился. Когда я очнулся во второй раз, она сидела рядом, глядя на меня взволнованными глазами. Увидев, что я пришел в себя, она расплакалась и обняла меня так крепко, что у меня всё перед глазами поплыло от боли, но я был счастлив. Ох, как я был счастлив.

Он сглотнул и помолчал.

— Рита почувствовала, что мои раны еще не достаточно зажили для объятий, отпустила меня и виновато улыбнулась. Я был готов быть еще сто раз побитым, лишь бы она меня обнимала и улыбалась. Я так любил ее. Она вытерла слезы, немного поболтала, всё о каких-то пустяках, и убежала. А я лежал, привыкая к своему чувству. Я знал, что должен сказать ей, я хотел. Но решил подождать выписки. Она приходила еще два раза, но она ни разу не задерживалась, даже в глаза мне почти не смотрела. Я думал, она стыдится, что я не смог ее защитить. Мы так и не поговорили о том, что произошло. Она не давала возможности расспросить, а мне не хватило мужества настоять на разговоре. На третий день она не пришла. Я выписался и пошел сразу к ней, чтобы поговорить. На полпути из больницы я встретил тех троих. Тео с ними не было. Они начали ржать и шептаться, я было хотел пройти мимо, но тут один из них сказал: “Ну что, слизняк, девчонка твоя наконец-то нашла себе настоящего мужчину”. Я обернулся: “Что ты сказал?” Он ответил: “Ну как же, она что, не сказала тебе? Сегодня они с Тео расписались. Папочка-комендант Академии — это не то, что привлекает телок, да?”

Он взглянул на меня, криво усмехнулся и развел руками.

— Как видишь, Рен, я далеко не боец. Но тогда это меня не остановило. Так что я могу только представить, что бы ты натворил в том коридоре.

Да уж. Знаем. Однако, на мой взгляд, Армитаж прибеднялся. Он был худощав, но в целом неплохо сложен, и имел вполне действенную мускулатуру. Мелькнула мысль, что генерал, похоже, не только речи толкает и кораблем командует, но еще и тренироваться успевает. Интересно, чем он занимается?

Тем временем, Хакс продолжал.

— Я не помню деталей. Только некоторые картинки. Но один из них отправился в госпиталь надолго, другой потерял глаз, а третий успел недалеко отбежать, чтобы вызвать копов, но это его не спасло от множественных гематом головы и сломанных ребер. Думаю, в своем припадке я бы убил их, но заряд полицейского шокера отправил меня в нокаут. Когда я снова очнулся в больнице, понял, что тоже не отделался легко. Старая рана разошлась, на руках не было ни одного целого пальца, отсутствовало несколько зубов, а видеть я мог с очень большим трудом. Но это было ерундой по сравнению с тем, как меня разрывало изнутри. Она выбрала его, Кайло.

Он выпрямился и посмотрел мне прямо в глаза.

— Она выбрала другого, потому что я не смог ее защитить. От суда и серьезных последствий меня спасло только предписание явиться на корабль и приступить к работе третьим помощником капитана. Тут, думаю, папочка постарался, чтобы не портить репутацию. В первую же ночь на корабле я поклялся себе забыть Риту.

Хакс допил свой виски и снова откинулся на диван.

— Рита выбрала более сильного мужчину, который мог бы ее защитить. Ей не нужна была моя любовь. Больше я никогда не слышал о ней. Я никому не рассказывал этого.

Он помолчал.

— Я хочу сказать, что в твоей истории не всё так однозначно, Кайло. Она прилетела спасать тебя. Возможно, тебе стоит все-таки поговорить с ней. Потом.

Я смотрел на него и думал, что, видимо, неспроста у нас так много общего. Не бывает таких совпадений просто так.

— Арми, в твоей истории тоже всё не так просто.

Он поднял голову и недоуменно посмотрел на меня.

— Она боролась за тебя долгое время, терпела насмешки рядом с тобой и выслушивала, я уверен, кучу гадостей от подруг, заступилась за тебя перед этими идиотами для того, чтобы что? Чтобы выйти за того, кто больше всех доставал тебя и ее, назвал ее подстилкой? Арми, я не знаю, что там произошло. Но, на мой взгляд, такая благородная девушка не могла просто взять и выбрать самого сильного самца в стае.

У Хакса вовсю текли слезы, но он молчал. Он наклонился и спрятал лицо в ладонях.

— Давай договоримся, Армитаж. Если мы переживем противостояние с генералами, ты найдешь Риту, я найду Рей. И мы поговорим с ними. Хуже уже точно не будет, но лучше дать шанс высказаться той, что стала светом в твоей жизни.

Он не отрывал рук от лица, его плечи едва заметно вздрагивали, но он кивнул.

Спустя пару минут дверь с шипением отъехала в сторону, и зашел Дерек. Окинув нас недовольным взглядом, он закатил глаза, молча зашел в кухонный отсек и вернулся с кувшином воды, параллельно доставая откуда-то небольшую коробочку.

— Да уж, хороши. Я тебе сказал, Кайло, поговорить с ним, а не напиваться вместе с ним. Мальчишки…

Хакс аж плакать перестал. Мы оба возмущенно воззрились на рыцаря стеклянными глазами. Он прыснул, доставая из коробочки две какие-то таблетки.

— Ладно, страдальцы. Вот, выпейте это. Это мощный детокс. Через два часа вы будете трезвыми, как стеклышко. Через три я жду Верховного лидера Кайло Рена и генерала Армитажа Хакса в комнате для переговоров. Нам нужно обсудить, как мы будем разбираться с синеголовым и его приспешниками.