Перемены

Я зашел в свои временные стерильные апартаменты и забрался с ногами на койку. Все-таки ходить босиком по кораблю — удовольствие сомнительное, я прямо-таки продрог.

Дерек зашел следом и закрыл дверь.

— Я думал, вы с Хаксом переживаете, носитесь по кораблю и ищете меня, а ты узурпировал мой мостик? — спросил я, ухмыляясь.

Дерек закатил глаза и, скрестив руки на груди, облокотился плечом о стену.

— Кайло, я знаю тебя с тех пор, как тебе исполнилось двенадцать лет. Я отлично выучил это выражение лица, которое означает, — тут он расцепил руки, показывая пальцами кавычки, — «не-трогайте-меня-мне-надо-побыть-одному-не-влезай-убьет».

Дерек скорчил страшную рожу, видимо, имитируя это самое выражение.

— Я знаю, что тебе нужно было разобраться в себе, чтобы тебе никто не мешал. Я знаю, что ты не наделал бы глупостей, — он внимательно посмотрел на меня, — страшная минута прошла.

— Да, ты прав. Спасибо за это. И вообще за всё, — я замялся. Я еще не готов был говорить с ним по душам. — А где Хакс?

Дерек нахмурился.

— Я отправил его отдохнуть. Но он… Бен, он не в порядке. После того разговора с Рей. Как ты понял, я установил с ним ментальную связь. Я использовал тот канал, что ты создал, только, — он ухмыльнулся, — перекоммутировал его на себя. У него в голове… Там всё очень печально, Бен. И я не знаю, как, но до этого разговора он справлялся. Сейчас же он напрочь расклеился. Я думаю, тебе стоит поговорить с ним.

— Конечно.

Я поднялся.

— Где он?

— У себя. Мне нужно выслушать еще пару докладов, и я к вам присоединюсь.

Я, выгнув бровь, взглянул на него и усмехнулся.

— Напомни мне спросить у вас двоих, что вы сделали с Галактикой, пока Верховный лидер был в отключке.

Дерек хохотнул.

— Уверяю тебя, ничего такого, чего бы не одобрил Верховный лидер.

Он вышел из медотсека, я пошел следом. И только пройдя полдороги к Хаксовой каюте, я понял, что так и не надел ничего на ноги. Босоногий властелин мира. Да моя жизнь — это прямо анекдот какой-то. Не смешной.

Я постучал в дверь и стал ждать. Внутри было тихо, потом послышался какой-то шум, стук и приглушенное ругательство. Блин, а вдруг человек спит? А я тут приперся «апоговорить». Хотя вряд ли Дерек отправил бы меня к нему, если бы Хакс спал.

Дверь отъехала в сторону, и передо мной предстал Армитаж Хакс. В майке и таких же трениках, как у меня (они тут что, у всех одинаковые?), и босой. Черт. Я понял, что никогда не видел его в таком виде. Я встречался с ним только в официальной обстановке, и мысль, что он может выглядеть как-то иначе, чем идеально выбритый, причесанный и застегнутый на все пуговицы черного мундира генерал в начищенных до блеска сапогах, мне в голову не приходила.

Небритый, босой, взлохмаченный Арми Хакс в майке-алкоголичке выбил меня из колеи.

— А, Р-рен. Заходи.

Он что, пил?!

Я молча прошлепал за ним, понимая, что выгляжу не намного лучше. Нас бы обоих сейчас прямо на плакат о несгибаемой мощи Первого Ордена.

Его каюта была точной копией моей (хотя они здесь, наверное, стандартные). В углу небольшого общего отсека стоял диван, рядом столик и несколько кресел. На столике стояла на треть пустая бутылка виски и одинокий стакан.

Хакс заглянул в жилую часть, взял форменный пиджак и, накинув на плечи, обернулся ко мне, кивнув на бутылку.

— Будешь?

Я кивнул. Он криво усмехнулся.

— Присаживайся.

Хакс скрылся в кухонном блоке и вернулся со вторым стаканом. Я сел в одно из кресел. Он разлил виски по стаканам, сам сел на диван. Мы молча выпили. Жидкость приятно обожгла пищевод, в голове мгновенно зашумело. Вдруг вспомнилось, что ел я нормально сто тысяч лет назад. Нужно бы осторожней с виски. Но после первого глотка быть осторожней уже не хотелось. Хакс разлил еще по одной. Я наконец-то вспомнил, зачем пришел.

— Армитаж, я хотел поблагодарить тебя. За то… За то, что ты сделал.

Слова как-то плохо мне давались. Всё это очень глупо звучало.

Он только пожал плечами и выпил. Хакс явно думал о своем.

— Не за что.

Я выпил тоже. Может быть, сейчас не время, но я должен был спросить.

— Зачем?

— Зачем что?

— Зачем ты это сделал? Ты не обязан был идти на такие жертвы. Я знаю, чего стоил тебе тот разговор. Черт, Армитаж, ты последние дни минимум трижды буквально спасал меня. Почему?

Он откинулся на спинку дивана и молча посмотрел на меня.

— Потому что это самое малое, что я мог сделать. Ты правда не представляешь, что ты сделал для меня, убрав то, что настроил Сноук в моей голове?

Я только пожал плечами, глотнув из стакана. Хакс последовал моему примеру и продолжил.

— Рен, я далеко не святой. Я помню каждый шаг, который привел меня сюда, но я не понимаю, как я потерялся на этом пути. Я всегда был карьеристом, но не убийцей. И вот он я, человек, уничтоживший Хоснианскую систему. Я ненавидел отца за его бесконечную жестокость, за бесчеловечность. Но, как видишь, я переплюнул его.

Он скривился и провел рукой по глазам. Я сделал вид, что не вижу его слез.

— Только вот я не чувствую гордости. Один лишь ужас оттого, что я стал монстром и даже не понимал этого, Рен. Я заигрался в войну, в свою карьеру на крови, забывая, что всё это уже не учеба. За очередной спланированной и блестяще, — он скривил губы, — проведенной операцией стоят не хорошие отметки, а реальные человеческие жертвы.

Он ссутулился и спрятал лицо в ладонях.

— Мне страшно, Кайло. Страшно оттого, что я не знаю, где в этом монстре, которым я стал — Сноук, а где — я сам.

Он помолчал, справляясь с собой, и выпрямился. Хакс уже даже не скрывал, что плачет. Просто вытер слезы.

— Ты говоришь, что я тебе ничего не должен. Я тебе должен, Рен. До смерти должен. Потому что ты дал мне возможность вспомнить. Остановиться. Исправить что-то.

У меня перехватило горло.

Он помолчал немного, потом снова разлил виски по стаканам. Я выпил и немного прокашлялся.

— Как супермонстр со стажем, который ковырялся в твоих мозгах, скажу, что в твоих решениях за последние несколько лет было больше Сноука, чем ты можешь себе представить.

Он скривился.

— Не нужно меня утешать, Рен. Я не девица безутешная. Я взрослый человек, который готов принять последствия своих поступков.

— Ха-ха. Может, вы с Хаксом близнецы, которых разлучили в детстве? Слишком много у вас общего, ты не находишь? Даже страдаете одинаково патетично.

Я усмехнулся, Хакс заломил бровь.

— Я знаю одного человека, который прочитал бы тебе сейчас целую лекцию про «лучше поздно, чем никогда», про «не упусти свой шанс, у меня его не было», про силу жить дальше с тем, что ты сотворил и про трусость выбора «да, я монстр, накажите меня».

Хакс слегка покраснел, в глазах мелькнуло упрямство и злоба, но он ничего не сказал.

— Так вот, Арми, я не буду читать тебе лекций. Я только скажу, друг, что я отлично, черт побери, понимаю, о чем ты. Я тоже лажал по-крупному. Я тоже монстр. Мы не будем с тобой мериться, кто из нас больше натворил. Я только скажу, что не позволю тебе совершить благородное, но трусливое самоубийство чужими руками. Мы с тобой, два монстра, будем, надрываясь, плача и обливаясь кровью, исправлять то, что оба натворили, столько, сколько нам отпустит жизнь. И умрем с чувством хотя бы частично выполненного долга.

Хакс долго и молча смотрел на меня. В этот раз я ничего не мог понять по его лицу. Потом он встряхнулся и выпил свой стакан залпом. Я последовал его примеру.

— Ты прав, Рен. Это было малодушием. Спасибо. За всё.

Я видел, как созрела его решимость идти до конца. Понял, что он справится со своими демонами. Так странно, не обязательно обладать Силой, чтобы понимать людей. Я никогда раньше не пробовал просто спрашивать. Я всегда брал то, что мне нужно. Я вздрогнул, мысленно возвращаясь к Рей, и не заметил, что Хакс всё это время внимательно за мной наблюдает.

Он разлил остатки алкоголя по стаканам и задумчиво покрутил свой в руках, прежде чем отпить глоток.