Страница 11 из 14
В утверждении штатов острова имелась характерная особенность: численность священнослужителей зависела, главным образом, не от количества дворов и проживающих в них прихожан, а от количества тюрем и содержащихся в них заключенных. Объясняется это тем, что основные населенные пункты Сахалина формировались вокруг тюрем, а преобладающим населением являлись ссыльнокаторжные. Как отмечалось в отчетах Камчатской епархии, количество паствы постепенно увеличивалось за счет каторжан, которых ежегодно доставляли на остров Сахалин[167].
Активное заселение острова и формирование его постоянного населения началось только после утверждения 18 апреля 1869 г. императором Александром II положения[168] Комитета об устройстве каторжных работ на Сахалине и учреждение на нем каторги[169].
Духовенство острова приписывалось к Военному ведомству, одним из подразделений которого было Главное тюремное управление. Необходимые средства на содержание священнослужителей выделялись по линии последнего. Первоначально на острове Сахалин открылись две священнические вакансии. В переписке об изменениях в 1873 г. содержания городского и сельского духовенства Камчатской епархии встречаются упоминания об имеющихся причтах в посту Дуэ и посту Анива[170]. О двух действующих приходах острова пишет в донесении в Святейший Синод Павел (Попов), епископ Камчатский, Курильский и Благовещенский: «Имею благопокорнейше пояснить, что по штату для содержания двух причтов на острове Сахалин оклады положены от казны и один из них будет производиться именно причту церкви сего самого поста в Дуэ»[171].
Упоминание о наличии на острове постоянных священников можно найти в мнении Государственного совета о штате управления Дуйской каторжной тюрьмы на острове Сахалин от 10 июня 1876 г. К учреждению приписывался священник, а также служитель тюремной церкви (псаломщик). Стоит привести примечание к штатам: «Все означенные по настоящему штату лица пользуются правами и преимуществами, установленными для служащих в Восточной Сибири… кроме надзирателей, священников и церковнослужителей, которым предоставляется преимущество только в денежном отношении»[172].
В связи с увеличением тюрем было изменено количество служащих на острове. В выписке из Высочайше утвержденных штатов от 13 мая 1880 г. для трех каторжных тюрем в Александровской долине, в Тымовской долине и в посту Корсаковском открывались три священнические вакансии.
Церковное управление Камчатской епархии знало о кадровых проблемах, возникающих на оторванной от материка островной территории. Преосвященный Гурий (Буртасовский), епископ Камчатский, Курильский и Благовещенский, после очередного посещения острова Сахалин писал: «Об одном только мне опять докладывали, как и в прошлом году. При ежегодно возрастающем населении на острове Сахалин, четырем имеющимся там по штатам священникам решительно нет возможности не только назидать божественным учением веры ссыльнокаторжных, но и отправлять у них церковные требы»[173].
Для того чтобы увеличить штаты духовенства, требовалась длительная и довольно сложная процедура. Ходатайство епархиального руководства об увеличении штата священнослужителей прежде всего должно было быть согласовано с начальником острова Сахалин. Затем оно направлялось в Главное тюремное управление и в Военное ведомство. Но даже согласованное решение этих двух ведомств не было окончательным: для его одобрения необходимо было согласование со Святейшим Синодом.
Такая же процедура утверждения изменений в жизни острова имела место и в отношении гражданской власти. Как справедливо отмечает М. В. Гридяева, «все решения начальника острова Сахалин, а затем губернатора островной территории получали силу лишь после согласования с Главным тюремным управлением»[174].
Трудности решения задачи увеличения штатов духовенства на Сахалине наглядно показывает переписка благочинного южного Сахалина протоиерея Виктора Тимошенко с Гурием (Буртасовским), епископом Камчатским, Курильским и Благовещенским, которая, следует отметить, положила начало дальнейшему процессу.
В письме от 22 сентября 1888 г. настоятель Анивской Свято-Николаевской тюремной церкви Корсаковского поста, благочинный южного Сахалина, протоиерей Виктор Тимошенко обращается в Камчатскую духовную консисторию: «По многочисленности и многолюдности вверенного мне прихода, представляется решительно невозможным одному священнику относить должным образом свои пастырские обязанности»[175]. В связи с этим он просит назначить ему помощника – еще одного священника. Просьба протоиерея Виктора Тимошенко не была удовлетворена, однако уже в начале 1889 г. преосвященный Гурий инициировал процесс по открытию на острове Сахалин новых приходов.
Рядом объективных обстоятельств епископ Гурий обосновывает необходимость увеличить существующие 4 штатные единицы священнослужителей[176] еще 8 вакансиями и распределить их следующим образом:
– в Алексанровский округ – 3 священнослужителя;
– в Тымовский округ – 2 священнослужителя, один из которых будет осуществлять миссионерскую деятельность среди коренных народов севера Сахалина;
– в Корсаковский округ – 3 священника, в том числе один для работы с каторжанами и один с инородцами, живущими на юге острова[177].
Этот проект и его обоснование владыка Гурий изложил в письмах начальнику острова, с которым вел постоянную переписку. Для того чтобы совершать регулярные богослужения в храмах, выполнять требы, осуществлять работу по духовно-нравственному просвещению среди каторжан, переселенцев и коренных жителей, открывать церковно-приходские школы и преподавать в них, по мнению владыки, на острове должно было служить не менее 12 православных священников. Тем более, что население Сахалина с каждым годом увеличивалось. Изложенные обстоятельства, писал епископ Гурий, вызывали «крайнюю потребность в большем числе священников и распределение существующих там поселений в новые самостоятельные приходы»[178].
Представления преосвященного Гурия основывались на его личных наблюдениях (он посещал Сахалин в 1887 г.[179], 1888 г.[180], 1891 г.[181]) и информации, полученной им от священнослужителей. Но для реализации планов необходимы были статистические данные, подтверждающие обоснованность предложенного им. Владыка запрашивает дополнительные сведения у начальника острова генерал-майора В. О. Кононовича. Из полученной информации, в частности, следовало, что наибольшее количество поселений к началу ХХ в. находилось в Корсаковском округе, однако их население было чрезвычайно малочисленным. В Александровском и Тымовском округах населенных пунктов было меньше, но численность населения – значительно больше.
Это отмечали и современники. В частности, Н. Новомбергский в работе «Остров Сахалин» писал, что в Тымовском и Александровском округах населенные пункты отличались большими обширностью и народонаселением, чем в округе Корсаковском[182]. Например, Дуйский приход в посту Дуэ состоял из 93 дворов и насчитывал 1 тыс. 306 чел.; в Александровский приход входили: пост Александровский и 3 села: Корсаковкое, Ново-Михайловское, Абрамовское общей численностью 407 дворов с населением 2 тыс. 705 чел.; Тымовский приход включал в себя села Рыковское, Дербинское, Нижний Армудан, Верхний Армудан, Мало-Тымово и Андрее-Ивановское – общей численностью 668 дворов, в которых проживало 2 тыс. 714 чел.[183]; Корсаковский приход состоял из поста Корсаковского с населением 1 тыс. 500 чел. заключенных, 200 чел. местной военной команды и около 40 чел. военных и гражданских чиновников. Кроме того, административный округ включал в себя свыше 20 поселений с общим количеством дворов 435[184]. К Корсаковскому приходу принадлежали также отдаленные населенные пункты Лютога, Крильон и Малка.
167
РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 932. Л. 21.
168
Сахалинская каторга (вторая половина XIX – начало ХХ в). Документы и материалы. Т. 1. С. 41.
169
Саломон А. П. Остров Сахалин. Из отчета бывшего начальника Главного тюремного управления // Тюремный вестник. 1901. № 8. С. 68–80.
170
РГИА. Ф. 796. Оп. 154. Д. 1376. Л. 4 об.
171
РГИА. Ф. 796. Оп. 156. Д. 1028. Л. 1 об.
172
Сахалинская каторга (вторая половина XIX – начало ХХ в). Документы и материалы. Т. 1. С. 53.
173
РГИА Ф. 796. Оп. 170. Д. 916. Л. 42 об.
174
Гридяева М. В. Демографические процессы, административное развитие и становление социальной сферы на острове Сахалин в середине XIX – начале ХХ века. С. 134.
175
РГИА ДВ. Ф. 244. Оп. 1. Д. 69. Л. 10.
176
РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1027. Л. 9 об.
177
РГИА ДВ. Ф. 244. Оп. 1. Д. 69. Л. 12.
178
РГИА ДВ. Ф. 244. Оп. 1. Д. 69. Л. 8.
179
РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1184.
180
РГИА ДВ. Ф. 244. Оп. 4. Д. 73. Л. 2–3.
181
РГИА. Ф. 796. Оп. 442. Д. 1375. Л. 4 об.
182
Новомбергский Н. Остров Сахалин. С. 91.
183
РГИА ДВ. Ф. 244. Оп. 1. Д. 69. Л. 4.
184
РГИА ДВ. Ф. 244. Оп. 1. Д. 69. Л. 10 об., 11.