Страница 19 из 33
Премьер-министр Шимон Перес был очень умен, но старался не пугать этим собеседников. Всем было известно, что он спокоен, выдержан, владеет собой и почти всегда умудряется добиваться своего.
Перес вспомнил еще одно любимое изречение покойного Бен-Гуриона: «Важно то, что ты делаешь, а не то, что ты говоришь». Если он сейчас не прикажет действовать, это произведет плохое впечатление на страну. Перес не может себе такого позволить. Нельзя пренебрегать мнением военных. Но отдавать приказ о ликвидации Мордехая Вануну премьер-министр не хотел.
– Ты прав, – задумчиво сказал Перес. – Если этот человек раскроет секреты, к которым был допущен, то он должен предстать перед израильским судом. Он дал подписку о неразглашении секретных материалов. Если он нарушит ее, он совершит тяжкое преступление. Тогда его надо будет наказать по закону.
Начальник разведки, конечно же, прекрасно понял своего премьер-министра. Перес фактически запретил ликвидацию Вануну. Но ведь невозможно сделать так, чтобы Вануну предстал перед израильским судом.
По своей воле Вануну никогда не вернется в Израиль. Может быть, он и человек со странностями, но не такой же идиот, чтобы добровольно сунуть голову в петлю. А украсть человека, о котором вот-вот заговорит весь мир, и насильно вернуть в Израиль – это затея, заведомо обреченная на неудачу. Как только в западных газетах появится первое интервью с Вануну, австралийская полиция с него глаз не спустит.
«Премьер-министр поставил Моссад в дурацкое положение, – думал начальник разведки. – А все из-за того, что Шимон Перес терпеть не может специальные службы».
Приказ премьер-министра, тем не менее, должен быть исполнен, хотя непонятно, как именно. Директор Моссад решил, что он все-таки будет готовить ликвидацию Вануну. Может быть, ближе к выборам премьер-министр станет решительнее.
Директор Моссад задумался над тем, кому же поручить эту операцию. Людей мало, и все заняты.
…После смерти Люсиль ее подруга Черил Бен-Тов находилась в ужасном состоянии. Психиатр посоветовал ей отдохнуть и сменить обстановку. Она поселилась в маленькой гостинице у Мертвого моря, регулярно ходила на прописанные врачом процедуры. Легче ей не становилось.
О Черил вспомнил Мариссель, когда после разговора с директором Моссад стал подбирать себе группу.
По его мнению, красивая блондинка Черил была самым подходящим человеком для новой операции. Мариссель показал ее фотографии начальнику отдела Дову Тайберу. Тот согласился: по внешним данным она подходила идеально. Но способна ли она работать на разведку, тем более в таком состоянии?
Дов Тайбер посоветовал Марисселю, пока не поздно, поискать кого-нибудь другого. Черил, сказал он, разумнее отправить домой, в Соединенные Штаты. Пусть вернется к родителям и поживет нормально хотя бы год-другой. Если потом захочет вернуться, дело ей найдется.
Но Мариссель, один из самых уважаемых оперативных офицеров Моссад, уговорил его не торопиться.
– Она просто нуждается в психологической подготовке, – сказал Мариссель.
– А нас с тобой готовили? – Тайбер явно был не в духе.
– Мы с тобой родились в Израиле и с первых дней знали, что сражаемся за свою жизнь. А она родилась в благополучной Америке. С какой стати ей здесь умирать? – резко сказал Мариссель.
Мариссель только что благополучно выполнил опасное задание. Его принял не только директор Моссад, но и министр обороны и поздравил с успехом. Дов Тайбер чувствовал себя в долгу перед Марисселем и не стал с ним спорить.
В первый же свободный день Мариссель съездил на Мертвое море и поговорил с девушкой. Вернувшись, он зашел к Тайберу:
– Я все-таки попробую поработать с ней.
В обычной ситуации, возможно, Дов Тайбер настоял бы на своем. Если бы не история с беглым техником Вануну.
– Что ты собираешься делать? – спросил Тайбер.
– Я должен съездить к отцу Люсиль в Германию. Возьму Черил с собой, присмотрюсь к ней.
Дов Тайер пожал плечами:
– Дело твое, но помни, что у тебя очень мало времени.
Мариссель вновь поехал к Черил:
– Мы едем с тобой отдыхать в Европу.
Черил смотрела на ровную поверхность Мертвого моря. Она тихо сказала: «Ты это заслужил».
– Мы оба заслужили отдых, – мягко поправил ее Мариссель.
Черил взяла его за руку и внимательно посмотрела ему в глаза: «Тебе от меня что-то нужно. Верно?»
Мариссель мог бы легко соврать. Это было частью профессии. Но ему не хотелось начинать с вранья. Он промолчал. Черил и не требовала от него ответа. В определенном смысле она, конечно же, все еще была наивной девушкой, но не до такой же степени!..
Часть вторая
Убийство из милосердия
Глава первая
Почему вы вернулись?
Федеральные железные дороги исправно выполняли свой долг перед пассажирами. На вокзальных электронных часах не успели выскочить кругленькие цифры 15:25, как дневной поезд, неслышно появившийся из-за поворота, замер на привычном месте у платформы.
Двери раздвинулись.
Лотар Эдер выбрался из-под козырька билетной кассы, вежливо прекратив затянувшуюся беседу с кассиром, и, раскрыв зонтик, двинулся к пятому вагону. Он никогда прежде не видел своих гостей, но проблем не возникло. Озабоченно посматривая на небо, на платформу сошли всего двое. Высокий мужчина держал в руках чемодан и дорожную сумку. Светловолосая девушка, прикрывшись от дождя газетой, озиралась по сторонам.
Эдер поспешил к ним:
– Госпожа Бен-Тов и господин Мариссель?
Девушка улыбнулась, мужчина подал ему руку. Эдер пытался подхватить хотя бы сумку, но Мариссель не мог принять эту услугу. Тогда Эдер счел долгом хозяина уберечь непокрытую голову гостьи от дождя. Он раскрыл над ней зонтик, зато сам промок до нитки.
Они сошли вниз по бетонным ступенькам. Вдоль железной дороги шло шоссе, которое метрах в пятистах от станции поворачивало вправо. Чемодан и сумка гостей с трудом поместились в багажнике малолитражки Эдера.
Эдер включил дворники и уверенно повел машину. Дорога огибала поле, ныряя в лес, и потом уже втягивалась в поселок. По обе стороны мелькали в окружении цветников и газонов двух-трехэтажные домики, казалось, построенные по одному проекту.
Когда глаза Марисселя останавливались на одном из таких домиков, он был готов поклясться, что десять минут назад видел точно такой же.
Жилище Эдера, к счастью, не выходило на главную магистраль. Он свернул в узкий просвет между домами, и еще минут десять они ехали по узкому проселку. Мариссель увидел озеро, церковь и кладбище. Дома здесь были разнообразнее, участки побольше.
Эдер остановился возле большой сосны. На его участке не было цветов, только хорошо постриженная густая трава и кустарник.
Мариссель втащил вещи в дом, Черил остановилась перед зеркалом, стряхивая с волос капельки воды.
– Наверху у меня две комнаты, бывшие детские, – объяснил Эдер. – Они в вашем распоряжении. Хотите принять душ – ванная комната напротив, сейчас зажгу газовую колонку. И приготовлю что-нибудь поесть.
Мариссель покачал головой.
– Я не голодна, – сказала Черил.
– От чая вы не откажетесь, – уверенно заключил Эдер.
Черил выбрала себе комнату посветлее. Марисселю досталась комната с видом на вековую сосну. Дом по ту сторону дороги был скрыт цветущими яблонями. Мариссель расстегнул сумку и выложил на кровать аккуратно сложенные рубашки и легкие светлые брюки.
В неглубоком стенном шкафу висели мужские вещи – застиранный вельветовый комбинезон, старая кожаная куртка. Видимо, он расположился в комнате, где прежде жил сын Эдера.
Мариссель быстро умылся и спустился вниз. Черил еще переодевалась. В кухне с занавешенными окнами умело хозяйничал Эдер. В большом прозрачном чайнике он заварил чай непривычной для Марисселя крепости. Из микроволновой печи достал пирог с корицей.
Эдер стащил с себя куртку и остался в одной рубашке. Теперь Мариссель мог повнимательнее его рассмотреть. Крупная голова увенчивалась короткой седой шевелюрой. Излишне полный, с двойным подбородком, под глазами мешки. Но производил он впечатление бодрого, жизнерадостного человека.