Моссад. Тайная война

Но начальник разведки не знал, каким будет решение премьер-министра.

Глава правительства Израиля Шимон Перес был умницей. Возможно, он был самым умным человеком на этом посту за всю историю страны. Но на выборах ему не везло. Как шутили его друзья, за интеллигентных и либеральных евреев не голосуют даже в Израиле. Переса считали нерешительным и недостаточно жестким. Возможно, именно поэтому иногда Перес принимал слишком жесткие решения. Он словно хотел всем доказать, что способен и на такое.

Немалую часть своей взрослой жизни Шимон Перес проработал в министерстве обороны, но при этом он оставался сугубо штатским человеком. Отсутствие погон ему здорово вредило.

Почти все его политические враги и соперники были отставными военными, участниками борьбы за независимость, синайской кампании, Шестидневной или Йом-Кипурской войн. Героический ореол помогал им побеждать на выборах. А Переса неизменно упрекали в том, что он сам никогда не воевал.

У него было много противников. Бывший заместитель премьер-министра Игал Аллон не упускал случая язвительно пройтись по адресу Переса:

– Наш замечательный Перес всегда так занят, что во время освободительной войны мне ни разу не удалось его увидеть ни в окопах, ни на поле боя.

Перес злился, но вынужден был молчать. Игал Аллон взялся за оружие тогда, когда еще не было Израиля. Он учился военному делу в подпольных боевых отрядах Хаганы, отличился в Первой арабо-израильской войне 1948 года, быстро стал генералом и командовал южным военным округом.

Шимон Перес втайне считал, что принес стране много больше пользы, чем Игал Аллон, но военной формы он действительно никогда не носил, о чем часто сожалел. Военное прошлое позволяло другим политикам принимать любые, самые непопулярные решения: им все прощалось. А либеральная линия Переса вызывала у многих сомнения.

Шимон Перес родился в Польше. Семья эмигрировала в Палестину в 1934 году. Шимон стал работать в кибуце Алумот. Он рано увлекся политикой, в восемнадцать лет уже занял заметный пост в движении «Трудящаяся молодежь». В двадцать три года его избрали делегатом на сионистский конгресс в Базеле. Это было очень почетно и сыграло роль стартовой площадки в будущей карьере.

Когда Государство Израиль было создано, будущего премьер-министра страны Леви Эшколя назначили генеральным директором Министерства обороны: в маленькой стране все толковые и образованные люди были наперечет, каждому находилась работа. Леви Эшколь вспомнил об организационных талантах молодого партийного работника и сделал Шимона Переса своим помощником.

Когда Перес попал в министерство, на него обратил внимание сам первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион, который по совместительству исполнял и обязанности министра обороны. Он послал двадцатисемилетнего Шимона Переса в Америку покупать оружие. Перес достойно справился с задачей.

В 1952 году, вернувшись из Соединенных Штатов, он занял место Эшколя, который уже покинул военное ведомство. Фактически Перес стал человеком номер два в министерстве обороны. В армии Израиля военные отделены от гражданских. Начальник Генерального штаба командовал армией, а генеральный директор занимался вооружением и снабжением армии. Оба они подчинялись министру обороны, которым был сам Бен-Гурион, и не лезли в дела друг друга.

Именно Шимон Перес и создавал военно-промышленный комплекс Израиля. Перес распределял больше половины расходной части бюджета, и к нему прислушивалась вся промышленность Израиля, которая получала оборонные заказы.

Он создавал предприятия, в которых половина акций принадлежала государству, а половина частному капиталу. Это позволяло акционерам хорошо зарабатывать, а государству держать военную промышленность под контролем. Смешанные компании первыми стали разрабатывать в интересах армии новейшие технологии.

На первых порах главной задачей Переса была закупка вооружений за рубежом. Но необходимость полагаться на импорт приводила к неприятным сюрпризам, если иностранный продавец вдруг отказывался отгружать уже оплаченное оружие или оговаривал продолжение поставок политическими условиями.

Шимон Перес считал, что Израиль должен взять за образец Швецию, которая обзавелась военной промышленностью, полностью обеспечивающей ее потребности. Под давлением Переса израильское правительство стало тратить половину своего военного бюджета на разработку, производство и покупку оружия.

Перес был счастлив, что Израиль начал движение по шведскому пути. Произошло это в середине 50-х годов, когда израильская промышленность выпустила свой первый реактивный самолет. Это был не боевой, а всего лишь учебный самолет, но и он состоял из двадцати семи тысяч деталей (для справки: боевой реактивный самолет состоит из восьмидесяти тысяч деталей), которые производились израильской промышленностью.

Заслуги Переса не остались незамеченными. Его избрали депутатом кнессета и повысили – назначили заместителем министра обороны. Обязанности остались прежними, но название должности было приятнее: заместитель министра звучит лучше, чем генеральный секретарь министерства.

– Что тебе известно об этом человеке? – спокойно спросил Шимон Перес у директора Моссад. В Израиле почти все обращаются друг к другу на «ты».

Директор Моссад говорил по-военному коротко:

– Его зовут Мордехай Вануну. Родился в Марокко. Вырос в ортодоксальной семье. Высшего образования не получил. Работал в Димоне. Не женат. Говорят, человек со странностями. Вступил в коммунистическую партию, высказывался в защиту прав палестинцев и считал, что они должны получить свое государство. Видимо, ему удалось пронести на территорию центра в Димоне фотоаппарат и сделать несколько снимков. В прошлом ноябре он попал под сокращение. Уехал за границу. В настоящее время находится в Австралии.

Начальник разведки замолчал и выжидающе уставился на премьер-министра.

– Что он собирается делать, как ты полагаешь? – произнес Перес.

– В Шин-Бет считают, что Вануну пойдет к русским или к арабам. Но я полагаю, что он постарается продать свою историю в газеты. Думает, что ему хорошо заплатят.

Премьер-министр знал, что задавать вопросы о будущем самое пустое дело. Перес любил повторять слова своего наставника Бен-Гуриона: «Все специалисты являются специалистами в том, что уже было. Нет специалистов в том, что будет».

– Если мы попытаемся его остановить, – сказал Перес, – все решат, что у нас, конечно же, есть ядерное оружие, поэтому мы пытаемся заткнуть рот этому Вануну.

– Но ты же понимаешь, что нельзя позволить ему говорить все это, – осторожно промолвил начальник разведки. – Во-первых, болтовня о Димоне нанесет нам ущерб в мировом общественном мнении. Во-вторых, если Вануну это сойдет с рук, то и другие решат, что можно безнаказанно нарушать закон. Он предатель.

– Мы не убиваем евреев, – ответил Перес.

После короткой паузы начальник разведки добавил:

– Самое разумное – предупредить появление интервью с ним. Мы можем это сделать.

Начальника разведки никто не тянул за язык. Но он понимал, что премьер-министр вызвал его не для того, чтобы просто обменяться мнениями. Для пустой болтовни у Переса полно советников с профессорскими степенями, которые сами мало чего умеют, зато неустанно поучают других. От начальника разведки премьер-министр вправе ожидать деловых предложений.

Перес понял, что имеет в виду начальник разведки. Если правительство примет решение, что этот человек представляет особую опасность для государства, специальные службы что-то предпримут. Так уже не раз поступали с главарями террористических групп, которые отличались особой кровожадностью.

– Если с ним что-то случится, – заметил Перес, – это будет лучшим подтверждением правоты его обвинений.

– А если мы позволим ему говорить, все решат, что мы слабы, – откликнулся начальник разведки. – Мы не можем проявлять слабость. Нас просто заклюют.

Начальник политической разведки в молодости служил в десантных частях особого назначения. Он принадлежал к военному истеблишменту, который пристально наблюдал за всеми действиями слишком уж либерального Переса. Если премьер-министр не отдаст приказа относительно Вануну, это припомнят Пересу на выборах.