Азета

– Все готово?

– Да, ваше величество, бал вот-вот начнется. – ответила Кристина смотря в ее большие, голубые глаза.

Азета улыбнулась, вселяя в простую служанку, удивительную уверенность. Принцесса уверенно шла по светлым плитам предчувствуя как направляется прямо в логово змей. На входе в зал ее ждал отец.

– Пойдем, императорская семья уже ожидает нас. – Эль-Бади взял свою дочь под руку и они вошли в большой зал. Вдоль всего зала с потолка свисали анквальтские знамена, а на полу был выгравирован смиренно сидящий золотой, анквальтский лев. Множество гостей общались в своих узких кругах, слуги разносили вино, а император и его семья стояли по центру на золотом льве. Рядом с ними также находилась и Агата радостно смеясь вместе со своей теткой Виенной и Август Ротстерлинн с серьезным лицом оглядывавшийся вокруг. Император говорил с невысоким, молодым юношей, который опустив голову смиренно слушал. Эрвин, повернувшись к входу и увидев Азету, приблизился к своему сыну ближе.

– Она пришла, будь вежлив и прояви симпатию, она твоя будущая императрица, мать твоих наследников. Выпрями плечи, подними голову, держи прямо, как тебя учили. Как ты будешь править империей если не можешь даже смотреть в глаза людям. – сурово отчитал император Фолена. Эрвин повернулся и показал рукой на семью Эвен. – Дамы и господа! Эль-Бади Эвен и его дочь Азета Эвен будущая императрица Анквальта. – Гости поклонились, на лице Азеты застыл презренный взгляд, в ее голове перемешивались мысли, но она стойко держала свой полусуровый вид еще более гордо задирая голову. Блораннцы подошли к семье Эгисхайм и поклонились, император стрельнул суровым взглядом на своего сына и тот быстро одумавшись поцеловал руку Азеты.

– Меня зовут Фолен Эгисхайм наследный принц Анквальта. – произнес принц замешкавшись пытаясь скрыть свою неловкость. Фолен был симпатичным парнем, черные с каштановым оттенком короткие кудри, зеленые глаза. С первого взгляда трудно понять, что это сын императора, в семье Эгисхайм день со днем не сыщешь кудрявых представителей династии.

– Азета Эвен, принцесса Блоранны. – надменно ответила она, поклонившись в ответ. Виенна загорелась, увидев Азету.

– Боже мой, какая красавица. – с восторгом произнесла она, обняв и чмокнув Азету в обе щеки, – Только посмотри какой ты стала, эти голубые глаза, как у отца.

Виенна, черные до бедра волосы и вечно довольный взгляд скрывающий неуловимую жажду интриг. Императрица так была похожа на Агату или Агата на императрицу, но главное то не чем они были похожи, а то чем отличались, амбициями. Агата выросшая настоящей блораннкой, мечтала о великом, о чем-то запоминающимся, желая оставить свое имя в истории.

Гости общались, пили и наслаждались своей прелестной, светской жизнью, не думая не о чем. Азета наблюдала за многочисленными, но мало отличающимся друг друга обывателями, все они были в оранжевых, имперских тонах, пока ее взгляд не упал на ярко разодетого мужчину с светлыми, пшеничными волосами. Его наряд был броским и привлекательным, темно-красная шелковая рубашка с обернутой через плечо шалью, широкие штаны с вышитыми цветами и невысокие сапоги. Загадочный гость смотрел на Азету, при чем пристально, не отрывая взгляда, быстрым и уверенным шагом он подошел к принцессе.

– Амацей Ури, ваше величество. – представился он, грациозно и низко поклонившись.

– Азета Эвен. – Амацей нежно поцеловал ее руку.

– О-о-о, я знаю кто вы, я посвятил вам несколько своих стихов, часто представляя, как же выглядит блораннский цветок и вот наконец, мне повезло увидеть вас во всей красе. – Азета молчала, изучающе наблюдая, – Да, Блоранна удивительный край, недавно вернулся из Клюкс Планы, города всеобщей свободы.

Амацей не был красавцем, однако вызывал странный интерес, наверное, поэтому он пользовался таким спросом у девушек, к которым и направился только, услышав звук музыки.

Виолончели, скрипки, арфы играли спокойные и тихие мелодии, была и одинокая флейта, которую любила Азета. Флейта являлась национальным музыкальным инструментом Блоранны заигрывая среди пышущих жизнью цветов. Фолен подошел к Азете и протянув руку пригласил на танец. Она согласилась едва, поспевая за Агатой которая танцевала в обнимку с молодым светловолосым офицером, удивительное влечение к светлым парням у девчонки для которой черный был цветом жизни нежели просто стилем. Фолен робко обхватил Азету за талию правой рукой, шелк был приятным на ощупь. Несмотря на то что принц старше Азеты на три года он был практически ее роста, либо принцесса росла не по годам, либо федланские тренировки оставляли свой след. Азета смотрела прямо Фолену в глаза, которые он все время пугливо отводил в сторону, принцессе хватило всего мига чтобы понять, что сын императора бесправная размазня. От этой мысли ей становилось легче, она чувствовала, что блораннскому орлу не страшны имперские львы. Они протанцевали до самой ночи и не один из них не промолвил ни слова. Азета лишь прожигала принца глазами теша тем самым свое тщеславие, а Фолен вынужденно терпел такой рок судьбы.

Азета скучала по дому, по Блоранне, желая вернуться как можно скорее. Уехать от всех этих анквальтских знамен, золотистых доспех и беспросветного лицемерия который витал в воздухе.

Агата залетела в покои Азеты, без приглашения, без спроса, без разрешения, она единственная кто так делала.

– Ты готова? – Азета бросила на стол книгу и накинула на себя свой белый плащ.

– Покинем Берген, вернемся в Вилфелонн, да здравствует Блоранна. – грубо, уверенно произнесла Азета и вышла за порог. Агата улыбнувшись пошла за ней, захлопнув широкую дверь. На столе осталась лежать книга, Амацей Ури, "Блораннский цветок".

Воспоминания:

Я говорил ему, просил его, но он не слушал. "Эти люди невиновны, мирные жители, они не имеют никакого отношения к восстанию", твердил я неуклонно, а генерал лишь отвечал, "Это война командир, здесь нет невиновных", он пустил пять сотен всадников на одну вшивую деревню в которой едва наберется и сотня жителей, на бой с эферскими партизанами этот идиот посылал меньше. Они резали и убивали ни в чем неповинных людей, а я смотрел и ничего не мог сделать. Я подошел к одному из своих сослуживцев который замахнулся на женщину, оттолкнул его, кричал что так нельзя, но в его глазах пылал гнев и безрассудство, он вместе с другими оттолкнули меня и зарезали бедную женщину прямо на моих глазах, я обернулся. Неподалеку стояла маленькая девочка с большими глазами, только ее глаза я и запомнил, они мне снились не раз. Я быстро схватил ее и побежал в сторону от деревни, пока не остановился у небольшого крона. Она была напугана, по щекам текли слезы, она крепко держала в руках игрушечный меч, прижав его будто мягкую игрушку. Я попытался ее успокоить, дал кусочек шоколадки и сказал, чтобы она не выходила пока не стемнеет, а сам вернулся в деревню…

Я всю ночь не спал, написал документ об уходе из армии и готов был лично положить его на стол императора, но меня опередили. Меня вышвырнули за неподчинение и препятствие исполнению приказа, справедливо, меня это не тронуло…

До сих пор снятся кошмары, странно, мне доводилось убивать, но меня это никогда не беспокоило, а сейчас, я не знаю, что и делать, только закрываю глаза и вижу тех жителей в Этолии, вижу, как блестят глаза той девочки, ведь я даже не знаю, жива ли она, постараюсь заснуть, надеюсь, Бог смилуется и я не увижу рассвета, хотя, срать ему на нас, божьих тварей.

– Из воспоминаний Рэйнера Глаубиц, осень 1097 года

Глава 3

Колючий и ядовитый

Федлан провел полгода в застенках своего замка, ему предстояло вернуться в Вилфелонн пока не наступила зима. На этот раз в путь он отправился не один, прихватив с собой двоих молодых учеников. Они не сильно выделялись внешностью, их голова была полностью окутана плотной серого цвета куфией, которая в любой момент могла скрыть лицо. Такой же серый, боевой камзол и сапоги, при чем что девушка, что юноша были одеты совершенно одинаково. В Блоранне такой стиль одежды не был сильно знаменит и востребован, в основном из-за без надобности, поэтому в какой город они бы не зашли их везде принимали за гостей, при чем из Эфера или Обрэйна, где такие наряды были частью культуры.