Страница 7 из 12
Неподдельная боль в её голосе вынудила меня спустить пар.
— Кого вы потеряли, Джессика? — осторожно спросила я.
Блондинка. подняв на меня взгляд. в котором мерцали сейчас невыплаканные слезы, просто ответила:
— Свою жизнь.
Она подошла к одной из стен каюты — прозрачной стене — окну. и, глядя в черный космос, начала рассказывать:
— Террен был намного старше меня — уже почти старец. когда мы внезапно встретились при дворе Императора. Это было… — женщина закрыла глаза. — Волшебно. Как представитель одного из Высоких родов — чей род был куда Выше. чем Род моего первого мужа. он тут же забрал меня у родных, введя в свой Дом. И это был скандал…
— Почему?
Джессика пожала плечами.
— Я ведь уже была замужем, а значит, была к тому времени способной зачать ребенка для своего мужа, но… Для Террена я была его Цветком Жизни. Он сделал всё возможное и невозможное, чтобы Дом моего первого супруга отпустил меня — использовал всё своё влияние, потратил половину казны Рода, но добился своего — я вошла в его Род как его избранная, его супруга.
— А дальше? — затаив дыхание, спросила я. Джессика пожала плечами.
— Мы были опьянены друг другом. Это было совсем не так, как с первым мужем.
Террен, казалось, понимал меня без слов.
Я вздрогнула я, припомнив способности Кейна.
— Он мог читать ваши мысли?
— Конечно, мог, — подтвердила мою догадку Джессика. И тут же мягко рассмеялась: — Как и любой другой мужчина, нашедший свой Цветок жизни.
Я во все глаза смотрела на Джессику.
— То есть это у вас такая связь между мужем и женой, да? Между теми. кто сразу подходит друг другу?
Теперь уже Джессика непонимающе взглянула на меня.
— О чём вы, майледи? — Блондинка покачала головой, пытаясь объяснить. — У нас любой мужчина, нашедший Цветок своей жизни, сделает всё возможное и невозможное для своей избранницы. Вот и Террен… он окружил меня заботой, дал богатство и влияние своего Дома… Предугадывал каждое моё желание. Он был просто необыкновенным.
Блондинка горько усмехнулась.
— Знаете, майледи, я просила его дать мне время, чтобы научится держать себя при Дворе императора согласно моему новому статусу; чтобы обрести прочное положение среди самок… Укрепиться на своей высокой должности фрейлины императрицы. И он, не имевший до того момента наследников, дал мне это время.
Это были прекрасные пять лет.
Джессика провела рукой по лицу, пытаясь стереть проступившую сквозь привычную маску невозмутимости, терзавшую её боль.
— А потом он нашёл вашу планету. Он, видите ли, был учёным, открывавшим новые миры.
— Он погиб?
Джессика кивнула.
— В его разведывательный челнок попало несколько молний. Систему корабля заклинило — и челнок стал видимым для ваших радаров. Он мог спастись, выпрыгни он вовремя из корабля, но Террен просчитал, что челнок, оставшись без управления, неминуемо упадёт на город, на жилые его кварталы, а потому оставался в корабле до конца… Даже когда ваши военные сбили его корабль, он прежде всего думал о мирном населении.
Закончив свой рассказ, она снова отвернулась к окну — и сейчас я понимала почему… Чтобы не демонстрировать мне свой гнев.
Оглушённая историей Джессики, я не стала ей говорить о случайных обстоятельствах, которые иногда происходят в нашей жизни; не стала говорить и о том, что в нашем мире любое государство охраняло свои границы со всех сторон — в том числе с воздуха. Что любой неопознанный объект — предполагаемая ракета, несущая смертоносную бомбу, и что военные действовали согласно принятым повсеместно правилам… Я многое могла бы ей рассказать, но я не стала. Ни одно объяснение, каким бы логичным оно не было, не вернуло бы ей её мужа.
И всё же…
Джессика, обернувшись ко мне в пол-оборота, тихо произнесла:
— Я судила землян по нашим правилам… Выпускать оружие по кораблю, который явно терпит крушение для нас подлое убийство… Ни один охотник не принесет слабого хищника с охоты — для нас это бесчестье. Но не для землян, как оказалось.
— Всё не совсем так, — прошептала я. — У нас, у каждой страны есть… были правила противовоздушной обороны.
— Сейчас я это знаю, — кивнула Джессика. — Но как вычеркнуть все те годы, что я провела в одиночестве, лелея свою боль и жажду мести? Как не радоваться, отплачивая землянам за своё горе?
Блондинка тяжело вздохнула.
— Майледи, не повторяйте моих ошибок. Злость и гнев — плохой советчик.
Мы надолго замолчали.
— Вы очень любили своего мужа, — произнесла я, просто чтобы хоть как — то разбавить тишину в комнате.
— У нас него этого понятия, — рыкнула Джессика и тут же сникла. — Хотя… наверное, да, любила.
Блондинка взглянула на меня с болью.
— Я уже ничего не жду от этой жизни, майледи… Ваша планета — наша новая колония — вот что было моей главной и единственной целью все эти годы после гибели Террена. Теперь… для всего остального уже слишком поздно.
Джессика снова провела руками по лицу, на этот раз окончательно убирая все искренние эмоции под равнодушную маску приветливой придворной.
— Ну ладно… — она выдохнула и мягко мне улыбнулась. — У нас сегодня ещё много материала для изучения.
Вечером, когда после ужина мы с Кейном проводили время наедине, гуляя по оранжереи станции, я не удержалась от вопроса:
— Ты поэтому приставил Джессику ко мне, да?
Серебристые глаза пришельца сверкнули, выдавая его заинтересованность.
— Поэтому?
Я махнула рукой.
— Ну… она ненавидит нас, я ненавижу вас. Ты ведь думал. что это мне как-то поможет, не так ли?
Кейн усмехнулся и провёл мизинцем по моей щеке.
— Это уже помогает.
— Так просто! — фыркнула я. На что Кейн. прижав меня к себе, тут же возразил.
— Нет, Алёна, не просто. Всё, наоборот, очень сложно — поэтому не стоит усложнять и без того непростое положение вещей. Согласна?
— А что, если бы она просто продолжала меня тихо ненавидеть? — вопросом на вопрос ответила я. — Что было бы тогда?
— В этом случае, Джессику бы вскоре заменили на другую аристократку, — пожал плечами Кейн. — Несмотря на высокий род. формально она уже стала смертницей в тот момент, когда не рассказала мне о своих подозрениях по поводу Агарет.
Вспомнив, что именно Джессика провожала меня в каюту после свершившейся казни, я отвела взгляд в сторону.
— Так она только догадывалась, а не знала точно?
— Я бы никогда не оставил её в живых, знай она заранее о планах Агарет. — Кейн пожал плечами, признавая: — Конечно, даже одних подозрений уже достаточно для казни, но я был уверен, что Джессика, именно благодаря своей боли и ненависти, сумеет понять тебя как никто другой. — Кейн криво усмехнулся. — Как и ты — мою расу через неё. Видишь ли, дорогая, мы на самом деле очень похожи.
Его светлые, мерцающие глаза светились сейчас в полумраке оранжереи, ещё раз напоминая мне о том, что Кейн не человек.
— Я не тороплю тебя, милая, — улыбнулся Кейн, и улыбка его напомнила мне оскал хищника. — Ты уже моя жена и будущая мать моих детей. Но если тебе необходимо время для осознания этого — инопланетный хищник пожал плечами. — Я дам его тебе. Дам столько, сколько тебе потребуется.
И склонившись надо мной для поцелуя, он прошептал, добавив:
— Всё-равно потом стребую с тебя за каждую минуту твоего сопротивления.
Потом, гуляя по извилистым дорожкам пустынной оранжереи, я спросила его о своих родных — почему бы вместо Д‘’архау нам не вернуться сейчас на Землю и не познакомиться с ними? Ну, то есть Кейну с ними не познакомиться…
С первых своих дней пребывания на станции я уже знала, что с моими родными всё хорошо: они по — прежнему живут обособленно в заранее приготовленных для них Кейном местах: родители с бабушкой и Коленькой в Карелии, а Юлька — уже сильно беременная Юлька — со своей семьей в Греции. Никто из моих родных ни в чем не нуждается — и они даже регулярно общаются друг с другом и со мной используя рашианские способы связи. Оказывается, все эти долгие полгода, пока я замерзала в лесах и полуразрушенных городских трущобах, мои родные были уверены, что я — счастливая новобрачная инопланетного принца, которая мчится на космическом корабле в свою новую жизнь…