Екатерина Великая

Но это было позднее, а пока мы видим великую княгиню в годы суровых испытаний, выпавших на её долю, в которых выковывался характер будущей великой государыни.

«Скорби – наша школа, где мы учимся», – говорил святитель Иоанн Златоуст, и великая княгиня училась, училась с терпением и мужеством переносить испытания, училась твёрдости, училась любви и милосердию – училась царствовать на самодержавном престоле русских царей. Училась царствовать… У неё были учителя. Какие они? Плохие ли, хорошие ли? Известно, что идеальных учителей нет и не может быть. Нет и не может быть никого, кроме одного, главного учителя – Бога. И потому, говоря об испытаниях и скорбях, попускаемых Самим Богом, святые отцы говорили о них как об учёбе и наставлениях. Так преподобный Максим Исповедник утверждал: «Много из случающегося с нами случается в научение нас, или во очищение прошедших грехов, или в исправление настоящего нерадения, или в предотвращение будущих падений». И можно прибавить к тому слова святителя Григория Богослова: «Золото испытывается в горниле, а добродетельный человек – в скорбях».

Часто сетуют на плохих учителей, забывая, что над нами властвует Постоянный и лучший Всевышний Учитель. Мы только должны приложить истинное внимание к этой учёбе, то есть обратиться к Богу, прислушаться к воле Божией и научиться следовать Ей, испытать веру и повиноваться, очистить сердце, пробудиться для добра, научиться терпению, благочестию. И тогда, по мере этой учёбы, по мере познания воли Божией, нам будут со значительно большей лёгкостью, чем при нудной зубрёжке, открываться самые необходимые нам знания.

У Екатерины Алексеевны были хорошие учителя – книги. Многие современники отмечают её особенную любовь к книгам по русской истории. Часто в годы молодости, покидаемая всеми, в скорбях, она плакала, молилась и читала… Книги – вот учителя, даруемые нам Богом. В начале было Слово. Слово Божие мы находим в книгах. Слышу возражения – книги-то, мол, разные бывают. Но да по вере и воздастся каждому! Бог даёт нам те книги, которые мы заслуживаем не только по вере, но и по делам каждого, ибо, как говорил святой преподобный Серафим Саровский, «истинная вера не может оставаться без дел; кто истинно верует, тот непременно творит и добрые дела».

А кто истинно верует и творит добрые дела (дерзнём добавить к сказанному преподобным), тот получает от Бога и добрых учителей, тот получает книги добрые и умные в качестве добрых и умных учителей.

Кесарю – кесарево. Кому, по милости Божией, – книги, которые развивают благодетели, тренируют ум, воспитывают лучшие качества души, которые делают вас желанными и интересными собеседниками, книги, которые излечивают от пороков и болезней, в том числе и телесных. А кому, как попущение Божие за грехи и за смертный грех безверия, прежде всего подаются детективы, отупляющие и опустошающие душу и подводящие к кромке пропасти, мыльные опусы, разлагающие сознание и пробуждающие страсть к богатству и роскоши, сребролюбию, тщеславию.

Мы отклонились от темы? Едва ли отклонились. Я просто хочу вложить в сознание критикам императрицы Екатерины понимание простой истины. Каждый может иметь учителей мудрых, добродетельных и действенных, стоит только захотеть, стоит только сделать шаг, самый первый, доступный каждому, на пути к этому величайшему в жизни земной и вечной приобретению. Изгоните сомнения. Попробуйте! Только попробуйте! А потом уже судите о том, что прочитали в этом отступлении от темы. Ведь именно такие шаги делала каждый день и каждый час маленькая принцесса София, наречённая в православном крещении Екатериной и сердцем принявшая обычаи, нравы и историю державы, ставшей её Родиной в самом высоком смысле этого слова.

Она полюбила русскую историю и превзошла многих историков своего времени, да и последующих времён в её осмыслении и освещении. Н.Д. Тальберг рассказал: «Императрица трудилась над «Записками, касающимися русской истории», предназначенными для её внуков, и, по свидетельству Назаревского, писала их за несколько часов до постигшего её удара. Назаревский указал: «В этой работе Екатерина имела в виду «изображением древних доблестей и судеб русского народа уронить клеветы, взведённые на него иностранными писателями».

С этой целью у неё все факты освещаются выгодным для нас светом и во всём сочинении господствует мысль о древности и великом значении славян и русских и важности их истории и языка. «Каково бы ни было значение этих «Записок», – говорит их автор, – по крайней мере, ни нация, ни государство в них не унижены. Она стремилась, как мы знаем, показать, что у русского народа нет причин краснеть перед другими народами за своё прошлое».

Эта мысль определённо выражена императрицей в предисловии к «Запискам…»: «Если сравнить какую-нибудь эпоху русской истории с одновременными ей событиями в Европе, то беспристрастный читатель усмотрит, что род человеческий везде одинаковые имеет страсти, желания, намерения и к достижению употреблял одинаковые способы…»

В подтверждение слов мудрой государыни сопоставим, например, царя Иоанна IV Грозного, жестокость которого подчёркивается на Западе, с современными ему западными монархами и связанными с его временем событиями. В Англии правили Генрих VIII, казнивший своих жён и приближённых, и дочь его католичка Мария Кровавая, преследовавшая жестоко протестантов. В Испании королём был Филипп II, при котором множество людей пало жертвой инквизиции; в Нидерландах с жестокостью боролся с местным населением испанский герцог Альба. Во Франции при Карле IX имела место так называемая Варфоломеевская ночь, когда в Париже и по всей стране организованно было убито 20 тысяч (по другим данным, 30 тысяч) кальвинистов, именовавшихся гугенотами.

Императрица Екатерина Великая первою встала на защиту великого русского православного самодержца Иоанна IV Васильевича Грозного. И факты, которыми она оперировала, подтверждены многими исследователями и аналитиками. К примеру, в недавно вышедшей книге «Вождь воинствующей церкви» В. Манягин указывает не на жестокость, а именно на «мягкость правления в сравнении с другими странами». В том же XVI веке в других государствах правительства совершали действительно чудовищные беззакония. Только в Англии за первую половину XVI века было повешено только за бродяжничество 70 тысяч человек. В Германии при подавлении крестьянского восстания 1525 года казнили более 100 тысяч человек. Герцог Альба уничтожил при взятии Антверпена 8 тысяч и в Гарлеме 20 тысяч человек, а всего в Нидерландах испанцы убили около 100 тысяч человек.

И таких примеров множество. Но символом деспотизма сделали Грозного (см. Манягин В.Г. Вождь воинствующей церкви. М., 2003. С. 48). В. Манягин указывает, что, судя по документам, за 50 лет царствования Иоанна Грозного были приговорены к казни 4–5 тысяч человек. Этого же мнения придерживались известный советский историк Р.Г. Скрынников и, что особенно важно, высокопреосвященнейший Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский, который в книге высочайшей духовности «Самодержавие духа» полностью реабилитировал оклеветанного иноземцами Иоанна Грозного. Причём приговорены – не значит казнены. В. Манягин приводит данные, озвученные в статье учёного-историка Н. Скуратова: «Обычному, несведущему в истории человеку, который не прочь иногда посмотреть кино и почитать газету, может показаться, что опричники Иоанна Грозного перебили половину населения страны. Между тем число жертв политических репрессий 50-летнего царствования хорошо известно по достоверным историческим источникам. Подавляющее большинство погибших названо в них поимённо… казнённые принадлежали к высшим сословиям и были виновны во вполне реальных, а не в мифических заговорах и изменах… почти все они ранее бывали прощаемы под крестоцеловальные клятвы, то есть являлись клятвопреступниками, политическими рецидивистами».

У Екатерины Великой, как мы уже говорили, были добродетельные учителя – книги, а следовательно, и авторы этих книг. Разве будет преувеличением считать таким добродетельным православным учебником жизни и учителем «Поучения Владимира Мономаха», которые он составил для своих сыновей? Для императрицы эти «Поучения…» стали учебником, и в её поведении во время царствования можно часто заметить черты «Поучений…» Владимира Мономаха.