Давай никому не скажем

Ещё с утра я на неё злился - раздула из мухи слона, теперь из-за её чрезмерного любопытства и обидчивости мне придётся огребать от отца. Но только стоило сейчас её снова увидеть, такую хрупкую, такую уязвимую, как вся злость куда-то мигом улетучилась. 

Батя откашлялся, прочистив горло, и снова растянул губы в вымученной улыбке:

- Полиночка, я прошу прощения за нашего оболтуса. Если Ян вас чем-то обидел, и за это вам пришлось влепить ему оплеуху – то это было абсолютно верное решение.

- Роман Алексеевич, это не Полина, это Яна Альбертовна – преподаватель английского, - сдержано поправила директриса.

- Преподаватель? Она? – отец скривился, удивлённо переводя взгляд с Кураги на англичанку. – Не подумайте плохого, просто вы, эм… так молоды… я бы даже сказал – юны…

- Ничего страшного, - вежливо ответила англичанка, бросив на меня беглый взгляд.

Было видно, что находится она не в своей тарелке. По слишком напряженной – как струна - спине, пальцам, теребящим подол юбки, испуганным глазам. 

Какого черта тогда было стучать, чтобы потом вот так зашуганным зверьком сидеть?

- Мы с Яном ещё проведём воспитательную беседу, это само собой, но ещё я настоятельно прошу вас - мы с Яной Альбертовной просим - чтобы вы, как отец, мудрый человек с богатым жизненным опытом, повлияли на сына. Донесли до него, что такое настоящие мужские ценности и уважение к женщине, женщине старше по возрасту и статусу… - монотонно зачитала мораль Курага, меряя медленными шагами кабинет, заложив руки за спину. 

Отец рассеянно слушал отповедь, с интересом поглядывая на англичанку, которая как и я, понятия не имела, что вообще здесь делает. 

Взглянув исподлобья на отца, затем снова искоса в мою сторону, решилась-таки перебить:

- Эмма Валентиновна, я могу идти? Пара скоро...

- Да, идите, - махнула рукой Курага. - И ты иди, - не глядя, кивнула на меня. 

Отец было тоже засобирался, но директриса вовремя подоспела:

- А вы останетесь ещё на пару слов, Роман Алексеевич.

С кислой миной отец снова опустился на жалобно скрипнувший табурет.

Англичанка резко подскочила со стула и, попрощавшись с батей, направилась к выходу. Подойдя к двери, нервно задёргала заевшую ручку. 

- Вы так замок сломаете, и придётся нам тут жить. Вчетвером, - положил ладонь поверх её руки и, мягко надавив, опустил рычаг до упора. Раздался тихий щелчок.