Страница 13 из 19
И тогда Бен начинает думать о том, что всё это просто какая-то невообразимая шутка грёбаной вселенной.
***
Проходит день, второй, третий, и жизнь продолжается, следуя своим чередом, но мысли о ней никуда не исчезают, а даже наоборот, совершенно не желают оставлять его в покое. Он начинает видеть её повсюду: в толпе случайных прохожих, в ярких огнях ночного города, в своих снах — Бен приходит к выводу, что её образ попросту навеки вечные впечатался в его мозг. Он бесится, потому что мысли о ней отвлекают, раздражают и лишь подтачивают остроту его одиночества. Ему хочется вытравить воспоминания о ней, хочется забыть её, но мысль о том, чтобы подцепить в каком-нибудь баре пьяненькую девицу и позволить ей вытрахать из себя умение здраво мыслить — оставляет его абсолютно равнодушным. Из-за этого он бесится в два раза больше.
Вскоре ему начинает казаться, что не было никакой Рей, что он попросту её выдумал. Наверное, он загнался настолько, что на фоне всех жизненных потрясений и разочарований, придумал её, эту девочку, которая подобно лучику света — пусть ненадолго, но — озарила его тьму, в нужный момент выдернув его из беспробудной трясины и не дав ему слететь с катушек.
Он и вправду успокаивается, отчасти поверив в это. И больше почти не видит её во снах, почти не думает о ней каждую минуту, а, заметив в толпе похожую девушку, почти не дёргается.
Почти.
До тех пор, пока не встречает её одним морозным вечером незадолго до Рождества. И в этот раз унять свой эгоизм у него не получается… но не то, чтобы он как следует старался.
========== Рей V ==========
Когда их пути нежданно-негаданно пересекаются вновь, Рей чувствует на себе его взгляд прежде, чем видит его воочию.
***
Тем морозным декабрьским днём Рей, задыхаясь, спешит за БиБи — проворным питбулем, которого совсем недавно взял из приюта её друг, По. За четвероногим товарищем Рей обязалась присматривать, пока его хозяина не будет в городе, и сейчас, в эту самую минуту, когда мороз нещадно кусает щёки, а собака мчит вперёд, не разбирая дороги, она почти, самую малость, жалеет о своём беспечном согласии.
Через полчаса ей нужно быть на работе, и пёс, как зная, несётся по вытоптанной в снегу тропинке вперёд, к кофейне Маз Канаты, где, как ему прекрасно известно, его наглой морде перепадёт какая-нибудь вкусняшка. Хитрый малый привык, что его частенько потчуют какой-нибудь сладостью, питаться которой ему не следует, но… Ни Рей, ни работающая в той же кофейне Роуз, не могут отказать себе в удовольствии побаловать до смерти полюбившегося им зубастого засранца.
Из последних сил натягивая поводок, Рей проклинает свою забывчивость: она снова где-то посеяла перчатки, и теперь от холода едва ли чувствует пальцы рук. Кожаная оплётка, обёрнутая вокруг запястья, не ровен час соскользнёт. Такого ещё не случалось; Рей страшит сама мысль о том, что здоровенный питбуль вырвется на свободу, поэтому, на всякий случай, она перестраховывается, придерживая поводок уже двумя руками. Успокаивает лишь то, что народу в парке практически нет: все здравомыслящие люди в такую холодину сидят по домам, лишь Рей да её хвостатый друг вынуждены морозить задницы, потому что ей нужно на работу, а БиБи нужно погулять, вот они и совмещают неприятное с полезным.
Кофейня Маз Канаты, в которой с недавних пор работает Рей, притулилась в самом центре городского парка, в зимнюю пору целиком и полностью занесённого снегом. Этому заведению лет больше, чем самой Рей, и, насколько ей известно, всякие залётные бизнесмены постоянно сулят владелице немыслимые деньги за дюже прибыльную землю, на которой располагается кофейня. Но каждый раз, каждому настойчивому предлагателю Маз непреклонно отказывает: это заведение ей дороже любых денег, и в ответ на насмешливые, многообещающие фразы в духе «у всего есть своя цена» старушка загадочно качает головой, закатывая глаза.
— Глупости. Человек, который мыслит подобным образом, никогда не сможет стать по-настоящему счастливым.
Так и есть, наверное. Хотя откуда Рей знать? Она — несчастлива, но свались ей на голову мешок зелёных банкнот, счастье, наверное, мигом привалило бы.
Наверное…
Мысль разит горечью, поэтому Рей скорёхонько запихивает её на задворки сознания, не позволяя себе нырнуть в пучину уныния. Только не сейчас, когда она едва-едва пришла в себя после того, как…
Мысли о нём она тоже загоняет куда подальше.
Яркая вывеска встречает её переливающимися рождественскими огнями. Рей заранее звонит Роуз, зная, что подруга вот-вот освободится. Девушки наперёд позаботились о том, чтобы смены их не пересекались. Работа, учёба, да теперь ещё и свалившаяся на них забота о собаке, которая требует бесконечно много внимания — отнимают вагон времени, поэтому пока их друг отдыхает где-то на островах, Рей вместе с Роуз буквально не знают покоя, передавая друг другу поводок БиБи, как эстафетную палочку.
Отвечая на звонок, Роуз говорит, что выйдет через несколько минут; Рей сдерживается из последних сил, чтобы не испустить досадный стон. БиБи рвётся ко входу в кафе с такой силой, что раз или два она едва не падает навзничь.
— Сидеть! — стараясь не повышать голос, командует Рей, но псу, по всей видимости, не слишком хочется морозить задницу, поэтому он решает вывернуться, закинув на неё свои мощные лапы и пытаясь лизнуть её шершавым, горячим языком.
Едва ли у неё получается увернуться.
— Ах ты ж маленький засранец! Совсем озверел, что ли? — возмущённо восклицает Рей, не сдерживая смеха. С трудом, но ей удаётся вытереть рукавом вязкие слюни любвеобильного парня. — Ещё раз вытворишь что-то в этом духе, я тебя…!
— Рей?
Она почти — почти — пропускает тот момент, когда пронзительный взгляд тёмных глаз касается её затылка.
На самом деле она чувствует на себе этот взгляд прежде, чем видит воочию его владельца, прежде, чем чувствует запах его парфюма или слышит гипнотизирующие нотки его голоса. Этот взгляд, горящий, будто заглядывающий в самую душу и переворачивающий там всё вверх дном, прожигает её насквозь прежде, чем до неё доходит: ей это не снится, не мерещится, не чудится. Он взаправду здесь, всего в нескольких метрах от неё… Она думать ни о чём другом не может. Ей кажется, будто она свихнулась.
Придерживая БиБи за мокрые лапы, Рей медленно, словно находясь под водой, оборачивается, чувствуя, как теряет способность здраво мыслить.
Это он, он, он! — стучит в голове назойливым молоточком. Промёрзлая земля под ногами начинает опасно покачиваться, и упасть ей не даёт лишь чудо, не иначе.
На нём — тёмное, укорочённое пальто, тёмные джинсы, тёмные ботинки, тёмный шарф и никакой, мать её, шапки. Чёрные волосы, ставшие чуть длиннее, чем ей запомнилось, припорошены мелким снегом, на бледных щеках проступает яркий румянец. Он гладко выбрит, но даже с такого расстояния ей заметны тёмные круги у него под глазами.
Он смотрит на неё так, словно не видит ничего вокруг, словно она — единственная, привлекающая его внимание.
Она перестаёт дышать.
— Привет.
Её, словно током, пронзает звук его голоса. Она тупит, не зная, что нужно сделать. Ей улыбнуться? Поприветствовать его в ответ? Бросить грёбаный поводок и кинуться к нему на шею? Она не делает ничего из вышеперечисленного.
БиБи заходится лаем и дёргается вперёд, потянув её прямо к нему — к Бену, который глядит на неё так, будто глазам своим поверить не может; в его взгляде она видит отражение собственных эмоций. В его глазах ей мерещится столько чувств, что она тонет в них, не успев опомниться.
Рей едва успевает сдержать тихий, рвущийся с губ жалобный стон.
— А ну тихо, — внезапно охрипшим голосом ругает она БиБи, натянув поводок до предела, и лишь тогда он снова обращает на неё всё своё игривое внимание. — Что это за новости, мм? Кому сказала? Сидеть!
Пёс садится, лупцуя хвостом по рыхлому снегу, а Рей переступает с ноги на ногу, не зная, абсолютно, мать его, не представляя, как вести себя с ним… С ним… С…