Страница 10 из 19
В случае, если Сноук выполнит угрозу и разорвёт сотни прибыльных контрактов, заключенных между двумя фирмами, работа компании будет подорвана на корню, что повлечёт за собой немыслимые убытки. Мысли об этом скручивают его внутренности, вызывая раздражающее чувство беспомощности.
Взлохматив волосы, Бен перелистывает страницу, невидящим взором прожигая вызывающий бешенство документ, и думает о том, что если со Сноуком ещё возможно попробовать договориться, попытаться сгладить острые углы и постараться уговорить его не мешать работу и личное — что вряд ли, но маленькая вероятность того, что это сработает, хотя бы, имеется — то с Базин всё иначе. Последний их разговор яркое тому подтверждение.
Он никогда не освободится от неё, с бесконечной усталостью понимает Бен. Никогда не отвяжется от неё, если с таким страхом будет относиться к возможности потери компании.
Бумаги, лежащие перед ним на рабочем столе — раздражают, бесят, вызывают желание спалить их к херам собачьим, потому что…
Потому что в случае развода — этот момент особенно чётко прописан на белых страницах — 50% акций компании, принадлежащих ему, а также половина движимого и недвижимого имущества, которым владеет Бен, перейдёт к ней.
И как только он вляпался в подобное дерьмо?
Смахнув раздражающие документы в ящик стола, он поднимается на ноги и меряет шагами свободное пространство кабинета. Голова раскалывается пополам, от чёртовой мигрени нет спасения. Мысли переполняют сознание, и на какое-то мгновение Бену кажется, от интенсивности напряжения, сковывающего всё тело, он может не выдержать и тронуться умом.
Загруженность, не отпускающая ни на мгновение, не даёт свободно вздохнуть, и вскоре, не выдержав, Бен снова падает в кресло, закинув ноги на стол. Он толком не спал чуть больше суток, и глаза начинают закрываться сами собой, когда внезапную тишину рушит громкий звук входящего смс, прочитав которое, он несколько минут пытается вникнуть в содержимое.
Приезжай!!?? Я должна тебе кое-что сказать.
И следом адрес, узнав который, Бен чувствует, как удары сердца внезапно учащаются, с удвоенной энергией посылая вскипевшую кровь по венам.
Набрав её номер, он вслушивается в гудки и думает о том, что внезапно дышать стало чуточку легче. Рей не отвечает, поэтому он звонит ещё и ещё; выйдя из здания, сев в машину, и даже по пути в клуб, тот самый, в котором они впервые встретились, он не выпускает из рук телефон. Он сомневается в том, что она захочет его видеть после того, как проклятущие СМИ разнесли по всему миру новость о беременности Базин, для пущего эффекта в каждый чёртов сюжет впихнув их свадебные, насквозь фальшивые фото, и без конца упоминая его самого как отца будущего ребёнка. Он уверен — мимо Рей эта новость не прошла, ведь на протяжении последних нескольких дней, сколько бы он ей не звонил, она ни разу не взяла трубку.
Знакомясь с ней, он помыслить не мог, что она залезет к нему в голову, вызывая острое желание продолжать связь, возникшую между ними за единственную проведённую вместе ночь. Кто же знал, что она, сама того не подозревая, разожжёт в нём костёр, который с каждым пройденным днём будет полыхать лишь ярче и жарче.
И теперь, едва увидев её за барной стойкой, едва сжав её в объятиях, Бен впервые за несколько дней выдыхает, чувствуя, что напряжение, сковывающее плечи, потихоньку сходит на нет.
В свете неона в ореховых глазах он замечает отблески огня, в котором он готов гореть снова и снова. Её запах сводит с ума, тепло её тела кружит голову, он хочет её, хочет до одури, поэтому, позволив эгоизму взять контроль над своим вымотанным разумом, он проводит с ней ещё одну ночь, совершенно не подозревая о том, что меньше, чем через сутки она решит положить конец этим, едва начавшимся, отношениям.
========== Рей IV ==========
Комментарий к Рей IV
ВНИМАНИЕ:
в этой главе концентрация стекла опрокидывает все рекорды, поэтому, пожалуйста, прошу особо чувствительных: читайте между строк
Пробуждается она медленно, почти лениво; продолжая дрейфовать где-то между сном и явью, Рей ощущает на своём лице тёплые лучи бьющего сквозь незашторенное окно солнца и наслаждается лёгкостью, которой окутано всё её существо. Долгие мгновения сменяют друг друга, но вскоре, уткнувшись лицом в подушку, она начинает ощущать, как в затылке оживают, потихоньку скребутся беспокойные мысли, а где-то глубоко внутри, прямо за рёбрами, скользкими кольцами скручивается нечто тёмное, болезненно-неправильное, ядовитое. Пытаясь избавиться от неприятного чувства, она морщится, устраиваясь поудобнее под тонким одеялом, но прежняя лёгкость испаряется, оставив после себя горький привкус разочарования вперемешку с опостылевшей тревогой. Даже не открывая глаз, она понимает, что в постели, кроме неё самой — никого, и всё же, из чистой вредности, намереваясь растоптать в корне любые сомнения, тянется вперёд и проводит ладонью по холодной простыне на другой половине кровати. Ну, разумеется, он ушёл; глупостью было бы ожидать чего-то иного, и всё же на секунду, на краткое мгновение она позволила себе поверить в то, что он окажется рядом, останется, не исчезнет с первыми лучами солнца. Раздражение собственной наивностью душит, выворачивает наизнанку, и Рей спихивает с плеч вмиг отяжелевшее одеяло, едва не начав задыхаться.
События вчерашнего вечера проносятся в памяти смазанными картинками, искаженными отрывками, обрывками фраз, и в какой-то момент Рей чувствует подкатывающую к горлу тошноту; стараясь дышать через нос, она изо всех сил пытается оправдать собственную тупость, но каждый жалкий довод разбивается о железобетонную истину: она облажалась, снова, и кроме неё самой в этом некого винить. Она обещала себе, клялась выкинуть его из головы, забыть каждое проведённое с ним мгновение, но в итоге оказалась там, откуда старалась удрать без оглядки. Если бы где-то в мире выдавали медали за принятие тупейших решений, Рей, как пить дать, заняла бы все призовые места.
Встав с постели, она плетётся в ванную, чувствуя, как пол под ногами слегка покачивается. Умываясь, старается не зацикливаться на собственном отражении: на бледности лица, на тёмных кругах под глазами, на новой россыпи алеющих отметин, украшающих шею. Вытирая лицо насухо, Рей задумывается о том, что видок её детально описывает внутреннее состояние, и негромко стонет, чувствуя, как неприятно тянет между бёдрами. Украденное прошлой ночью наслаждение под лучами утреннего солнца превращается в яд, который проникает под кожу, насыщает кровь, отравляет, медленно убивает.
Ей необходимо остановиться, выдохнуть, вспомнить о чёртовых границах между правильным и ложным. Нужно включить мозги и прийти, в конце концов, к нужному, верному, необходимому решению, положить конец этому безумию, да только сила воли, которая прежде не подводила, в этом случае попросту трещит по швам.
Копаясь в собственных мыслях, Рей на автомате заправляет кровать. Рассеянно одеваясь, она пытается совладать с чувством вины за связь с чужим мужчиной; она пытается найти объяснение своему крайне неправильному желанию эту самую связь продолжать. Ставя телефон на зарядку и терпеливо дожидаясь, пока сдохший накануне девайс вернётся к жизни, Рей нервно грызёт ноготь на большом пальце, придумывая себе тысячи оправданий, но с каждой новой мыслью она чувствует себя только хуже, пока в итоге не шмыгает носом, совершенно не замечая скопившихся в глазах слёз. Внутри целый ворох скопившихся эмоций; грызущая вина мешается с колючим раздражением, и вскоре ей хочется лезть на стенку от разрывающих сознание мыслей.
Стараясь занять себя хоть чем-нибудь, она идёт на кухню, ставит чайник и без особого энтузиазма выпивает кружку обжигающе горячего кофе. Тишина в квартире нарушается звуками суеты проснувшегося за распахнутыми окнами города, и Рей отчаянно желает выйти на свежий воздух, проветрить голову, насытиться кислородом. Она не привыкла бездельничать, но сегодня — выходной, не нужно идти на занятия, не нужно идти на работу, а ей до трясучки хочется отвлечься, избавиться от гнетущего чувства, колючим клубком свернувшегося в животе. Ей следует с головой погрузиться во что-то — хоть что-нибудь — лишь бы не осталось и минутки свободного времени, которое она тратила бы на мысли о…