Страница 13 из 22
- Да не томи уже ты! – воскликнула женщина с рыжими волосами. – Давай, читай скорее!
- Ладно, ладно, - сдался я, открывая начало истории. - Итак, скалистая местность, наполовину заросшая обширными лесными массивами, высоченная гора Клауд-Пик и тихий городок, который, внезапно, стал эпицентром невероятных событий…
Эта история рассказана несколько людьми, так что выделять кого-то одного, описывая события от его лица, нет смысла. Проще будет собрать все истории очевидцев в одну кучу, и слепить из них один полноценный рассказ, что мы сейчас и сделаем.
В тот день на Филдс-Роуд, небольшой круглой площади в самом центре города, как всегда, было большое столпотворение. Погода была чудесной, и местные торговцы поспешили вынести весь свой товар на улицы, дабы не мучиться в душных помещениях своих магазинов. Счастливые жители слонялись от одной палатке к другой, тратя свои деньги на фрукты, сладости и мелкие безделушки, вроде браслетиков из редких камней, собранных самими торговцами недалеко в лесах, покрывающий высокую гору, защищавшую город от холодных северных ветров. Гора эта была достопримечательностью местных жителей – и вид на нее был прекрасен, и много полезного можно было отыскать у ее подножья или же на ней, если осмелишься подняться выше. Кто же знал, что в один из таких замечательных дней гора эта станет страшным наказанием всему городку…
В самый разгар ярмарки, когда люди и думать не думали о чем-то мрачном, до площади донеслись отчаянные женские крики. Все разговоры тут же прекратились, как и шебуршание пакетов, топот ног и скрип старых весов. Люди замерли в недоумении, в глубине души надеясь, что крики им все же послышались. Но не тут-то было. Крик повторился вновь, и он становился все громче, пока, наконец, на площадь не выбежала молодая девушка, запыхавшаяся, с взлохмаченными волосами и бледным лицом.
- Оно… оно… убило ее! – сбивчиво закричала девушка, указывая рукой в сторону горы.
Стоило только людям повернуть головы в ту сторону, где начинался лес, за которым и росла гора, как с той стороны раздался дикий рев, медленно удаляющийся вглубь зеленого массива. Словно зверь, что издавал такой страшный звук, убирался прочь туда, откуда пришел. Тем не менее, даже когда звук стих, долго еще никто не осмеливался шевелиться. Все лишь испуганно переглядывались, мысленно строя догадки – одна страшнее другой.
Но потом несколько мужчин все же отважились отправиться туда, куда указала им девушка – на окраине леса они нашли ее мертвую подругу. Одного лишь взгляда было достаточно, чтобы понять, что убил девицу явно не человек. Да и никакое животное, что обитало здесь, на такое не было способно.
Хоронили девушку в закрытом гробу – уж слишком было изуродовано ее тело. Глубокие следы громадных когтей рассекали девушку до самых костей, которые торчали наружу. Мужчины, что нашли тело, еще долго не могли прийти в себя после увиденного, а та девица, которая была подругой покойной, на какое-то время потеряла дар речи, в прямом смысле. Лишь плакала день и ночь напролет, да отказывалась куда-либо выходить из дома. Видно было, что кто-то сильно напугал девчушку, да вот только понять бы, кто это был?
- Разве что волки могли добраться сюда, но и то, вряд ли, - вздыхал лесничий, оглядывая обширные леса, окружающие город. – Со скал могли спуститься дикие кошки, но лишь в том случае, если еда у них закончилась. А закончиться она не могла, погода нынче хороша, чтобы живность вымирала. Остается, разве что, какой-нибудь зверь, что обитает на горе.
- И что это может быть за зверь такой? – спросил один из охотников.
- С такими когтями… Даже страшно представить, - покачал головой лесничий.
Разговоры ни к чему так и не привели. Тогда лесничий, вместе с несколькими охотниками, что каждый год промышляли в этих лесах, решили попытаться отыскать путь к вершине горы, да посмотреть, что же за зверь может там обитать. Затея, конечно, была весьма опасной, но что еще оставалось напуганным жителям?
Отряд добровольцев отправился в свой путь, обещая своим родным и близким вернуться как можно скорее и не заходить слишком далеко, а уже ночью зверь этот вновь подошел к городу. В этот раз жители проснулись от оглушающего рева, раздающегося чересчур близко, и, выбежав из своих домов, дабы посмотреть на чудище, разглядели лишь смутные очертания громадной фигуры, удаляющейся обратно на гору. Зверь этот не бежал и не шел, он летел. Летел на своих огромных крыльях, которые со свистом рассекали ночной воздух, и затерялся на фоне черного неба уже спустя несколько мгновений. А потом над городом пролетел еще один крик.
В этот раз была убита дочь мясника. Такие же раны на теле, все тот же неописуемый ужас, что сковывал сердца жителей. Никто не мог дать объяснения увиденному, людям казалось, что они массово сходят с ума. А спустя пару дней из своей разведки вернулись охотники с лесничим. Правда, не совсем в полном составе – двое было убито тем же зверем, что и напал на девушек.
- Мы нашли пещеру, полную человеческих костей, обглоданных дочиста, - рассказывал лесничий. – А потом увидели и самого зверя. Он был огромен, размером с дом, с очень большой дом. Он едва поместится целиком на нашей площади, если бы точнее. Массивная челюсть с острыми клыками, громадные когти на длинных лапах, покрытое чешуей тело. И крылья, еще больше, чем сам зверь. Это чудовище словно выбралось из самой преисподней.
Недолго думая, мэр городка объявил денежное вознаграждение за голову этого монстра. Пока мужская часть населения набиралась мужества, чудище убило еще трех девушек, явившись темной ночью и оглушая своим ревом городок. А затем самые смелые ринулись в лес: искать пещеру, обнажая мечи и ружья, надеясь заработать денег и славу героя. Да только вот зверю всех их вторжения были совсем не по душе. И потому никто из тех, кто ушел в гору, назад так и не вернулся.
Видимо, недостаточно смелыми были все эти люди. Никто и до пещеры-то даже не добрался, если говорить откровенно. Большинство сворачивало назад, только услышав вдалеке рев зверя, но были и те, кто, надеясь на других, пытался прятаться в лесу в ожидании, пока кто-нибудь другой не сразит чудище.
И пока «героев» становилось все меньше, одна девушка, полная решимости одолеть зверя, придумала ловушку для животного. Она согласилась стать приманкой, пока остальные, рассредоточившись вокруг предполагаемого места нападения, крепко стискивали в своих объятиях ружья и факелы. Девушка, которую звали Эвелин, отважилась выйти ночью на площадь в гордом одиночестве. Она сжимала в своей руке лук и всего лишь одну стрелу, надеясь сразить ею невиданного монстра. Шансы, конечно, были ничтожно малы, но Эвелин была прекрасной лучницей. «Быть может, ей повезет» - подумали тогда местные жители, согласившиеся на всю эту авантюру.
В ночь, когда зверь снова пришел, никто в городе не спал. Охотники притаились на своих местах, жители боязливо выглядывали из своих окон, а Эвелин стояла посреди площади, глядя в сторону леса. Девушка замерла в ожидании, ощущая, как внутри все начинает медленно сжиматься от нарастающего напряжения. Время шло, и, наконец, вдалеке начал виднеться силуэт приближающегося чудища. Еще пара мгновений – и до городка долетел его жуткий рев, от которого кровь стыла в жилах. Эвелин наложила стрелу на тетиву и затаила дыхание, ожидая, когда зверь, наконец, появится. Он не заставил себя ждать.
Приземлившись среди деревьев, он грациозно вышел из леса, расправляя свои огромные крылья. В тусклом лунном свете зверь выглядел еще более жутким, но, в то же время, не смотря на страх, который он внушал, от него невозможно было отвести глаз. Это был самый настоящий дракон, один из тех, легенды о которых ходят по планете веками. Животное, сочетавшее в себе красоту, силу и грацию, свойственную обычно семейству кошачьих.
Эвелин натянула тетиву, прицеливаясь, а дракон медленно приближался к ней, слегка приоткрыв свою громадную пасть, в которой виднелись острые, как бритва, зубы. Зверь словно знал, что идет в западню, а потому не торопился, мерно покачивая своим длинным хвостом. Эвелин же ждала, когда охотники начнут свою атаку, но они явно не торопились. А дракон не сводил взгляда с девушки – в его темных глазах читалось какое-то странное чувство, слишком сложное для животного. Слишком человеческое.