Страница 10 из 22
- Я… она пыталась… убить… помоги…
- Роб? Что происходит? Где ты?! – я кричал в трубку до тех пор, пока в ответ мне не стали доноситься лишь гудки. Стараясь отогнать от себя прочь все то, что я увидел в доме Чака, я помчался к Робу, которому явно нужна была моя помощь. Не слишком ли много всего для одного вечера?
Часы показывали полночь, когда я ломился в дом друга. Впрочем, входная дверь была незаперта, что немного настораживало, но задумываться об этом мне было некогда. На полу в гостиной лежал Роб. Его лицо было ужасно бледным, а на шее виднелись какие-то ссадины. И кровь, она была повсюду – на одежде, на коже парня, на полу, даже местами на мебели. Словно здесь происходила какая-то нешуточная бойня.
- Она… вампир, - прохрипел Роб, когда я склонился над ним, проверяя, есть ли еще какие-нибудь повреждения у парня.
- Что? – опешил я. Я хотел списать слова парня на предсмертный бред (а он умирал, явно), но Роб едва заметно покачал головой.
- Ты бы видел ее лицо… ее зубы… она сказала, что мы будем вместе вечно… - Роб закашлялся, а потом, сделав судорожный вдох, затих.
Я провел в доме друга не один час. Сначала долго сидел возле его остывающего тела, не в силах смириться с тем, что Роб мертв. Кажется, еще сегодня утром он звонил мне, хотел что-то рассказать, а я отмахнулся, соврав, что у меня слишком много работы. Но на самом деле я просто не хотел слушать в очередной раз о том, какая Сивилла замечательная. А что, если Роб хотел сказать мне совсем другое? О тех же… вампирах? Как же все это бредово звучит.
Когда потрясение немного сошло, на меня напало желание разобраться во всем, что происходит. Чак, выпускающий клыки и выпрыгивающий в окно, затем умирающий Роб, говорящий о вампирах. Точнее, о вампирше. Сивилла, кто же еще?
Все в той же гостиной я нашел одну книгу, которую, видимо, читал Роб. Она была старая, какого-то неизвестного мне автора. «Новый Бестиарий» - гласило название на обложке. Пролистав несколько страниц, бегло пробегая глазами по тексту, написанному мелким шрифтом, я заметил, что некоторые предложение были подчеркнуты красной ручкой.
«Красноватый отблеск глаз… они могут жить века… зубы у них длинные, острые… не отбрасывают тени… большие враги зеркал… умершие люди… жертва сама становится вампиром…».
Часть меня упорно отказывалась верить в это. По крайней мере, до тех пор, пока я не услышал шаги за спиной. Что вы думаете? Я обернулся и увидел Роба, совершенно живого, который медленно подходил ко мне. Его лицо по-прежнему было смертельно бледным, а в глазах словно горел огонь, настолько они были красными. Сказать, что я был в ужасе – значит, ничего не сказать. Недолго думая, я захлопнул книгу и огрел ею своего воскресшего друга по голове. Он отшатнулся в сторону, а я бросился бежать подальше от этого дома.
Вампиры… Разве это не дурацкие детские страшилки? Разве это не тупая мода, которой следуют нынешние писатели и сценаристы? Вампиры хорошие, вампиры плохие, вампиры умеют любить людей, вампиры едят людей… Кажется, у меня начала ехать крыша.
Добравшись до дома, я первым делом запер входную дверь на все замки, а потом еще и подпер ее тумбой. Мне хотелось закричать, ибо путаница в моей голове разрасталась с каждой минутой. Появлялись все новые и новые вопросы, ответы на которые я дать не мог, а тем временем к моему дому приближалось то самое зло, та самая выдумка, верить в которую я отказывался.
Она открыла дверь безо всяких затруднений. Просто вышибла ее из петель, откинула в сторону тумбочку. В ее глазах плескалось пламя вкупе с диким желанием, а за спиной ее маячили Роб и Чак. Лишь, когда все трое обнажили клыки, я понял, что хочется мне этого или нет, но поверить в сказки о вампирах придется.
- Я устала ждать, - сладким голосом произнесла Сивилла, - Ты последний в моем списке. Давай сделаем это быстро, и ты ничего не почувствуешь, я обещаю.
Вампирша сочла за отказ мою попытку спастись бегством. Я почти добрался до окна, когда передо мной возник Чак. Вряд ли в этот момент он был моим другом – отшвырнув меня в сторону, он издал приглушенное шипение и двинулся ко мне. А я что? Я упал на хлипкий журнальный столик, сломав его своим телом. Чак уже стал наклоняться ко мне, когда я только-только оклемался, поэтому мне пришлось отбиваться. Выдернув из груды хлама, в который превратился столик, одну из досок, я с силой врезал ею вампиру.
- Ну же, не будь тряпкой, - сразу же отреагировала Сивилла, обращаясь к Чаку. – Разве я обратила тебя для того, чтобы ты и дальше был никчемным слабаком? Смотри и учись, - сказав это, девушка очутилась рядом со мной и с легкостью поставила меня на ноги. А потом ее клыки вонзились в мою шею, и эта дикая боль заставила сбросить с себя те остатки ужаса, что сковывали меня все это время.
Сивилла оттолкнула меня к Чаку, и на ее губах, измазанных моей кровью, заиграла улыбка. А я уже был готов – как только Чак впился клыками в мою шею, причиняя еще больше боли, я вогнал деревяшку в его грудь. По рукам заструилась его холодная кровь, а сам вампир начал медленно оседать на пол. Лицо его оставалось таким же мертвенно-бледным, но в глазах медленно потухала жизнь.
- Нет! – с диким рычанием с места сорвался Роб. Он откинул меня в стену, затем вновь поднял и снова швырнул в сторону. Я был словно тряпичная кукла в неумелых детских руках – куда направляют, туда и падаю. В какой-то момент я даже подумал, что сломал парочку ребер. А потом мне под руки попалась ножка от сломанного стула, которая очень скоро воткнулась в грудь Роба.
Может быть, Сивилла изначально так и хотела – чтобы я убил своих лучших друзей. А может и нет. Но в любом случае, она не сильно была расстроена их гибелью.
- А ты сильнее, чем я думала, - довольно протянула она, подходя ко мне. – Ты сможешь стать очень могущественным вампиром, если научишься принимать верные решения.
- Одно я уже принял, - отозвался я.
И хотя никакой деревяшки больше под рукой моей не оказалось, я все равно решил рискнуть и с голыми руками кинулся на вампиршу. Мне удалось сбить ее с ног, и мы вылетели в коридор, приземлившись на твердый пол аккурат возле входной двери. Недолго думая, я поднялся на ноги и распахнул дверь, впуская внутрь дома первые солнечные лучи. По крайней мере, я думал, что впускаю их, хотя на самом деле солнце еще даже не вставало. Сивилла звонко рассмеялась, а я бросился бежать. Не на улицу, ведь вампирша преградила мне путь, а на второй этаж. Я был словно загнанный в угол раненный зверь. Сивилла была слишком сильная, быстрая и хитрая, чтобы позволить мне улизнуть. Я знал, что либо умру, либо стану такой же, как она.
В конце концов, Сивилле надоело играть со мной. «Пора сделать уже то, зачем я сюда пришла», - заявила она, вцепившись в мои плечи. Затем последовала сильная боль, вызванная ее клыками, впивающимися в мою шею. Я чувствовал, как она медленно высасывает из меня жизнь, но не мог ничего с этим поделать. А потом она оттолкнула меня, вновь позволяя побегать еще немного. Хотя сил на бег у меня уже не оставалось.
Я с большим трудом добрался до кухни. Заметив, что из-за горизонта начинает появляться солнце, я почувствовал, как в душе зарождается надежда. Но она тут же улетучилась, когда Сивилла, довольно ухмыляясь, подошла к окну.
- Я думал, вампиры не любят солнце, - просипел я, цепляясь руками за стол, чтобы не упасть от бессилия.
- Это оно нас не любит, - усмехнулась вампира, загадочно посмотрев на свою руку. На безымянном пальце красовался странный перстень – с причудливыми узорами, составленными из латинских букв. В моей голове что-то щелкнуло, и, схватив со стола нож, я бросился на вампиршу, прекрасно понимая, каковы мои шансы.
- И что это? – издевательски протянула Сивилла, сжав рукой мое горло. – Ты серьезно думаешь, что сможешь как-то избавиться от меня? Нет, милый, ты – мой. Отныне и навеки.
Она вновь выпустила свои клыки, вгоняя их в раны на моей шее. А я, закрыв глаза, дернул рукой, в которой был зажат нож, и на пол с тихим шлепком упал палец. Не мой, не бойтесь. Безымянный палец Сивиллы, вместе с перстнем. И в тот же миг девушка издала жуткий вопль, за долю секунды обратившись в прах. Лишь пепел, витающий теперь в воздухе и медленно опускающийся на пол, напоминал о том, что здесь только что произошло…