Игрушки

На дорогу ушло примерно пару часов – дошли бы быстрее, если бы Рик не потерял свой костыль в борьбе за куртку с ходячим, которому эту шмотка точно была не нужна. Выкинув в ближайшую канаву жуткое меховое манто, которое с таким усердием подшивала Кэрол, Граймс облачился в обновку и гордо потопал вперед. Правда, Шейну пришлось вылавливать этого горе-капитана и поворачивать его в другую сторону. Мишонн же понуро плелась позади, вяло отбиваясь катаной от редких мертвецов, жалея, что вообще решила отправиться в этот поход. Могла бы сейчас сидеть в тюрьме, попивая какой-нибудь ароматный горячий напиток и слушая веселую болтовню. А тут что? Рик и Шейн всю дорогу спорили, толкая друг друга в сугробы всякий раз, когда у кого-нибудь заканчивались аргументы.

Наконец, впереди замаячил большой супермаркет. Рик хотел было ломануться внутрь через парадные двери, но его остановил Шейн, напомнив о безопасности. Втроем они обогнули здание и попали внутрь через черный ход, стараясь не производить много шума. К их счастью, кто-то уже давным-давно зачистил это здание, заодно и сметя с многочисленных прилавков все, что только можно было, и оставив после себя какой-то мусор. Чтобы отыскать в этом хаосе что-нибудь стоящее, пришлось сильно постараться.

- Как насчет рамки для фотографий? – предложила Мишонн. – Поставите сюда свое фото, где вы… втроем. Напишите на обороте что-нибудь милое, какое-нибудь пожелание или поздравление. Это ведь память.

- И игрушку! – добавил Рик, проезжая мимо опешивших Мишонн и Шейна в инвалидной коляске. Пожав плечами, Уолш все-таки согласился на фоторамку, выбрав наиболее подходящую для маленькой девочки – розовую, обрамленную цветными стразами, образующими собой радугу. Оставалось только сделать подходящий снимок, и Мишонн вновь пришла на помощь – показала на несколько фотокабинок, к счастью, оказавшимися в рабочем состоянии. Конечно же, она первая забралась внутрь, чтобы опробовать одну из них, а Шейн влез следом, в результате чего на первом снимке крупным планом красовался его зад. Зато остальные вышли просто отлично – счастливые улыбки и озорной блеск в глазах придали снимкам невероятно живой вид. Мишонн даже оторвала один от общей ленты и сунула в карман, отдав остальные три Шейну.

- Почему без меня? – возмутился Рик, завидев, как довольная парочка разглядывает получившееся фотографии, смеясь друг над другом. Граймс въехал в одну из кабинок прямо в каталке, а потом предложил утащить одну такую в тюрьму. – Почему нет? У всех должна быть какая-то память друг о друге.

Сказано – сделано. Шейн отыскал подходящую машину, которая с трудом, но все-таки завелась, и в которую, после того, как мужчины вырвали из салона оба задних сиденья, влезла фотокабинка. Пока Уолш заталкивал ее внутрь, Граймс оглядывал прилавки в поисках еще одного подарка. Убедившись, что никто не смотрит в его сторону, он сунул в карман фарфоровую фигурку ангелочка с большими голубыми глазами. Но, как только он вернулся к машине, оказалось, что Шейн и Мишонн все видели. И как только исхитрились все разглядеть?

- Это Карлу, - попытался отмазаться мужчина, но, вздохнув и скрипнув зубами, вернулся в супермаркет еще раз, отыскав для сына довольно симпатичную шахматную доску со сверкающими в свете солнечных лучей фигурками. Забравшись, наконец, в машину, троица двинулась обратно к тюрьме. Шейн то и дело подшучивал над Риком, который держал одну руку в кармане, водя пальцами по фарфоровой фигурке, словно бы пытался запомнить каждый ее изгиб и контур. Мишонн же просто улыбалась, повторяя, что все мужики постоянно ведут себя как мальчишки.

В тюрьме такой подарок, как фотокабинку, встретили с довольно-таки бурным восторгом. Тут же образовалась большая очередь желающих запечатлеть себя с кем-нибудь из родных и любимых, и первыми в кабинку юркнули Гленн и Мэгги. Кэрол уже держала под руку Дэрила, который рукой пытался пригладить торчащие во все стороны волосы, явно желая выглядеть на фото достойным своей спутницы. Шейн, заметив, что возле Бет крутится Зак, приглашая девушку сфотографироваться с ним, повернулся к Рику, который, все еще держа руку в кармане, метал глазами молнии. Решив не лезть, Уолш вернулся в свою камеру. Вытащив из рюкзака рамку для Джудит, он наткнулся на снимки с Мишонн. Выбрав наиболее симпатичный, он прилепил его в уголок небольшого зеркала, висящего на стене, с неким удивлением замечая, что Мишонн вышла на фото очень даже удачно. И что она, оказывается, сидела в этой кабинке совсем близко к Шейну, так, что их плечи и локти соприкасались.

От разглядывания фотографии мужчину отвлек Рик, который притащился к нему за очередным советом. Прикрыв дверь камеры, он поставил на стол бутылку самогона, взятый невесть откуда, а потом уселся на кровать Шейна, всем своим видом показывая, что не уйдет никуда, пока не выговорится и не получит какой-нибудь дельный совет. Закатив глаза, Уолш присел рядом, вытащив из-под кровати пару стаканов, и вздохнул:

- Итак, я тебя слушаю.

========== Рождество ==========

Праздник обещал пройти на славу. Взять хотя бы все те кулинарные шедевры, которые умудрились приготовить женщины из весьма скудного запаса продуктов, большую часть которого составляли сплошь крупы и хлопья. Одних только пирогов и салатов хватило бы, чтобы кормить всю группу в течение целой недели, но дамы останавливаться не собирались. По их указаниям несчастные мужики часами выискивали по заброшенным жилым домам и магазинам всякие какао-порошки, сладкие посыпки для тортов и все то, что взрослые обычно запрещают есть детям в больших количествах.

А параллельно с этим ведь надо было еще и насчет подарков задумываться - отыскать что-нибудь подходящее было не так уж и трудно, а вот красиво все упаковать… Не класть же под елку сувенир в мешке для мусора. Потому Рик организовал в своей камере что-то вроде штаба помощи для мужчин. Он довольно ловко управлялся с одолженными у Кэрол маникюрными ножницами и рулонами оберточной бумаги, упаковывая подарки. И это несмотря на терзающее его после недавней попойки похмелье. Как рассказывал ему на следующее утро Шейн, под глазом которого красовался синяк, Граймс “нажрался в хламину” и принялся бурагозить.

- Ты мне два часа описывал цвет глаз Бет, причем такими метафорами и эпитетами, что меня уже на третьей минуте вырубило, - бурчал Уолш, закуривая прямо в камере. - А потом собирался идти к Хершелу просить руку его дочери. Хотел еще пригрозить отрезать ему вторую ногу, живодер, блин. И твой гениальный план уверить Бет в том, что Зак на самом деле гей, вовсе не такой уж и гениальный. Не бросайся из крайности в крайность.

- Помоги мне, - со слезами на глазах попросил Рик, неожиданно обняв Шейна и уткнувшись шмыгающим носом в его плечо. У Уолша волосы на ногах дыбом встали от такого жеста, напоминающего о том кошмарном сне. Ему пришлось пообещать Рику помочь отвадить Зака от Бет, чтобы выпутаться из объятий распустившего нюни шерифа.

Счастливый Рик продолжил паковать подарки, пока Шейн, скрипя зубами, пытался придумать, как вбить клин между Бет и Заком, заставив последнего куда-нибудь бесследно исчезнуть. От размышлений его отвлек Тайриз, которому нужно было помочь с установкой елки, так что Уолш на время отложил поиски решения “проблемы”. Зато Граймс попытался взять ситуацию в свои руки, с приторно-вежливой улыбкой принимая из рук Зака подарок для Бет - золотой кулон в виде конфетки на витиеватой цепочке - и обещая его упаковать. Едва только ни о чем не подозревающий парень, поблагодарив мужчину за помощь, вышел из камеры, Рик, злорадно хихикая, спрятал ювелирное изделие под подушку.

- Запакую, ага. Размечтался, - шипел себе под нос Граймс, заворачивая в подарочную бумагу найденный под кроватью камень размером с кулак. Для своего подарка для Бет он не пожалел красивого пакетика, и даже открытку нашел, подписав ее: “Твой тайный обожатель!”.

А когда елка была установлена и украшена довольными детьми, которых прогнали спать, Рик вместе с остальными принялся выкладывать упакованные подарки под зеленую красавицу, прикрепляя, где нужно, записки с именами, чтобы не было путаницы. Зак с сомнением повертел в руках свой презент для Бет, удивляясь, почему это кулон заметно потяжелел, на что Граймс ответил, что все дело в бумаге.