Страница 39 из 44
Таким образом, назначением уделов для сыновей распорядился еще сам Ярослав Всеволодович, а в исполнение это распоряжение приведено уже его братом Святославом. Так как Святослав сидел на Владимирском великокняжеском столе только один год, получается, что Ярославичи получили от него уделы в 1247 г. (Ярослав скончался 30 сентября 1246 г.)
Как о Константине Ярославиче, так и о его потомках в летописях весьма мало известий. В первый раз Константин упоминается под 1238 г. в перечне князей, спасшихся от меча Батыя588.
В 1243 г. Батый потребовал к себе великого князя. Отъезжая в Орду, Ярослав Всеволодович послал Константина в Великую Татарию на берега Амура к великому хану Октаю. Он возвратился оттуда уже в 1245 г.589 В его отсутствие умерла его мать в 1244 г.590, а спустя года два вместе с дядей Святославом и братьями Константин оплакал и отца, умершего 30 сентября 1246 г. на обратном пути из Орды591.
Затем летописи отмечают еще только кончину Константина Ярославича: он умер весной 1255 г.592
До нас не дошло сведений, на ком был женат Константин Ярославич; знаем только, что у него было два сына: Давид и Василий593.
Из краткого обзора княжения Константина Ярославича не видно, как велик был его удел. Хотя некоторые полагают, что Галицкий удел включал всю территорию теперешней Костромской губернии594, но, конечно, потому, что забывают об одновременном (приблизительно) существовании на этой территории Костромского удела. Мы нигде не находим известий, что галицкие князья первой династии входили в столкновения с другими князьями из-за территориальных приобретений, заключали договоры и т. и., по чему можно было бы хотя бы приблизительно определить размер Галицкого княжества. Но на основании некоторых летописных известий, касающихся князей Галицких, заключаем, что галицкие князья владели кроме Галича еще Дмитровом. Когда и по какому случаю вошел Дмитров в состав Галицкого княжества, одновременно ли с получением Константином Галича, или в последующий период до 1255 г., или, наконец, при Давиде Константиновиче, – мы не знаем, так как никаких известий об этом до нас не дошло. Но что Дмитров вошел в состав Галицкого княжества не позднее, чем при первом преемнике Константина Ярославича, это видно из того, что Давид Константинович называется в летописях уже князем Галицким и Дмитровским595. Из дальнейшей истории князей Галицких мы увидим, что один из потомков Константина даже умирает в Дмитрове.
Давид Константинович
1255 – ум. в 1280 г
Летописных известий о Давиде Константиновиче дошло до нас еще меньше, чем о его отце. Все наши сведения о нем ограничиваются следующим: в июле 1278 г. он вместе с другими князьями и своими боярами праздновал в Ярославле свадьбу сына Глеба Васильковича, тогда князя Ростовского, Михаила Глебовича, недавно вернувшегося из Орды от Менгу-Тимура, с которым он ходил на ясов596.
Давид Константинович скончался весной 1280 г.597 От брака с неизвестной нам по имени дочерью (старшей) Федора Ростиславича Черного он имел, по одним родословным, сына Ивана, по другим – Ивана и Федора; по некоторым соображениям его же сыном надо считать упоминаемого в летописях князя Дмитровского Бориса, о котором речь впереди598.
Василий Константинович
1255–1310
Этот князь, только однажды упоминаемый в летописях по случаю рождения у него в 1310 г. сына Федора, назван там внуком Ярослава и князем Галицким, а потому его смешивают с его тезкой, Василием Константиновичем, князем Ростовским, сыном Константина Борисовича, совершенно безосновательно.
Как уже было сказано, Василий Константинович имел сына Федора599.
Иван Давидович
Середина XIII в.
Этого князя мы знаем только по некоторым родословным. Не знаем ни времени его рождения и смерти, ни того, занимал ли он Галицкое княжение, и если занимал, то один или совместно с братьями.
Родословные приписывают ему сына Димитрия, будто бы того самого, которого в 1362 или 1363 г. Донской изгнал из Галича. Но, по нашему мнению, этот Димитрий был его двоюродным внуком600. Конечно, если предположить, что Федор Давидович занял стол непосредственно по смерти отца, то период его княжения будет продолжителен, так как Федор Давидович скончался в 1335 г. Но мы не можем утверждать, что после Давида княжил Иван Давидович, так как не имеем на это никаких указаний и, следовательно, оснований.
Борис Давидович
1280 – ум. в 1334 г
Бориса Давидовича мы знаем только по Никоновской летописи, в которой отмечен год его смерти в Орде – 1334601. Он назван здесь князем Дмитровским, что указывает на раздел Галицкого княжества, совершенный или самим Давидом Константиновичем незадолго до смерти (сам Давид под 1280 г. называется еще Галицким и Дмитровским), или уже его детьми602.
Собственно говоря, Бориса Давидовича нужно было бы отнести к князьям Дмитровским. Но так как он, среди дмитровских князей, стоит одиноко, и притом мы не знаем, когда и при каких обстоятельствах Дмитров перешел во владение московских князей, то сочли за лучшее здесь сообщить о нем те скудные сведения, какие дает летопись, и только упомянуть о нем в главе о князьях Дмитровских или Галицко-Дмитровских.
Федор Давидович
1280 – ум. в 1335 г
Федор Давидович упоминается только в некоторых родословных. Карамзин нигде не упоминает ни о Федоре Давидовиче, ни о его двоюродном брате Федоре Васильевиче. Что касается С.М. Соловьева, то упоминаемого в Никоновской летописи Федора Галицкого (без отчества), умершего в 1335 г. (у Соловьева 1334 г.), он считает Васильевичем603, но, смеем думать, безосновательно. Федор Галицкий, умерший в 1335 г., не назван по отчеству, следовательно, происхождение от того или другого отца должно было представляться нашему историку по меньшей мере сомнительным. Между тем, по некоторым родословным, по нашему мнению, более достоверным604, у Давида был сын Федор, и этого-то Федора мы считаем за умершего в 1335 г. Заметим, что под 1334 г. говорится о смерти в Орде Бориса, которого мы считаем младшим Давидовичем и который называется князем Дмитровским. Почти одновременно с ним умирает Федор Галицкий. Если последний был Васильевич, трудно представить, каким образом Борис Дмитровский, сын старшего Константиновича (Давида), мог уступить старший стол княжества сыну младшего Константиновича (Василия). Нам могут возразить, что Борис умер в 1334 г., следовательно, после него Галицкий стол мог занять Федор (Васильевич), умерший в 1335 г. Положим, бывают такие фатальные стечения обстоятельств, но трудно себе представить, чтобы летописец не оговорил их.
Как известно, Димитрий Иванович Донской в своей духовной грамоте называет Галич «куплей» своего деда Ивана Калиты. Вероятно, на этом основании новейшие родословные605 говорят, что Федор Давидович продал половину Галича Калите606. Федор Давидович, как некоторое время и сын его Иван, был современником Калиты, но продавал ли Галич он, а не сын его Иван, не знаем; сомневаемся даже в действительности этого факта. Если Калита купил половину Галича, то почему не распорядился этой половиной в своем завещании? Семен Гордый не церемонился ни с князьями, ни с чужими волостями, и однако ни он, ни тем более его преемник не только не предъявляют никаких прав на Галич, но и не упоминают о нем в своих завещаниях. Почему непременно на долю Донского выпала забота присоединения к Москве покупки Калиты? Карамзин безусловно верит, что Калита купил Галич, но причина, почему об этом городе не упоминают в своих завещаниях ни сам Калита, ни его преемники до Димитрия Донского, предлагается им совершенно неожиданная: он говорит, что Галич, а также Углич и Белозерск, купленные Калитой, до Димитрия Донского считались великокняжескими, а не московскими. Значит, Калита и его первые преемники не распоряжаются упомянутыми уделами потому, что вместе с великокняжеским титулом они могли перейти в руки неизвестного будущего великого князя, каковым мог быть, например, князь Тверской. Но с какой стати Калита, этот скопидом, стал бы увеличивать материальные средства врага? Да, наконец, разве он покупал уделы как великий, а не московский князь? Значит, была какая-то специальная великокняжеская казна, которую он тратил на покупку городов? Ничего такого не было, и если Калита покупал села и города, то на свои деньги, и, следовательно, эти прикупки не могли считаться великокняжескими. Соловьев в этом вопросе несколько иначе оговаривается: он говорит, что Галич куплен Калитой, вероятно, на определенных условиях и до Донского оставался за прежними князьями607. Но эти условия – понятие весьма растяжимое, так сказать, бесформенное и неуловимое, так что о степени убедительности или неубедительности их не может быть и речи.